Тройная угроза (ЛП) - Уэбстер К. - Страница 28

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Лэндри

На папу напали в среду вечером, когда он выходил из офиса. Не ограбили, или что-то в этом роде. Нет, несколько парней подошли к нему и выбили из него всё дерьмо. Его увезли на скорой, когда он наконец пришел в себя и позвонил в 911. Я даже не знала, что с ним случилось, пока он не вошел ко мне в комнату вчера рано утром после того, как его выписали, выглядя так, будто его сбил поезд.

Хотя втайне я была рада видеть, как он подвергся ударам чьих-то кулаков, всё же не могла избавиться от тревожного чувства, что это как-то связано со мной. Время было слишком подходящим.

Сегодня утром, на пути в университет, мою машину сопровождали две полицейские машины. Папа считает, что его специально выбрали мишенью, и не хочет рисковать моей безопасностью, поэтому, естественно, он поручил своим приятелям-копам следить за мной.

Я боюсь того, что они найдут, особенно, если случайно увидят Форда.

Это плохо.

Очень плохо.

Что такого в Форде Манне, что заставляет меня терять рассудок и забывать о своей цели? Он — отвлекающий фактор, чего я совершенно не могу себе позволить.

Отец сложит этот пазл в единую картинку. Обязательно. Как только он выздоровеет и перестанет лежать в постели, страдая от боли.

Мой желудок скрутило, а в глазах потемнело. Я сейчас упаду в обморок. Или начну блевать.

Форд сделал это. Я знаю, что это он.

Мне трудно идти в класс из-за постоянно подгибающихся коленей. Зачем ему причинять боль моему отцу? Он не знает его. Он едва знает меня. Но я не идиотка. В среду я сказала ему, что мой отец ударил меня, и так совпало, что в вечер среды на папу напали.

Я могла бы позвонить Форду и поговорить с ним. Но каждый раз, когда я брала в руки телефон, я не могла заставить себя поговорить с ним. Это бессмысленно. Всё это происходит слишком быстро. То, что он избил моего отца так сильно, кажется чрезмерной реакцией на замечание едва знакомого человека.

Вы занимались с ним сексом по телефону. Он достаточно хорошо тебя знает.

Это неправильно. Его увлечение, граничащее с одержимостью, — это перебор, всё слишком быстро. Я думала, что он сможет мне помочь, но теперь мне кажется, что я просто сбегу от одного одержимого монстра прямо в объятия другого.

Предполагается, что я спасу себя и Деллу, а не создам нам ещё больше проблем.

Боже, я доверяла ему. Я действительно доверяла. И посмотрите, к чему это привело. Я не могу позволить себе никаких промахов, и Форд становится моим самым большим промахом из всех возможных.

У меня звенит в ушах, когда я подхожу к кабинету. Что я ему скажу? Может, просто проигнорировать его и надеяться, что он отстанет? Как только мой отец выйдет из своего оцепенения, вызванного болеутоляющими, он захочет возмездия. Он задействует все свои ресурсы, чтобы выяснить, кто это с ним сделал. И когда он узнает, что репетитор Деллы — мой одногруппник — сделал это, он каким-то образом свяжет это со мной. Всё слишком подозрительно.

И что потом?

Я даже представить себе не могу.

Когда я вхожу в аудиторию, мой взгляд автоматически устремляется к нашему месту. Когда я не вижу Форда, меня охватывает облегчение. Может, ему стыдно за то, что он сделал. Может, он не хочет смотреть мне в глаза. Мое сердцебиение замедляется, а в животе всё успокаивается. Мне всё равно придется увидеться с ним, когда он придет к Делле, но, по крайней мере, сейчас у меня есть отсрочка. Она даст мне больше времени, чтобы спланировать, что я ему скажу.

Все мысли обрываются на полуслове, когда я чувствую, что по моей коже расползаются мурашки. Это жуткое чувство возникает, когда кто-то наблюдает за тобой, исследуя тебя слой за слоем. Я поворачиваю голову вправо, и мой взгляд падает на мускулистого парня, одетого во всё черное и сидящего за столом, который кажется для него слишком маленьким.

Форд?

Я замираю на середине шага, не в силах отвести взгляд. Его глаза сегодня не кленовый сироп или мягкая карамель. Нет, они бездонны, как растопленный темный шоколад, горячие и бурлящие какими-то неведомыми эмоциями. Одним лишь горящим взглядом он затягивает меня в неведомые глубины, где я не могу ни дышать, ни двигаться, ни говорить.

Ужас.

Это единственная эмоция, которую я могу описать. От нее мои нервы воспламеняются, а волосы встают дыбом. Желание бежать непреодолимо, но страх парализует меня, заставляя стоять на месте.

У него расстройство личности.

Я уверена. Теперь я это вижу.

Это единственное объяснение. Однажды я читала о диссоциативном расстройстве идентичности²⁰. Различные личности, живущие внутри одного человека с отдельным самосознанием и особенностями поведения, а также состоянием здоровья. Читать было увлекательно, но всё перестает быть таким увлекательным, когда злодейская личность наблюдает за тобой так, словно ты закуска, которую он собирается съесть.

И не в сексуальном смысле.

Как будто он оторвет мясо от моих костей и после выплюнет все остатки в кучу.

Форду нужна помощь. Я абсолютно уверена, что именно эта его версия причинила боль моему отцу. Вялая апатия в его темных глазах ужасает.

Двигайся, девочка.

Просто двигай ногами и сядь далеко, очень далеко от него.

Но я не могу двигаться.

Я — маленький кролик, попавший в капкан. Хищник слюной исходит, играя со мной.

Ни за что на свете я не буду с ним спорить. Не сейчас. Только не тогда, когда он одет так, словно готов к похоронам — моим похоронам. Не тогда, когда он одним взглядом вскрывает и препарирует меня.

Он выпрямляется на своем стуле, медленно окидывая взглядом мою фигуру. Я чувствую себя незащищенной и обнаженной. Жар обжигает мою плоть. Один только его взгляд причиняет боль. Меня пробирает дрожь.

И я всё ещё не могу пошевелиться.

— Ты в порядке? — спрашивает парень, останавливаясь рядом со мной. — У тебя такой вид, будто ты приведение увидела.

Да, мое.

Я чувствую, что эта призрачная, чудовищная версия мужчины, с которым я занималась чертовым сексом по телефону и целовалась, будет тем, кто покончит с моей жизнью.

Не мой отец.

Он.

— Я… — Я замолкаю, прочищая горло. — Эм, в порядке.

Парень остается рядом со мной, его беспокойство проникает в меня. Я не могу посмотреть на него. Я должна смотреть на угрозу передо мной.

— Ты боишься этого парня? — спрашивает он тихим голосом. — Тебе нужна помощь?

Помощь?

Она мне нужна, но этот парень не сможет мне помочь. Никто не сможет. Мне нужно найти способ выбраться из этой неразберихи так, чтобы Форд или мой отец не разрушили ту маленькую жизнь, которая у меня есть.

Форд поднимается на ноги, черты его лица мрачнеют. Он бросает взгляд на парня, стоящего рядом со мной, и расправляет плечи. У него на шее вздувается вена. Его челюсть напрягается, а руки сжимаются в кулаки.

Вот дерьмо.

«Беги!» — хочу я крикнуть этому парню, ведь он всего лишь пытается быть милым, но не могу вымолвить и слова. Он что-то говорит мне, но рев в моих ушах заглушает всё.

Надвигается буря.

Она несется в мою сторону.

Вскоре мы будем уничтожены.

Парень осторожно берет меня за руку, пытаясь привлечь внимание. Я удивленно пискнула, отпрянув от него.

— Я в порядке. В порядке. Клянусь. Просто оставь меня в покое, — шиплю я, мой страх больше похож на яд по отношению к единственному в этом переполненной кабинете человеку, готовому мне помочь.

— Лааадно.

Он уходит, исполняя мое желание — смертельное желание умереть.

Форд слегка прихрамывает, но это не уменьшает исходящей от него необузданной мощи. В данный момент он опасен. Он жаждет меня. Пока он приближается, я стараюсь не дрожать. Он лишь очередной монстр, такой же, как мой отец.

Я могу с ним справиться.

Подняв подбородок, я встречаюсь с его темными глазами, мерцающими напряжением. Он не останавливается, пока не возвышается надо мной. Сегодня он пахнет по-другому. Не сливочной сладостью и не морем с нотками специй.