Душа королевского замка (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 3

— Патрик не человек, — лорд Маринз ответил сам, прежде чем его успели спросить, — но при этом — мой новый секретарь, — и засмеялся. Кейре не понравился его смех, слишком в нем было много самодовольства. — На создание Патрика ушло около пятнадцати призраков, — продолжал рассказывать безумный изобретатель, — у одного я взял внешность, у другого темперамент, у третьего знание иностранных языков… — он замолчал и обвел взглядом зал. — Ну, вы поняли, о чем я, — ответом ему служила все та же гробовая тишина: слишком невероятно было то, что говорил столичный гость. Однако его самого реакция аудитории не смущала. Лорд Маринз спокойно достал из кармана круглый предмет и поднял руку вверх. Со своего места Кейра не могла хорошо его рассмотреть. — Патрик связан с этим кристаллом. Пока им владею я, он полностью подчиняется мне.

— Но он не прозрачный! — не выдержал кто-то в зале.

— Точно, не дымчатый! — поддержал другой.

— У него есть тело! — третий.

— Терпение, терпение, господа, — попросил Серхио, прямо-таки лучась от самодовольства. — Этот кристалл — не что иное, как обработанный специальными заклятиями галдалекс, — ради обладания галдалексом и перебили драконов, в чьих горах были его залежи. — Все вы знаете, что эти кристаллы — прекрасные накопители энергии. Так вот, если хорошо его «напитать», он постепенно отдает свою энергию призраку, делая его хорошо видимым и осязаемым, даже теплым на ощупь. Хотите потрогать?

— Я хочу! — вызвалась сидящая в первом ряду Дина.

— Прошу вас, госпожа, — сверкнул белозубой улыбкой лорд Маринз, — Патрик, подойди.

Молодой человек (или призрак, как утверждал гость из столицы) послушно подошел к девушке и протянул руку. Дина бесстрашно пожала протянутую ей ладонь.

— Ух ты, кожа теплая! И совсем как настоящая!

Коллега сидела к ней спиной, поэтому Кейра не видела ее лица, хотя по голосу можно было легко догадаться — восторженное. А вот лицо Патрика Кейра видела прекрасно.

— Ему что, больно?! — выпалила громко, прежде чем успела подумать. Впрочем, подумав, Кейра все равно задала бы тот же вопрос, разве что менее эмоционально.

Лорд Маринз поднял голову, нашел ее взглядом.

— Похвальная наблюдательность, госпожа…

— Эйрис, Кейра Эйрис.

— Госпожа Эйрис, — легкий кивок головы, — вы правы, Патрику больно прикасаться к живому человеку. Это сделано в целях безопасности, так как при физическом контакте призраки даже в таком виде начинают питаться живой энергией. Боль напоминает им о необходимости держаться подальше.

— То есть бордели такими наполнить не получится?! — ничего себе — Сидни, не ожидала.

— К сожалению, нет, — несмотря на вопрос, лорд продолжал «держать лицо». — Или к счастью. Ибо на такие бордели ни у кого из присутствующих, — повинно склонил голову, — в том числе и у меня, не хватило бы денег. Изготовление хлопотно, требует много времени и вложений.

— И сколько он «проработает»? — задали вопрос из второго ряда. — Год? Два? С такими затратами.

Верно, Кейра подумала о том же. Призрак — он и есть призрак, даже если его можно потрогать, пара лет — и он сойдет с ума и станет смертельно опасен.

— Бессрочно, — с улыбкой заверил лорд Маринз. По рядам пошел недоверчивый ропот. — Именно поэтому для создания одного экземпляра понадобилось столько душ. Индивидуальность полностью потеряна. Мы имеем облик одного человека, а личностные качества десятка других. Никаких воспоминаний, никто не страдает, никто не сходит с ума. Главное: заряжать кристалл.

Люди зашумели, кто-то зааплодировал.

— Не страдают — это хорошо, — пробормотал рядом Кайл.

— Да уж, — откликнулась Кейра.

Звучало красиво, но она никак не могла отделаться от мысли, что живешь ты, живешь, потом умираешь, а над твоей душой проводят эксперименты, и ты, вернее, какая-то часть тебя, которая кому-то приглянулась, ещё много лет служит секретарем, кучером, дворецким…

— Вот мы и подошли к главной причине моего приезда, — продолжил свое выступление лорд. Патрик вернулся к стене. — Вы все здесь боевые маги, обученные чувствовать призраков. В скором времени люди заинтересуются и начнут приобретать таких работников, как Патрик. Пока их кристаллы полностью заряжены, вы не почувствуете, что перед вами неживой человек. Но люди забывчивы. Рано или поздно кто-то не зарядит кристалл вовремя, и тогда вы можете принять дорогое изделие за обычную только что вышедшую из тела душу. Будьте внимательны, уточните у хозяев дома. Когда же кристалл разрядится полностью, призрак будет запечатан в него…

Он говорил ещё много красивых слов, но Кейра больше не старалась вслушиваться.

Чертов псих, вот кто такой лорд Серхио Маринз.

— Ты как? — Кайл нашел ее на улице.

Кейра подпирала стену Управления, пинала носком сапога камень и пыталась надышаться свежим воздухом после душного зала.

— Порядок, — пожала плечами, — а что со мной может быть? Хорошо посидели.

Кайл выглядел смущенным. Плохой признак — для него необычно.

Потоптался рядом, осторожно сказал:

— У тебя было такое лицо.

Кейра наконец оторвалась от стены, выпрямилась.

— Не придумывай, — выдавила из себя улыбку.

— Ты думала о Саре?

Вот как Кайлу удавалось быть пошляком, бабником, шутом… и одновременно таким чутким?

Кейра посмотрела другу прямо в глаза.

— Да, — ответила правду. — Я думала, как хорошо, что она умерла до того, как кто-то взял кусочек ее личности и сделал из нее кухарку, или секретаря, или…

Кайл не дал ей закончить, молча притянул к себе и крепко обнял, на этот раз без пошлых шуток или намеков — по-братски.

Кейра шмыгнула носом ему в плечо, но так и не заплакала.

Открывшаяся дверь задела брошенную пустую бутылку, и та со звоном покатилась по деревянному полу; остановилась, столкнувшись с ножкой стола. Кейра вздохнула и вошла внутрь.

В воздухе витал запах алкоголя. Помимо бутылки, на полу обнаружились осколки кувшина и тарелки. Картину завершали опрокинутый табурет и пролитое прямо на скатерть молоко.

— Кейра, это ты?! — хрипло донеслось из соседней комнаты.

— Да, пап! — крикнула она, притворив за собой дверь.

Снова. Опять напился. Если отец Кейры ещё сумел как-то пережить смерть жены, то кончина младшей дочери подкосила его окончательно. Сколько уже он обещал, что это был последний раз, но снова и снова искал утешения в бутылке.

Кейра заглянула в гостиную. Отец лежал на диване, даже не потрудившись разуться. Отросшие седые волосы разметались по мягкому подлокотнику.

Она замерла в дверях. Хотелось накричать на него, напомнить об обещаниях, спросить зачем. Но Кейра молчала — пустое. Сколько можно бегать по кругу?

— Дочка, я там молоко, кажется, разлил.

— Я уберу. Ты бы пошел к себе, внизу ночью холодно, — отец попытался подняться, покряхтел и снова бессильно упал на диван. — Помочь?

Она уже сделала шаг по направлению к нему, но отец только отмахнулся.

— Мне тут удобно. Одеяло принеси только.

Кейра кивнула, скорее, самой себе, потому что отец не смотрел в ее сторону, и направилась вверх по лестнице. Почти полностью истраченный резерв требовал сна, а не ссор и препирательств.

Набросив на отца одеяло, Кейра вернулась на кухню, собрала бутылки, подмела осколки посуды. Потом села за стол, оперлась локтями на столешницу и спрятала лицо в ладонях. Пока магия с тобой, она не ощутима и воспринимается как само собой разумеющееся, а когда ее запас истощается, то чувствуешь себя так, будто лишился части себя.

Наконец Кейра собралась с силами, встала, потушила световой накопитель и направилась наверх в свою комнату.

— Дочка, это ты? — донеслось с дивана, когда она проходила мимо.

— Да, пап.

— Аааа, — голос полный разочарования. — Не та дочка…

Опять старая песня. Сара была его любимицей, копией рано ушедшей из жизни матери; отец баловал ее и души в ней не чаял. «Мой нежный цветок», — так он любил ее называть. А в Кейре нет ничего общего ни с нежностью, ни с цветами.