Чингисхан. Демон Востока (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 70

— Это победа, — констатировал Эйрих, когда сопротивляющихся врагов больше не осталось.

И вот теперь можно посмотреть на поединок консула и рейкса…

— Деда, — обратился к Эйриху Альвомир.

— Что случилось? — повернулся к нему тот.

— Смотри, деда, — указал гигант на гуннов. — Вонючки.

Переведя взгляд на гуннов, Эйрих выпучил глаза в изумлении, после чего увидел стрелу, направленную, чтобы убить именно его.

Альвомир выставил перед ним щит и стрела с бронебойным наконечником застряла в тяжёлом скутуме, к которому только ручку приделай — готовая входная дверь.

— Сигнал эквитам — атаковать врага у ставки!!! — приказал Эйрих, подбирающий с травы свой щит. — Резерву — атаковать врага у ставки!!!

Воин быстро затрубил «Смотри на меня!», а затем в его грудь ворвалось сразу две стрелы. Эйрих среагировал быстро: прикрываясь щитом, он вырвал из ослабевших рук сингальщика рог, после чего начал непрерывно подавать сигнал «Смотри на меня!»

Аномальный порядок подачи сигнала встревожил всех, но долго подавать его Эйрих не смог, потому что гунны были уж очень близко.

Гигант заревел и снёс с коня промахнувшегося копьём всадника ударом стальной булавы. Здоровенная бандура зашла глубоко в грудь бедолаги, оставшегося с Альвомиром, а испуганная лошадь поскакала дальше. Чудовищная сила гиганта позволила ему с хрустом извлечь булаву из тела врага, после чего со всей дури вмазать по черепу лошади следующего противника.

Эйрих бросил рог и подхватил лежащий рядом контос, оставленный близко на тот случай, если ему придётся принять личное участие в бою. Сейчас он послужит как пехотная пика.

Стрелы падали градом, Эйрих принял две на щит, а одна сильно чиркнула по его шлему.

Уперев контос в землю, он направил его на конного копейщика, после чего ощутил то, что обычно чувствуют пикинёры — конь врага нанизался на наконечник, быстро исчезнувший в плоти, после чего раздался пугающий хруст перенапрягшегося дерева.

— Ха-а-а-алгор-р-р!!! — проревел в ярости гунн, после чего спрыгнул с погибшего коня, причём так ловко, что ударил ногами в щит Эйриха.

Удар был мощным, но недостаточно, чтобы сбить его с ног. Он молниеносно вынул из ножен саблю и отразил удар от вскочившего на ноги гунна.

Резерв был ещё далековато, эквиты уже мчались на подмогу, но тоже не успевали, поэтому Эйрих мог рассчитывать на себя, Альвомира и десяток растерянных воинов, пытающихся что-то сделать с неожиданно напавшей конницей.

— Ты скоро умрёшь, го-о-от!!! — на ломанном готском проревел невольно пеший гунн.

Приняв удар гуннского меча на щит, Эйрих провёл серию ударов, последний из которых перерезал противнику шею.

Враг выпучил глаза в предсмертном ужасе и ошеломлённо отступил на несколько шагов. Добивать его не надо, потому что он уже мёртв и знает об этом. Кто-то кидается в немедленную атаку, пока в руках ещё есть сила, но этот не из таких — он упал на траву рядом со своим конём и захрипел. А схватка продолжалась.

Один из врагов наехал на не успевшего отскочить Эйриха слева, сбив его с ног, но прожил успешный гунн после этого недолго, потому что получил сокрушительный удар булавой Альвомира, размозжившей гунну левую ногу.

Эйрих попытался вскочить, но прямо на его щит наскочила копытами лошадь. Удар был настолько мощным, что он выбил из лёгких весь воздух и причинил такую боль, что претор быстро покинул сознание. На фоне яростно ревел Альвомир, вопили свои кличи гунны, но Эйрих уже надёжно пребывал в беспамятстве…

Примечания:

1 — Федераты — лат. foederati, от лат. foedus — союз, договор — племена варваров, поступающие на службу к римлянам для защиты пограничных регионов от других варваров. Федератам платили жалование и обещали охраняемую ими землю, но иногда происходило форменное кидалово, когда вместо обещанной земли даровался кукиш с маслом. Впрочем, в том же IV веке н. э., такие деятели, как Константин Великий, действовали по олдскулу, то есть силой оружия разбивали враждебное племя, после чего навязывали ему федератский договор, типа: я могу вас уничтожить здесь и сейчас, стереть в порошок и развеять по ветру, после чего вы исчезнете бесследно, но мне надо, чтобы через Дунай не проходили другие педики вроде вас, поэтому вот вам Дунай, охраняйте его. Собственно, именно так в 332 году н. э. и поступил Константин Великий с готами. Олдскульно это было потому, что римляне почти всю свою историю, когда покоряли италиков и окрестные племена, навязывали захваченным городам «союз», так же называемый «foedus», обязывающий их выставлять солдат в римское войско, где эти соции (союзники) выступали в роли ауксилариев. Ещё в республиканский период, до реформ армии, а также немного после них, при римских полководцах существовали отряды социев-экстраординариев, которые были одновременно охраной полководца и заложниками, гарантирующими лояльность союзного города. Постепенно Рим слабел, терял позиции и в федераты брали кого попало, даже тех, кого римляне не смогли победить. В последнем случае, это было попыткой обезопасить враждебное племя, сделав его невраждебным, но это всё равно было позором. И вроде бы да, тот же Константин Великий поступил красиво и умно, покорив готов, но всё это привело к тому, что в 378 году н. э. состоялась битва при Адрианополе, после которой всем заинтересованным лицам стало понятно, что римляне всё — они ещё живы и даже в чём-то сильны, но они уже всё.

Глава двадцать третья. Мифология

/3 октября 409 года нашей эры, Гуннская держава, ставка кагана Руы /

— И вы, тупые порождения Эр-Каана, просто решили атаковать его⁈ — Руа сжал подлокотники своего трона.

Подлокотники жалобно затрещали под невыносимым давлением не обделённого статью кагана.

— Вокруг него не было почти никого! — жалобно вскричал связанный тугими верёвками выживший воин, по имени Грода. — Когда их каган поехал биться с визиготским каганом, в ставке не осталось почти никого!

Он был единственным выжившим из «особых» воинов, которых Руа отправил «позаботиться» об Эйрихе. Перед этим Грода рассказал, что они не сумели повлиять на Шибира, решившего действовать напрямую, потому что он был наслышан об Эйрихе и захотел заполучить славу убийства такого легендарного воителя… в относительно честной схватке, а не ядом или кинжалом, как велел Руа.

«Имею вместо воинов тупые поленья от полого древа, а потом удивляюсь, чего это им нельзя ничего поручить…» — раздосадованно подумал каган.

Но надо признать, что сам он тоже бы предпочёл убить опасного врага в честном противостоянии, чем ядом или подлым кинжалом со спины. Только вот каган не имеет права следовать своим предпочтениям, ведь за его спиной весь народ, а не только он сам…

— Тогда почему ты, трусливо сбежавший сын шелудивой псины, не можешь просто сказать мне: «Каган, мы точно знаем, что претор Эйрих, некогда прозванный Щедрым, точно убит нашими руками»⁈ — встал с трона Руа.

— Его сбили лошадью… — испуганно пропищал Грода. — А потом я сам видел, как на него наступил конь Амрака…

— Где его голова, сука⁈ — подскочил к нему Руа. — Почему ты приехал без его головы⁈

— Великан! — провопил Грода. — Он бил нас гигантской булавой, не подпускал к своему хозяину! Это колдовство! Не может быть таких людей! Это точно колдовство…

Руа хотел выговорить ему что-то скептическое и оскорбительное, но поднял руку шаман Тобо. Это был самый сильный талтоши из тех, кого только знал Руа. Тобо несколько раз залечил ему боевые раны, даже сумел исцелить опасную и глубокую рану от стрелы в бедре — ему пророчили верную смерть, но шаман выходил его и о ране сейчас напоминает лишь уродливый шрам… Ко мнению этого человека, находящегося на хорошему счету у Тенгри, просто необходимо прислушаться.

— Великан? — спросил Тобо у Гроды.

— Да, могущественнейший из духовидцев, великан! — уцепился за хрупкую надежду воин.