Новая жизнь 7 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 14

Что тут происходит? Происходит прямое и явное преимущества инструмента и техники фехтования. Арнис — очень эффективная система боя на палках, если твой оппонент имеет такую же палку как и ты. Более того, если вы посмотрите записи на YouTube вы сразу же заметите разницу между показательными выступлениями и реальными боями — с мягкими палками, в шлемах и прочей защите. Классическая стойка арнис — фронтальная, обе руки работают одновременно, нарабатывается навык «срезать угол» и сопровождать удар противника, чем-то очень похоже на «технику липких рук» из Вин Чун. Удары сыплются как пулеметные очереди — удар, удар, удар, удар. Точно так же и адепты «Юной Весны» бьют — пулеметными очередями. Тунц, тунц, тунц. Быстро, очень быстро и зрелищно. Но.

Есть одно но. Как только поединок происходит по-настоящему, без поддавков — это сразу превращается в обычный бой на палках. И стойки неуловимо меняются, и одна рука вперед выступает, а вторая на подхвате работает, и работа на предельной дистанции начинает появляться, все эти выпады и взмахи далеко от тела… это как когда бойцы Вин Чун начинают на полном серьезе драться — то сразу откуда-то бокс вылезает, нет, правда. Раскачка телом, обманки, финты, уклонения, удары с максимальной дистанции. А уж в ближнем бою у Вин Чун практически нет способа адекватно против хорошего такого хука в голову себя защитить. Так и тут — арнис прекрасная система, но в ней изначально заложены недостатки, происходящие от способа и метода тренировок.

Я не являюсь мастером фехтования, знаю лишь азы… дилетант. Но если бы я попробовал сыграть на ее поле, на поле «две одинаковые небольшие палки в руках» — я бы проиграл сразу же. Все-таки опыт работы с такими партнерами у Мендозы несравним с моим. Но с рапирой в руке…

Выпад! Мендоза, помня о болезненном тычке в грудь — подается назад, отводит клинок в сторону и … снова пропускает! Шипит как рассерженная кошка. Рапира — длиннее, несоизмеримо длиннее ее палок. Вообще, весь этот арнис вырос из испанской школы фехтования, наложив владение длинной шпагой и коротким кинжалом в левой руке (дагой) на палки. Естественным противником испанской и итальянской школ фехтования являлась французская. А уже из французской выросла современная школа спортивного фехтования… так что у нас на татами сегодня повторяется то, что происходило в Европе — эволюция фехтовального искусства. От кинжала в левой руке отказались, встали боком, уменьшая силуэт и затрудняя попадание, сделали приоритет на колющие удары, которые более опасны и требуют меньше сил в исполнении.

Так сейчас, после отвода моего клинка в сторону — я просто сделал легкое движение кистью, в то же время кончик клинка рапиры — описал полукруг, обводя блок и — снова выпад! Тесня соперницу, я беззастенчиво использовал преимущество в длине клинка, моя рапира почти полтора метра, может метр двадцать-тридцать. А палки в руках у Мендозы — около полуметра. Кроме того, рапира из закаленной стали и сталкиваясь с ротанговыми палками — возмущенно звенит. Твердый, но относительно гибкий клинок позволяет донести кинетическую энергию выпада в кончик каплевидного наплыва и дальше — в противника. Это болезненно — принимать энергию прямого выпада, практически удара прямой правой — на такую небольшую площадь. Обычно нет необходимости досылать выпад бедром, превращая это в удар рукой, ведь выпад рапирой или шпагой может позволить себе не быть сильным. Кончик лезвия острый и достаточно небольшого усилия, чтобы клинок вошел в плоть, скользнул между ребрами, проткнул дырку в грудной полости, вызвав пневмоторакс, или там в живот. Голова — тем хуже. Такие вот выпады с заточенным оружием — смертельно опасны. Но в моем случае на конце клинка каплеобразная бульба для безопасности и легкий тычок не остановит Мендозу, она просто не заметит его, бесполезно кричать что «Туше!» и уже тем более аргументировать что «да я бы тебя уже проткнул в реальном бою». Здесь свои правила, никто не считает очки и мои действия попросту должны быть достаточно болезненными. Пока я выполняю свою задачу — удерживаю ее на расстоянии. Но это ненадолго, скоро она сообразит, что на дальней дистанции ей ничего не светит и …

Прыжок! Мендоза оказывается совсем рядом, я успеваю разорвать дистанцию, отшатнувшись назад и отбив ее удар! Еще атака! Мендоза наконец поняла, что тычки в грудь, пусть и болезненные — не остановят ее, если не обращать на это внимания. Стиснула зубы и вперед. Она понимает, что на расстоянии удара ее палки — мое преимущество в длине оружия превратиться в недостаток, мне будет трудно маневрировать и отбивать удары, а они пойдут градом, визитная карточка арнис — вихрь ударов со всех направлений.

Отступаю, отпрыгиваю назад, следя за тем, чтобы не дать зажать себя на край татами, иду по кругу, следя за ее движениями… опять атака! Стараюсь удерживать ее на расстоянии выпадами и блоками, она рвется вперед и вот наконец в каком-то невероятном прыжке — достает меня! Ее палка достает меня в ногу, выше колена, самая выступающая вперед часть тела. В горячке не чувствую боли, но уверен, что будет кровоподтек. Отпрыгиваю назад.

Сейчас вся тактика Мендозы заключается в том, чтобы прыгнуть вперед, даже получив выпад кончиком рапиры в грудь или живот (не решаюсь тыкать в лицо) — и ударить самой. Лучше несколько раз. Такой вот обмен не в мою пользу, такой обмен будет означать что она получит синяк в грудину или живот, а я — несколько ударов палками. И достаточно будет несколько таких серий, чтобы я был не состоянии продолжать бой.

— Раунд! — откуда-то из внешнего мира раздается голос и мы — опускаем оружие. Обмениваемся взглядами. Мендоза потирает грудину. Расходимся по своим углам. В моем углу вскакивает Марика и какие-то две девчонки.

— Нет, ну ты молодец конечно — говорит она, пока вытирает мне пот мокрым полотенцем: — но она тебя как бог черепаху уделает сейчас. Длина оружия не так важна, как умение им пользоваться. Она же на голову тебя выше, просто ты ее с толку сбил в первом раунде. Она — приспособится. Уже приспособилась.

— Вышел на чужое поле — будь готов огребать — откликаюсь я, переводя дыхание. Все эти прыжки и выпады нелегко даются и у меня начинает подергивать в районе шва. Обезболивающее Бьянки действует, боли я не чувствую, но вот легкое такое подергиваение меня настораживает. Как и то, что температура начинает там подниматься, чувствую жар по спине: — у меня ж выбора не сильно много было. Но хорошо смеется тот, кто смеется последний. У меня есть пара козырей в рукаве. — я подмигиваю Марике, которая хмурится и не разделяет моего веселья.

— Вечно вам, мужчинам, надо себя на грань ставить — ворчит она: — а еще ролевая модель для моего бойфренда. Фу таким быть. На-тян хочет с тобой в «учителя и ученицу» сыграть, а ты с таким вот поведением можешь и не дожить до этого урока.

— Хм. — говорю я. Берегу дыхание и смотрю на свою соперницу. Несмотря на то, что она нашла ключ к поединку, нашла свою стратегию победы — первый раунд дался ей нелегко. Из-за длины моего оружия и экономичности движений французской школы фехтования ей пришлось потратить кучу энергии на все эти прыжки и передвижения. Она перемещалась по татами раза в три больше, чем я. И если бы она не решила перевести все в бой на удобной ей дистанции — я бы так и гонял ее еще несколько раундов, пока она не упала бы от изнеможения. Но, Катерина Мендоза не зря хлеб ест. Или суши. Или что там они едят? Цыпленка тинола?

Неважно. В любом случае — она уже поняла первую линию обороны. Я держу ее на расстоянии, не давая реализовать ее преимущество в технике работы палками. За счет экономичности движений — не устаю. За счет длинных выпадов — останавливаю ее. Она выработала свою тактику, она не обращает внимание на выпады. Старается отбивать, но не заморачивается, потому что при французской технике владения рапирой бесполезно гонятся за кончиком клинка, отбивать его в сторону или блокировать — он тут же появится рядом, опишет полукруг, будет там, будет здесь, будет везде. Как там пели про Роя Кента, игрока AFC Richmond — «He's here. He's there. He's every fucking where!». Так и кончик рапиры или шпаги у адепта хорошей школы — он везде. Тратить время и усилия на то, чтобы заблокировать и отвести его в сторону короткой палкой — смертельно глупо. В нашем случае — просто больно. Но Катерина Мендоза игнорирует боль и просто делает шаг вперед, туда, где моя рапира становится бесполезной, а ее палки — очень и очень болезненными. Я глажу ногу там, где пришелся удар. Точно будет синяк.