Одинокие сердца (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe" - Страница 7

И, к сожалению, из нас двоих она главная.

— Идем, Алён, — тихо произносит Миша. — Иначе все решат, что я и правда тебя соблазнил. А ты ведь этого не хочешь? — и снова провоцирует, удерживая мой взгляд.

Я первой отвожу глаза. Эмоции бурлят.

Ведь вся абсурдность ситуации в том, что я хочу.

И он это знает.

Какие могут быть варианты у парня, оказавшегося в постели с горячей девушкой, если он не гей, здоров как бык и несколько недель ни с кем не трахался?

Нет, это вы мне скажите. Потому что лично у меня только один вариант. Вот только Алёна сочла его неприемлемым.

И это странно, не находите?

Конечно, я ничего такого не планировал, но с большой охотой продолжил бы начатое. Ведь я-то точно знаю, чего хочу. В отличие от Алёны, сумевшей завести меня и всковырнуть при этом мозг.

Поверьте, я никогда не перестану благодарить родителей за то, что появился на свет мужчиной. По моим наблюдениям, быть женщиной очень сложно, и большинство сложностей они мастерицы создавать себе сами.

Но это не значит, что для нас, парней, все очень легко, что мы совсем не печемся о последствиях, что мы — все поголовно — бездумные волосатые существа из команды икс-игрек хромосом, которых заботит лишь собственное удовольствие. Мужчины — тоже люди. Просто мы предпочитаем решать проблемы по факту, по мере их поступления. А пока что поцелуи с Алёной принесли мне только приятные впечатления.

Чего, судя по всему, не скажешь о ней…

Я первым спускаюсь вниз.

Алёна ясно дала понять, что продолжать на намерена. Во всяком случае сейчас. И я уважаю ее решение.

Почти все снова тусуются на улице, на заднем дворике возле кальяна. Отыскав Андрюху, я узнаю, что Инга наконец уехала.

Хотите знать, чувствую ли я себя виноватым?

Нет. Извините, дамы и господа, но ее поведение — уже явный перебор. Однако мне жаль того, на какой ноте мы расстались, потому что у нас действительно было много хороших моментов.

Вот ведь штука какая, ты думаешь, что знаешь человека, делишь с ним постель, завтраки, проводишь выходные, знакомишь с семьей, друзьями, и все, вроде бы, замечательно и логично. Но в какой-то момент вдруг понимаешь, как же все это душит: и постель, и завтраки, и семейные посиделки у родителей на даче.

Я слышал про привычку и о том, что любовь живет три года, но, взять того же Андрюху, он точно не производит впечатление угнетенного раба несмотря на то, что его невеста — ещё та заноза в одном месте.

Возможно, все дело во мне?

Возможно, это я бракованный?

Ведь не всем удается встретить ту самую.

А, впрочем, знаете… проехали.

Увидев в гостиной Алёну, я сразу же забиваю на самоанализ. Что-то меня привлекает в этой девушке все больше и больше. Что-то помимо соблазнительного тела, длинных светлых волос и губ, которые я целовал уже дважды.

Мой член снова дёргается от прилива жара, вызванного появлением Алёны. Мы с ним были так близки к успеху, но теперь опять стоим на исходной.

Ох уж эти сложные девушки.

— Что ищешь? — спрашиваю Алёну, наблюдая, как она открывает шкафчики в кухонной зоне.

— Чай, — приподнимаясь на цыпочки, она тянется за упаковкой.

Ее бедра и попка красиво напрягаются. Опередив Алёну, я хватаю упаковку и переставляю ее на шкаф — туда невысокой девушке точно не дотянуться.

— Алён, хорош, — ворчу на нее. — Ты на дне рождения или где? Что тебе налить?

Алёна с отвращением морщит нос и сжимает в ниточку свои манящие губы.

— Нет, даже не начинай. Я буду чай! Дай сюда! — требует она.

— Ну тогда я тоже буду чай.

— Зачем? Тебя же никто не заставляет.

— Знаю. Подожди. Я кое-что принесу из машины.

А через несколько минут, возвратившись в дом, я натыкаюсь на обеспокоенный взгляд брата. Андрюха кивает в сторону барной стойки, где сидит Алёна. Опираясь на столешницу, над ней нависает Филатов.

Какого хрена ему надо?

Я качаю головой и, направляясь к стойке, слышу обрывок напряженного разговора.

— А тебя в этом что-то не устраивает?! — огрызается Алёна, сердито глядя на Филатова.

— Да просто интересно. Как же так получилось, а? — издевательским тоном спрашивает ее Димас.

Я хлопаю его по плечу, заставляя повернуться.

— М? — отзывается Филатов, слегка покачиваясь на ногах.

Заглянув в его глаза, я вижу, что Димас уже прилично накидался.

— Фил, будь добр, отвали от девушки, — спокойно говорю ему. — Иди займись той, с которой приехал.

— Я сам разберусь. А ты бы лучше просветил, как оно — подбирать чужие объедки? — его рот растягивается в ядовитой улыбке.

Глаза девушки вспыхивают от возмущения.

Очень хочется врезать ему, но он же просто бухой. К тому же Димас — лучший друг Андрея. И я, как трезвый и более взрослый, просто обязан сделать все, чтобы не испортить брату праздник.

— Фил, ты перебрал и сам не понимаешь, какую дичь несешь, — стараюсь сгладить ситуацию.

Потеряв ко мне всякий интерес, Димас снова поворачивается к Алёне.

— Так ты мне не ответила, как долго это между вами? Может, ты давно с ним мутила за моей спиной и только и ждала, когда мы расстанемся? — допытывается он до девушки.

Алёна вскидывает голову.

— Дим, ты совсем больной?! — в ее глазах горит воинственный огонь, а грудь тяжело вздымается от эмоций.

— Что заволновалась? Я прав, да? — ухмыляется этот пьяный идиот.

— Димас, ты не прав, — я осторожно касаюсь его руки, пробуя отвлечь внимание от Алёны. — Слово даю, у нас раньше ничего такого не было. Так что завязывай со своими тупыми наездами.

— Да пошел ты! — Филатов резко дергает локтем.

— Полегче, дружище, — осаждаю его мягким голосом.

— Пойдем — выйдем? — предлагает Димас. — Поговорим, как мужик с мужиком? А?

Я перехватываю тревожный взгляд Алёны. Сведя брови, она слегка качает головой, словно предостерегает.

— Да мне не нужно куда-то идти, чтобы быть мужиком, — пожимаю плечами, глядя на Филатова в упор. — Но ты сходи, если хочешь. Тебе точно не повредит свежий воздух, — не могу удержаться от сарказма.

— Ха-ха, — скрипуче произносит Фил. — Думаешь, ты такой весь из себя умный, да? Я только одного не пойму, как ты могла прикидываться невинной овцой? — адресует свою очередную провокацию Алёне. — Я же реально переживал, что тебе нелегко. А ты… М-да, Тимофеева, умеешь ты удивить.

Алёна вскакивает, да так стремительно, что стул падает на пол.

— Почему ты так со мной разговариваешь?! — яростно выкрикивает она. — Это вообще тебя не касается! Я живу, как хочу! И общаюсь, с кем хочу!

— Оно и видно, — цедит Димас. — Перед каждым готова ноги раздвинуть, только бы мне поднасрать. Знаешь, как это называется?

Щеки девушки вспыхивают, а рот приоткрывается. Ей будто трудно дышать. Сжав кулаки, я пытаюсь успокоиться.

Не выходит.

И тогда с особым удовольствием я толкаю Филатова в грудь. Ошарашенный и сбитый с толку тот пятится к окну. Пытаясь удержать равновесие, он цепляется за шторы, те падают вместе с карнизом. Димас, соответственно, приземляется на пол.

— Ты что, сука, творишь?! — вопит он, порываясь встать.

Я шагаю к нему и толкаю в плечо, снова усаживая на жопу.

— Слушай, ушлепок, мне похрен, что ты говоришь про меня, но если ещё раз оскорбишь девушку, я не посмотрю, что ты Андрюхин друг. Понял? — спрашиваю, нависая над ним.

— Ты думаешь, я испугался тебя, защитничек?! Серьёзно? — Димас начинает размахивать руками, пытаясь дотянуться до меня.

— Дима, хватит! — одергивает его кто-то из девушек.

Следом к Филатову подлетает Андрей и помогает ему подняться.

— Эй, Димас, пошли, ты перегибаешь! — уговаривает его Андрюха. — У меня юбилей, твою мать! Идем-ка, накатим. Ты же сюда не кулаками махать приехал, а?

— Да отвали ты! — шипит Филатов, освобождаясь из захвата, и зигзагом направляется к лестнице.