Мировая жила (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 11

- Эй, - изящная бровка переломилась, обозначая недовольство, - Ты с утра наськи перебрал?

- Чего?

- Хватит чевокать, - девушка начала сердиться, а Аким продолжал придурковато пялиться. Она и сердящейся оставалась прекрасной, - Либо «да», либо «нет». Уже роди что-нибудь…

- Ах, это! – до Акима дошло, что «наськой» девушка называет стаканчик с настоем в его руке, который он не успел вылить, - Вот. На. Забирай.

- Что? Прям бесплатно?

- Бесплатно. Безвозмездно. Без задней мысли, - Аким галантно протянул стаканчик, - Исключительно за твои зеленые глаза.

- Зеленые сейчас в тренде, - девушка приняла от Акима стаканчик осторожным движением, будто опасалась, что он передумает и не отдаст, и уже взяв, спросила, - А ты сам как?

- Я эту… это не употребляю, - с гусарским великодушием отмахнулся Аким.

- Ты что из деревни? – тут же спросила девушка.

- Только сегодня прибыл, - легко и уже привычно «подтвердил» Аким.

- Понятно, - девушка сняла со стаканчика крышку, сделала острожный глоток, покивала удовлетворенно, видать убедилась, что Аким не подсунул ей вместо «наськи» простую воду, - А на что ты жить собрался, деревня?

- Трехмесячный пакет услуг в категории «все включено», - не без самодовольства ответил Аким, - Проживание, пропитание, даже могу пользоваться нифроходом.

- В лотерею выиграл? – догадалась девушка, - Да ты, деревня, везучий!

- Меня зовут Аким.

- А меня Мана, - девушка протянула руку, которую Аким осторожно пожал, - Ты заселился уже?

- Не-а.

Мана потерла подбородок, явно что-то прикидывая:

- А пошли, помогу тебе с заселением, - она подхватила Акима под локоть и повела. Аким и не думал сопротивляться.

Крестьянская лошадка довезла до села. Хорошее такое село. Добротное. Ухоженное. Видно, что привыкли здесь блюсти порядок. Вася, пока помогал ставить колесо, успел глянуть на руки подвозившего его мужика. Руки-то сразу о многом говорят. Эти - натруженные, заскорузлые, пальцы полностью не разгибаются, скрючены в привычке смыкаться на черенке.

- Меня зовут Вася, - сообщил он мужику.

- А меня Гунт, - охотно отозвался мужик.

Лошадка закатила телегу во двор крепкой избы со множеством пристроев. Все как положено: и амбар, и стайка, и птичник, и конюшня. Вася сразу спрыгнул, взялся помогать. Распряг лошадь, помог Гунту перетащить мешки в амбар. Он не пытался понравится, ни на что не рассчитывал. Все как-то само собой выходило. Однако Гунт явно к Васе расположился.

- Вася, - позвал он тоже как само собой разумеющееся, - Гета накрыла на стол…

Деревенские люди – простые. Два раза намекать не надо. Вася без лишних слов вошел в дом вслед за Гунтом. Женщина в шитой с украшениями, хотя и домотканой одежде, усадила, накормила, выставила на стол флягу и ушла. Гунт с Васей остались сидеть. Хозяин подливал себе из фляги нифрильного настоя, Вася вежливо, но твердо отказывался.

- Сын у меня… - поведал захмелевший от настоя Гунт, - Такой же…

- Какой? – осторожно уточнил Вася.

- С головой, с руками… а на месте ему не сиделось… - Гунт снова потянулся к фляге. Вася молча ждал, пока он отхлебнет еще настоя.

- Тоже в пираты пошел, - с пьяной откровенностью поделился Гунт, - Тока не вернулся он.

- Ну, мало ли куда его забросило…

- Да ладно… сгинул он, - убежденно заявил Гунт, - Семь лет прошло. Был бы жив, домой дорогу нашел бы.

Вася помалкивал, но хозяин вдруг тоже надолго замолчал. Тогда Вася попытался развить разговор:

- А что же именно в пираты? Село у вас вроде доброе. Не бедствуете. Что за необходимость?

- Так вот и я так считаю. Живем не впроголодь. Ну скажи мне, а? Скажи, чего еще надо?

Вася понимал, вопрос не из тех, что требует ответа, а потому смолчал.

- А я тебе скажу! – Гунт нахмурился, взгляд его стал недобрым, - Насмотрелся он имперской хроники. Поманили его… Мол мы тут в навозе сидим, а там жизнь веселая да богатая. А он, дурак, наслушался. Хотя… не совсем, конечно, дурак. Так и сказал мне: «я, отец, понимаю, в городе искать нечего». Ну, я и успокоился, думал, парень все понял и мысли дурацкие из башки выкинул. А он вишь, оказывается, решил в пираты податься…

- Имперской, значит… насмотрелся… - попытался Вася навести разговор, ожидая, что Гунт начнет империю ругать.

- А-а. Куда ж тута денешься! - Гунт глотнул, припечатал кружку об стол. Потряс в воздухе сжатыми кулаками и вдруг ни с того ни с сего начал за империю заступаться, - Мы везде империя! И там империя, и здесь…

- В смысле? Где там? – не понял Вася.

- Ты чего же? – вопросом на вопрос ответил Гунт, - Прошлого воплощения не помнишь совсем?

- Ну… как, то есть, совсем… - состорожничал Вася, - Кое-что по отдельности… Одно… другое…

- Ладно. Ты молодой просто еще. Потом вспомнишь… а пока дядя Гунт тебе расскажет, как я сынку своему рассказывал… только тот слушал меня в пол-уха. А ты слушай! Потом добрым словом припомнишь.

Вася показал всем видом, что слушать готов в оба уха.

- Говорят, - начал Гунт, - Что здесь на Ниферии есть еще один континент. А воплощаются на нем такие, что спускаются из верхнего мира Поселенной. Там даже правят сорок восемь правителей, ровно по числу миров, из которых поселенцы приходят…

- Как это, из верхнего? – Вася понял, что Гунт говорит о его родном континенте, но про множество «верхних» миров слышал впервые, - Погоди, я запутался, Поселенная – это вселенная?

- Называй как хошь. Хошь, - Вселенная, хошь, - Поселенная. Так и так, она заселена вся как есть.

- Вон че! – поразился Вася.

- Ты не перебивай меня, парень, - пресек его Гунт, - Дослушай… Неважно это как назвать. Из верхних миров, из легких миров… Важно другое. Эти сюда в Ниферию, она как бы средним миром считается, приходят на испытание. Для них этот мир тяжелый, плотный, несовершенный… Понимаешь?

- Понимаю, - осторожно и не совсем уверенно ответил Вася.

- Ни черта ты не понимаешь, - с пьяной убежденностью заверил Гунт и снова отхлебнул, - Потому как мы, в отличие от этих, выходцы из нижнего мира! Для нас этот мир - верхний! Мы сюда приходим снизу. Для нас попасть в этот мир – вроде как награда за заслуги. Вроде как на курорт-санаторий…

- Ты извини, Гунт, - Вася постарался выразить свое сомнение как можно мягче, - Все относительно, конечно, но по твоей крестьянской натруженной руке не скажешь, что ты на санаторий заселился.

Гунт вдруг разом помрачнел.

- Гунт, ты чего? Извини, если обидел ненароком.

- Все в порядке, - Гунт грустно улыбнулся, потрепал Васю по загривку отечески, - Просто сынка своего вспомнил… Ты верно подметил, Вась. Глупо думать, что, если ты попал в верхний мир, осталось только расслабиться и получать удовольствие. В любой мир мы приходим для труда, для борьбы… Мой балбес этого так и не понял… Все стремился к легкой жизни…

Вася пожал плечами. Не знал, что на это сказать.

- Да, все относительно. Вот скажем в нашем мире угля – как грязи. Ты этого не помнишь сейчас. Потом вспомнишь, - Гунт явно считал Васю своим «соплеменником», - Один только уголь под ногами, - припоминая родной мир Гунт даже взглядом потеплел, - Недаром его называют миром вечного пламени. А здесь наш уголь превращается в нифрил – прочнейшее вещество с особыми свойствами. Так-то вот.

- А разве можно нифрил, ну в смысле, который уголь, из одного мира в другой перетащить? - усомнился Вася.

- Хэ! Много чего можно. Но об этом стоило бы спросить нашего императора. Хотя, император в среднем мире никогда не появлялся. Скорее это дело рук его сына, принца нашего.

- Принца? – удивился Вася.

- Ну да, у императора есть сын. В Ниферии он и правит.

- Значит уголь из нижнего мира здесь превращается в нифрил? - не то чтобы Вася Гунту не поверил, просто пока еще не смог уложить это в своем разуме.

- Вась, не в угле дело. Мы и сами сюда пришли из нижнего мира. А ведь для кого-то наш мир – тоже верхний. Ты пойми. На каждом уровне, в каждом мире идет борьба. Возвысить свой мир. Не дать скинуть себя вниз. А знаешь, кто под нами?