Полёт сокола. Волчонок - Мазин Александр Владимирович - Страница 4

– Эй, Волчонок! – раздался окрик.

Это Гнуп Правый. Правый – потому, что у него имеется брат-близнец Иси по прозвищу Левый. Потому что Левша. Так что различить братьев нетрудно. У одного меч с левой стороны прицеплен, у другого – с правой. Ещё по шрамам на мордах. Они тоже разные.

– Харальд сказал: с нами на рынок пойдёшь!

Радим глянул на Гуннара. Тот кивнул, и Радим перемахнул через борт, оказавшись на причале. Теперь это у него получалось ловко.

Для чего он понадобился братьям, Радим догадывался: толмачом будет. Братья по-словенски говорили скверно. Зато сам Радим по-нурмански неплохо наловчился. Уже почти не задумывался, когда хотел что-то сказать. А понимал вообще всё.

Городок, в котором они стояли уже третий день, был под знаменем полоцкого князя. Так себе городок. Дворов тридцать. Но сейчас здесь шла ярмарка. Со всех окрестных деревень и хуторов сюда народ съехался. Приезжих гостей торговых тоже хватало. Радим, однако, знал, что торговать здесь Харальд не собирался. В трюме кнорра лежали товары, предназначенные для настоящего торга. И продавать их Харальд намеревался там, где за них предложат подходящую цену.

Хотя и здесь есть на что посмотреть! Вот скажем, стрелы – очень хорошие. Радим перебирал одну за другой и не находил изъянов. Сам бы он такие сделать не мог. И отец не смог бы. Тут даже не столько работа, сколько правильный материал. Такие древка только сушить надо не меньше года, причём правильно сушить…

– Тебе такое не надо, парень, – сказал купец, глядя на него с сомнением. – Дорогие они. Не на зверя потому что.

Вот оно что! Радим и сам мог бы сообразить. Жаль… Хотя почему жаль? Он же теперь воин. А воину именно такие и нужны.

– И почём? – спросил он.

– Серебрушка за десяток.

И впрямь дорого. Хотя… штук тридцать Радим взял бы. А деньги можно у братьев попросить. Это же не для его, Радима, развлечения. Для дела. Воинского дела!

Радим обернулся, но увы – Левого и Правого рядом не оказалось. Зато оказался кое-кто другой. Два крепких парня, года на три старше Радима. Чудины, судя по вышивкам и светлым до белизны волосам.

– О! – сказал один, радостно ухмыляясь. – Кривич!

– И при деньгах! – подхватил второй. – Ты чей, кривич?

– А тебе что за дело? – буркнул Радим, пытаясь высмотреть в толпе братьев-нурманов.

Не получалось. Чудины, как нарочно, заслоняли.

– Так откуда ты взялся на нашей ярмарке, кривич? – спросил первый.

Радиму очень хотелось ответить грубо, но он сдержался.

Пока это всего лишь разговор.

– Из Плескова.

Радим не стал уточнять, что пришёл сюда с нурманами. Зачем?

Чудины переглянулись.

– А батька твой где? – спросил первый.

– Далеко.

– Во как! – чудин ухмыльнулся ещё шире. – А знаешь, кривич, что ваши плесковские у нас в долгу?

– Так езжай в Плесков и у князя Вардига спроси! – Радим начал терять терпение. – Может, он тебе кинет монетку!

Зря он это сказал. Вспомнил Вардига, вспомнилась и Ольга. Настроение сразу испортилось.

Чудины быстро обменялись взглядами, как будто этого и ждали.

– Ты нас оскорбил, – заявил первый. – За это положено виру брать.

– Отстали бы вы от парня? – вмешался торговец.

– Ты, пришлый, беду ищешь? – неожиданно резко, даже злобно бросил второй чудин.

Торговец подумал немного… и помотал головой.

– Вот и помалкивай! А ты, крыса плесковская…

Чудин попытался ухватить Радима за шею, но тот ловко уклонился. Как-то само получилось. Раз – и чудин только воздух сцапал. Ну и шапку с Радима сбил.

Радим попятился и упёрся в прилавок.

Чудины разошлись немного, намереваясь зайти с двух сторон.

У Радима был с собой нож, но рядом оказалось кое-что получше. На прилавке торговца лежали луки. Вернее, лучные древка без тетив. Такие вполне сойдут за дубинку.

Один из чудинов махнул рукой. Радим мигом отшатнулся. Свинцовая гирька кистеня свистнула перед его носом.

– Какой вёрткий кривич! – процедил первый чудин, покачивая кистенём.

Второй тем временем зашёл справа, со стороны солнца.

Кинулись они одновременно. Радим нырнул под руку тому, что справа, а тому, что с кистенём, сунул в ноги подхваченное лучное древко.

Чудин споткнулся и врезался головой в прилавок. Да так сильно, что тут же свалился наземь.

Второй снова попытался ухватить Радима, но тот опять увернулся и ткнул древком лука чудину в сапог, угодив по пальцам.

Чудин зашипел и попятился.

Его приятель лежал неподвижно. Из разбитого лба шла кровь. Сильно шла. Даже небольшая лужица набежала.

– Ты его убил! – заорал второй, выхватил нож и бросился на Радима.

Радим сдвинулся в сторону, а когда чудин проскочил мимо, изо всех сил врезал ему по затылку.

Тот упал. И не встал.

Радим сам удивился, как легко получилось. Два парня намного старше и сильнее его лежат, а на нём – ни царапинки.

Радим оглядел лучное древко, которым отбивался, – вроде целое. Протянул торговцу:

– Прости, что взял. Я его не повредил.

– А хоть бы и повредил, – хмыкнул тот. – Чтобы поглядеть такое, и лука не жалко. А ты, оказывается, из воев. Вот не подумал бы!

Радим пожал плечами. Ну да, он у викингов сейчас вроде детского[15].

Тот, кого Радим приложил по затылку, заворочался, с трудом встал на четвереньки, а затем его стошнило. Другой так и лежал без движения.

– Вот! – одобрительно проговорил Гнуп Правый. – Прав я был, когда не дал тебе влезть. Смотри, как малец их уделал!

– Прав, прав, – согласился Левый. – Хотя с первым ему повезло. Крепко башкой приложился.

– Зато второго обратал в точности, как учили. Уклонился, пропустил, зарубил. Волчья Шкура узнает – порадуется. Не зря он говорил, что Волчонок всё на лету схватывает. Эй, а это ещё что за бараны?

Радим оглянулся и увидел, что подошли ещё двое. Похоже, дружинники здешние, потому что с копьями и щитами. Видно, за порядком следят.

– Это кто их так? – спросил один, глядя на побитых парней.

– Он, – сказал торговец, указав на Радима. – Но они первые к нему полезли.

– Так было? – спросил Радима бородатый ратник с копьём.

– Ага, – подтвердил тот. – Шапку сбили. А этот за нож схватился. Вон он лежит, его нож.

– А ты их чем?

– Вот этим, – Радим показал на древко. – А этого я даже по голове не бил. Он сам ударился, когда упал.

– А этого, значит, бил? – недобро прищурился второй ратник.

– Так он же на меня с ножом… – Радим растерялся. – Он же меня убить мог…

– Зачем ему тебя убивать? Небось, попугать тебя хотел, а ты его избил. Нехорошо!

– Мичура, ты чего взъелся? – удивился его напарник. – Видно же – защищался мальчишка!

– Кем видано? Вот этим? – Мичура указал на торговца. – Так он чужой здесь. И этого, – он указал на Радима, – я что-то раньше не видел. А этот, – он показал на приложившегося головой о прилавок, – Хотька, племяш старосты нашего по первой жене. Иль не признал?

– А точно, Хотька! И верно: не признал. У него ж вся морда в кровище. Давай-ка за лекарем сходи, а я этого на правёж сведу, – стражник крепко ухватил Радима за руку и поволок за собой.

Радим от неожиданности даже не сопротивлялся.

– Так этот парень на тебя напал и избил, значит?

– Всё так, дядюшка, – подтвердил Хотен и энергично кивнул головой.

Зря. Судя по гримасе, его голове это очень не понравилось.

– Что ж…

Староста откашлялся, оглядел собравшихся. В основном своих, соплеменников. Пришлые тоже были, но немного. Торговцам на ярмарке бросать товар – может очень накладно выйти.

– Дело у нас ясное. Чужак напал на местного. Избил, пролил кровь…