Выбери любимый жанр

Авиатор: назад в СССР 4 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 5


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

5

О личной жизнь тоже придётся забыть, как и о супружеских долгах. Мать, ведь, тоже устаёт. Возможно даже больше, чем отец.

Все потихоньку расселись, и слово взял наш заместитель командира взвода Макс.

— Короче, Темыч, давай за тебя… а, кстати, чего не налито у нас? — спросил он.

— Вот, а самое-то главное забыли достать, — сказал я и отправился к ящику, в котором были несколько двухлитровых стеклянных банок с прозрачной жидкостью.

По одной выставив на столы, я попросил штык-нож у одного из наряда по роте. К слову на тумбочке не было никого. Все за столом в ожидании первого тоста за рождение сына Артёма.

— А как назвали? — спросил Костя. — Ты же так и не сказал.

— Света захотела Серёгой. А я и не против. Родин у нас в очередной раз сегодня проявил чудеса в полёте…

— Никаких чудес. Делал всё, как учили. Вы все бы справились, — ответил я, занося над крышкой нож, чтобы продырявить крышку.

Во входную дверь постучались нашим условным кодом. Его обычно знали только свои. Опасности никакой не было.

Пока шли обсуждения и предположения качества напитка, который я собирался открыть, один из дневальных пошёл к двери. И почему я чувствую какой-то подвох в этом приходе. Осмотрев стол, я не обнаружил отсутствия наших ребят.

— Стой! — крикнул я, убирая под стол банку, которую только что хотел открыть, но было уже поздно.

Засов предательски щёлкнул.

— Чего делаем, третья эскадрилья? — зашёл в казарму Гнётов.

Глава 3

Когда капитан увидел, на какое мероприятие он попал, глаза этого зализанного воспылали в предвкушении снятия сливок от наказания нашей эскадрильи. Это ж всегда так — хорошо тогда, когда другим плохо.

Наш магнитофон как раз заиграл бессмертную композицию группы «Кридэнс» про сына удачи.

«Но когда сборщик налогов заходит в дверь, боже, дом становится похож на распродажу хлама», — звучал второй куплет этой песни.

— Хорошо… нет не так… круто живёте товарищи курсанты, — подошёл он к нашей «Электронике» и нажал на «Стоп». — Столы, музыка, кушанья, а то, что по распорядку дня сейчас должна быть вечерняя прогулка, вы и не в курсе, да? — подошёл к столам Гнётов. — А чего мы не встаём, когда офицер перед вами. Вас к четвёртому курсу не научили этому ещё?

Все медленно поднялись с табуреток, всем видом показывая отвращение этому человеку. Однако, он будто питался от нас этой злобой и ещё больше улыбался.

— Вот видите. Всё очень даже просто. Так что празднуете? — продолжил он свой поход вокруг сдвинутых столов.

— У меня сын родился, товарищ капитан. Можете присоединиться к нам…, — начал говорить Артём.

— Спасибо. На ночь наедаться вредно. С рождением поздравляю, — без особой искренности бросил Гнётов крайнюю фразу. — Ты вот сам чего здесь делаешь? — спросил он у него.

— Это наша казарма, вот мы здесь и…

— Я про другое, балбес. Чего не пошёл отмечать с роднёй, а решил с парнями своими?

— У родных застолье. Супругу я проведал. Да и ребят хотел угостить.

— Ну это не угостить, а накормить прямо! А вот, скажи мне… как тебя зовут? — подошёл Гнётов поближе к Тёмычу.

— Артём.

— Разве так представляются старшему по званию? Фамилия твоя, — наехал на него капитан.

У него прям пунктик на фамилиях и правильном подходе. Любит себя и своё положение.

— Товарищ капитан, это курсант Рыжов, — начал говорить Макс, подойдя к ним ближе. — У человека событие радостное, вот мы и решили отметить.

— В отпуске отметите. Ты замком взвода что ли? Видел тебя где-то. К психологу постоянно бегаешь. С головой не всё хорошо? — сощурился Гнётов.

Ох, щас бы его огреть чем-нибудь. Не сильно, но чтобы запомнил. Макс сильно напряг свои скулы, чтобы не высказать что-либо в ответ. А ведь специально этот Гриша Гнётов припёрся. Запомнил сегодняшнюю нашу стычку у здания высотного снаряжения. Валентинович его, видать, хорошо на место поставил после моего ухода. Решил отыграться на нас.

— Наоборот. Всё замечательно, товарищ капитан, — проговорил Макс сквозь зубы.

— Тебе чего-то не нравится, сержант или кто ты там по своему званию? Думаете, если у товарища праздник и вы четвёртый курс, то всё можно! Гуляем ребята! — начал скакать перед нами Григорий Максимович.

Мерзко выглядит. И как это раньше меня обходили стороной встречи с ним? Обычно, мне везёт на таких вот… субъектов.

— Ладно. Садитесь, — сказал Гнётов, и мы спокойно сели на свои табуретки. — Слушай, Рыжов, а чего это ты решил стать отцом? Или у вас с ней… ну…

Это он зря! Хоть бы только Артём сдержался.

— Товарищ капитан, — встал я с табуретки, опережая действия Тёмыча, который уже налился краской. — А вы в нашем училище учились?

Надо, чтобы этот гоблин на меня переключился. Правда, у меня под ногами алкогольная продукция. Мои реплики могут завлечь Гнётова и на эту приманку.

— Я тебе разрешил обращаться, Родин? Ты мне сегодня уже надоел…

— Ответьте на вопрос. Что тут такого.

— Ты кто такой, чтоб мне вопросы задавать, щегол?

О, парень, я гораздо тебя старше. И сейчас мне всё равно.

— Просто, будь вы выпускником Белогорского училища, вы бы знали, кто у Артёма тесть. Может, вам стоит извиниться за сказанное?

— Сосунок. Перед кем извиниться? Рыжим недоразумением или недоразвитым вроде тебя? — перешёл на оскорбления Гнётов.

— А вот оскорблять нас не надо. Казарма-то, закрыта, товарищ капитан, — сказал я.

Зря я наверное сейчас начал угрожать офицеру. Можно и получить за такое. Хотя… четвёртый курс, думаю, простят. Тем более, что кроме слов Гнётова, который, выходит, не любит третью эскадрилью, доказательств нет. Парни с моего взвода меня не сдадут.

— Два шага назад, товарищ курсант. Это приказ, — спокойно произнёс капитан. — Чего у тебя там под столом?

Здесь лучше не спорить. Хоть, и я на своём поле, но есть Устав. Надо подчиниться. Правда, влетит теперь нам. Будем давить на то, что никто не знал, что в банках.

— Давай проверим, а? — сказал Гнётов, подходя к моей табуретке и доставая так и не открытую мной банку.

В глазах ребят начала угасать надежда, что спесь с этого зализанного сошла. Правда, её ещё нужно открыть.

— Думаете, я идиот, что не понимаю для чего это застолье? Выпить захотелось в честь рождения ребёнка? — продолжил он наслаждаться своей победой, доставая из специального кармана стропорез.

В данный момент он и правда был похож на маньяка. Так у него горели глаза, когда он делал разрез в крышке.

— Кружку придвинь, — сказал он мне, указывая на железную посуду. — Может быть, ты теперь извиниться надумал, герой? — спросил Гнётов, наливая из банки.

— Было бы за что, всё равно бы не извинился, товарищ капитан.

— А я давал тебе шанс.

Капитан поставил банку, взял кружку и начал опробовать переданный нам Никодимовичем продукт. Вот и всё! Теперь нужно смотреть, что скажет Гнётов после пробы.

Странная реакция у этого парня на целую кружку самогона. Не передёрнуло даже. А рожа недовольная просто жуть! Будто у него есть «Ламборгини» и этот спорткар только что поцарапал на «Запорожце» пенсионер.

— Гадость какая. Лучше бы реально самогон притащили. Через час приду, проверю, что вы в кроватях, — погрозил нам пальцем Гнётов и направился к двери.

Никто не сдвинулся с места, пока дверь не закрылась. Сам я совершенно ничего не мог понять, почему этот непонятный элемент сначала испортил нам настроение, угрожал, был на грани нашего разоблачения в вопросе спиртного, а потом просто ушёл после всего одной кружки самогона.

— Может, ему самогон не понравился? — предположил Тёмыч. — Отец говорит, что у Никодимыча вечно тухляк получается. Пить невозможно.

Странно, что и запаха нет от этого народного продукта. Самогон издаёт специфический аромат, если только Никодимович не открыл новый секрет приготовления.

— Сейчас проверим, — сказал я и налил себе немного в кружку.

5
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело