Ротмистр Гордеев - Самойлов Александр - Страница 23

– Савельич, разъясни всем: по моей команде делаем три залпа, дальше палим одиночными; старайтесь выцеливать офицеров и их унтеров.

Унтер кивает. Занимаем позиции у щелей и окон.

– Пли!

Залп.

– Пли!

Залп.

– Пли!

Залп.

Выглядываю в окно. Два взвода, оставшись без офицеров и потеряв товарищей, смешались и замерли на месте. Командир третьего взвода, размахивая пистолетом и катаной, что-то кричит, пытаясь восстановить порядок в рядах. Целюсь в него из нагана.

Выстрел. Мимо… Н-да, далековато пока для револьверной стрельбы. Подтягиваю винтовку Лукашина, вскидываю к плечу, передёргиваю затвор. Навожу мушку на японского офицера.

Ба-бах! Перекрывший траекторию стрельбы японский пехотинец падает, нелепо взмахнув руками и роняя винтовку с примкнутым штыком. Офицер отходит за строй солдат. Ему удаётся восстановить строй оставшихся без командиров двух взводов. Поредевшие шеренги японцев идут на нас во весь рост, через пару шагов останавливаясь для очередного залпа, а затем снова продолжают движение.

Жму на спусковой крючок. Сухо щёлкает боёк – кончились патроны. Откладываю винтовку в сторону, вскидываю наган. Бах! Бах! Барабан пуст. Шарю по вещмешку, нахожу горсть патронов, набиваю барабан. Ещё на полтора барабана хватит. А что потом?

Стреляю прицельно, стараясь, чтобы ни один выстрел не пропал без цели. Японцы падают. Но их всё ещё больше, чем нас. Наша стрельба смолкает – патроны всё. Значит, остаётся рукопашная: шашку в правую руку, вакидзаси – в левую.

Неожиданно слышатся частые беспорядочные выстрелы и взрывы. Японский офицер падает. Солдаты смешивают строй и пускаются наутёк в сторону леса, откуда вышли. Выглядываю в окно. Откуда-то сбоку скачут с дикими криками и стреляя на скаку около двух десятков китайцев. Японцы улепётывают к лесу, китайцы гонятся за ними. Один из них, с сигарой во рту, то и дело подносит к ней динамитные шашки с короткими запальными шнурами и швыряет динамит в японцев.

Оставшиеся японцы скрываются в лесу. Китаец с сигарой отдаёт приказ – по поведению чувствуется, что именно он командир отряда, – и остальные разворачивают коней в нашу сторону.

Я выхожу из укрытия, миролюбиво подняв одну руку с когда-то белым платком. Китайцы подъезжают, окружают меня полукругом. Смотрят настороженно, пальцы лежат на спусковых крючках, сами ружья недвусмысленно нацелены на меня.

Китаец с сигарой в зубах подаётся вперёд, смотрит на меня с нескрываемым интересом. Ну да, не то человек, не то ещё кто-то в своей маскировочной накидке, с лицом, разрисованным самодельным камуфляжным гримом.

– Штабс-ротмистр Гордеев, командир сводной группы охотников второй кавалерийской бригады. Находимся в рейде по японским тылам.

Ну а чего скрываться? Те, кто стреляют по японским солдатам, вряд ли нам враги.

– Ли Цао, командир отряда «Небесной справедливости». Это вас атаковали японцы? – Китаец говорит по-русски с мягким акцентом, довольно правильно. Только часто путает «р» и «л».

Утвердительно киваю.

– У нас кончились боеприпасы. Можем ли разжиться у вас? Готов оставить расписку об оплате.

– Мы поможем вам, и патронов дадим. Без-воз-мез-дно… Так правильно сказал? А вы помогите нам пройти через фронт. У нас дела на той стороне. Помогаем торговцам возить товар, как будто никакой войны нет.

– Хорошо, будем полезны друг другу.

К Ли Цао подлетает всадник. Горячо говорит что-то по-китайски.

– Сестра говорит, что к японцам идёт подкрепление. Через час они смогут начать новую атаку.

– Сестра? – удивляюсь я.

Всадник срывает с себя шапку, ветер треплет густые чёрные волосы. Она смотрит на меня с изучающим прищуром, и я чувствую, как что-то переворачивается в душе. Амулет отвечает на близкое присутствие брата с сестрой лёгким покалыванием. Демоны?

– Ли Юаньфэн, – представляет Ли Цао сестру.

Девушка улыбается. Она красива особой восточной красотой, мила и грациозна. Мне она определённо нравится, и дело отнюдь не в том, что я соскучился по женскому полу. Покалывания амулета становятся какими-то вялыми, а потом и вовсе исчезают. Ложная тревога? Любая техника, даже магическая, даёт сбои.

– Штабс-ротмистр Гордеев, – представляюсь я.

– Почему так официально? – удивляется Ли Юаньфэн на чистом русском. В отличие от брата у неё прекрасное произношение, и в согласных она не путается.

– Николай.

– Уже лучше. Когда мы с братом учились в Европе, наша преподавательница русского языка звала меня Лизой. Можете звать меня так, мне это даже нравится.

– Вы учились в Европе? – спрашиваю я.

– Да. Наши родители богатые, по китайским меркам, люди, у них обширные земельные владения. И они могли позволить себе отправить нас в Англию. Я училась там химии.

Её брат хмурится, бросает сигару на землю.

– У нас мало времени. Если японцы получат подкрепление, они всех перебьют.

Приказываю своим бойцам выйти. Они строятся, бросая подозрительные взгляды на китайцев.

Савельич подходит ко мне и шепчет:

– Вашбродь, я бы на вашем месте не доверял китаёзам. Ненадёжные они.

– Пока что они нам помогли, – замечаю я.

– Это всё временно. Значит, им что-то от нас надо. Как только получат своё, с потрохами сдадут. Но сначала ограбят.

У Савельича есть все основания не доверять китайцам. Союзники они действительно так себе, многие преспокойно работают на японскую разведку. Чем сильнее чужеземцы поколотят друг дружку на поле боя, тем лучше для Китая: ослабевшему противнику легче навязать свою волю.

Ли Цао усмехается, он явно слышит слова унтера, но в спор не вступает. Интересуюсь у него насчёт лошадок для моего отряда.

– Найдём, – обещает он.

Спускаемся в низину, там с пяток китайцев стерегут коней. Насколько я понимаю, заводные.

– Вот, выбирайте, штабс-ротмистр, – делает приглашающий знак Ли Цао. – Хватит на всех.

Я в лошадях не специалист, хорошо хоть навыки верховой езды от прошлого владельца тела проявились. Растерянно замираю, но тут на помощь приходит ординарец. Догадавшись, что выбор коня не барское дело, он хватает за уздцы спокойного вида кобылку и подводит ко мне.

– Прошу, вашбродь. Добрая лошадка.

Кроме скакунов находятся и запасные сёдла. Несколько минут – и мы уже сидим верхом. Я нежно поглаживаю холку лошади, у неё невообразимо красивое имя, которое сокращаю до более простой Звёздочки. Действительно, прямо на лбу красуется нечто похожее на пятиконечную звезду. Солдаты тоже довольны: верхом передвигаться удобнее и привычней.

– Показывайте дорогу, – говорю я Ли Цао.

– Сначала заедем в одну из деревень.

– Зачем?

– Вы забыли наш договор?

– Ваши торговцы там? – включаю режим внутреннего еврея из анекдотов.

– Большинство.

Из ответа понимаю, что по пути придётся посетить несколько таких деревень. Если учесть, что на хвосте будут висеть японцы, задача не из самых лёгких. Китайцы – народ неспешный, могут затянуть сборы до такой степени, что придётся отстреливаться от японцев на скаку.

Излагаю свои соображения Ли Цао. Тот недовольно морщит лоб.

– Это всё ваши предрассудки, – вступается за честь нации Ли Юаньфэн.

– Дело покажет, – сдаюсь я.

Дал слово – держись. Интересно, что везут эти торговцы? Очень надеюсь, что не опиум или другую подобную дрянь. Не хватало, чтобы эта зараза расползалась по нашей армии. Прямым текстом спрашиваю у Ли Цао, будут ли среди груза наркотики. У брата и сестры одновременно вспыхивают лица.

Первой отвечает Ли Юаньфэн. Не удивлюсь, если братик находится на вторых ролях в этой интересной семье.

– Ваша Европа когда-то заставляла нас производить опиум, травиться самим и травить других. Мы боролись как могли, даже воевали…

– Но ведь Россия помогала вам в той войне, – напоминаю я.

– Помогала, но не бесплатно, а в обмен на наши территории, – продолжает спорить Лиза, как она просила себя называть.