Перебежчик (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 48

— Gaos, нет, — ответила она с заметным ошеломлением в голосе. — Я думала, ему минимум сотня лет, учитывая время, проведённое с Шулерами, и занимаемый там пост, — она посмотрела на Ревика, открыто изучая его лицо. — То есть, он ещё даже не вырос до своих окончательных физических размеров. Как это возможно?

Ревик начал напрягаться.

Он подумывал пошутить о том, как они говорят меж собой, будто его тут нет… но они оба ласкали его руками и светом, так что ему сложно было держаться за своё сопротивление и тем более за ход своей мысли.

Чем дольше они прикасались к нему, тем сильнее становилась его боль, но он осознал, что желание сопротивляться им тоже угасает, особенно когда они продолжили согревать его своим светом, аккуратно изучать руками. Далай поласкала его ещё немного, затем вернула руки к его ремню и закончила расстёгивать пряжку.

Тело Ревика расслаблялось всё сильнее, пока она его раздевала.

Он перенёс больше своего веса на крупного мужчину, всё ещё вяло сопротивляясь своим светом, но зная, что проигрывает битву. Нурек гладил его сзади, и Ревик издал низкий стон…

И тут движение у входа в палатку заставило его резко посмотреть влево.

К тому моменту Далай уже сняла с него практически всю одежду и сдёргивала последнюю штанину с лодыжки. Наполовину сопротивляясь руке, которая теперь удерживала его крепче, источая ободрение, Ревик осознал, что содрогается от стыда, чувствуя себя излишне уязвимым.

Он не почувствовал себя лучше, когда увидел, кто там стоит.

Мара улыбнулась ему, и эти миндалевидные глаза ярко-орехового цвета скользнули по всему его телу к теперь уже обнаженной эрекции.

От интенсивности её пристального взгляда Ревик ощутил очередной противоречивый укол боли и нервозности, хотя Онтари, стоявший прямо за ней, улыбнулся ему.

— Не возражаете, если мы составим компанию? — вежливо спросил Онтари у Нурека, также глянув на Далай.

Далай рассмеялась, но скользнула своим телом перед Ревиком, словно защищая его.

Нурек крепче прижал его к себе, всё ещё источая ободрение сквозь саму свою кожу, а вместе с тем ещё и желание защитить.

Ревик испытал такую сильную благодарность, что на глаза едва не навернулись слёзы.

Далай сохраняла свой тон лёгким, но Ревик уловил настороженность в её словах.

— И сколько ещё там ждёт очереди на растление нашего бедного брата? — спросила она, вскидывая бровь и глядя на Онтари. — Вы хоть знаете, насколько он молод? Он только что сказал нам, и теперь, когда я знаю, я думаю, что нам лучше быть с ним помягче. По крайней мере, пока ему не станет лучше, и он не станет более разборчивым в связях.

Онтари с улыбкой отмахнулся от её опасений.

— О, там были и другие, — бодро заявил другой видящий. — Поверь мне, их было много. Балидор отрезал всех остальных, кроме нас, наказав, чтобы мы вели себя хорошо с его новеньким рекрутом. Кроме того, думаю, он предпочёл бы, чтобы завтра брат Ревик всё-таки смог ходить.

Далай рассмеялась, наполовину прислоняясь к месту, где Нурек обнимал Ревика.

И всё же она не переставала стоять перед ним, как будто защищая. Ревик чувствовал настороженность её света и выдохнул очередной импульс благодарности к ней и Нуреку.

Мара не сводила с него глаз.

Подняв взгляд от нижней части его тела, она выгнула бровь и посмотрела на него в упор. её губы тронула лёгкая улыбка.

— Ты же не возражаешь, если мы останемся, брат Дигойз? — спросила она. — Ты выдвинул открытое предложение. На нас с Онтари оно как-то не распространялось?

Ревик боролся с конфликтующими эмоциями в своём свете, с недоверием.

Он не планировал отвечать, но заговорил, и его голос прозвучал резче, чем планировалось.

— Ты меня не хочешь, — сказал он ей. — Ты ясно дала это понять. Так зачем ты здесь?

Она открыто улыбнулась, склонив голову набок и сделав пальцами пренебрежительный жест.

— Мы прошли долгий путь от того знакомства в пещерах, брат. Там мне в любом случае надо было сыграть конкретную роль. Я думала, брат Балидор сказал тебе?

Ревик покачал головой, чувствуя, как в груди зарождается более глубинная паника.

— Я тебе не нравлюсь, — сказал он.

Она снова улыбнулась, и её глаза обрели более хищный блеск.

— А надо, чтобы нравился? — спросила она сладким тоном.

— Если в противном случае ты мне навредишь, то… да, надо, — ответил Ревик отрывисто.

Его лицо запылало ещё жарче после этих слов, но он не опустил взгляд.

Он чувствовал, что Далай снова оберегающе нависает над ним и показывает отрицательный жест Маре.

— Может, тебе стоит уйти, сестра, — произнесла она обеспокоенно.

Но Мара смотрела только на Ревика.

— Брат, — сказала она, мягко прищёлкнув. Лукавость ушла из её тона, и она положила руки на бёдра, хмурясь. — Ты воистину параноик. Ты каким-то образом упустил тот факт, что я уже несколько дней флиртовала с тобой здесь? Что я вызвалась пойти с Балидором и остальными, чтобы защитить тебя от того Шулера? Что твой друг, Джем, предупредил меня держаться подальше и не пытаться соблазнить тебя… раз за разом, позволь добавить?

В ответ на молчание Ревика она подошла к нему ближе.

Она глянула на Далай, словно спрашивая разрешения, затем пододвинулась ещё ближе.

Через несколько шагов она вообще втиснулась между ним и Далай.

Прильнув к нему своим полностью одетым телом, она обхватила пальцами его член, и он издал низкий стон, не в силах сдержаться.

— Я хочу тебя, брат, — сказала Мара.

Ревик умолк.

Она смотрела ему в лицо, прислоняясь к его груди, наблюдая, как он силится контролировать дыхание.

— Поверь мне в этом, — пробормотала она. — Я хочу тебя… особенно после твоего маленького выступления там. Ты наградил стояком каждого мужчину-видящего в этом лагере, брат. Ты сделал каждую женщину влажной, заставив их представлять тебя в себе.

Когда он закрыл глаза, она улыбнулась, сильнее вжимаясь в него своим телом.

— …Тот факт, что ты думаешь, будто никто из нас тебя не хочет, не симпатизирует тебе, и будто на нас не влияет невероятное количество боли, которое ты извергал на нас с тех пор, как мы вытащили тебя из тех пещер… это заставляет нас лишь сильнее хотеть тебя, брат.

Ревик отвернулся, не в силах выдержать свой взгляд.

Он слышал её улыбку, и Мара начала массировать его.

— Открой свой свет, брат, — побудила она, и её голос превратился практически в урчание. — Почему ты не открываешь нам свой свет? Разве не в этом смысл данного маленького упражнения?

Он застонал, чувствуя, как ухудшается его боль, и понял, что Мара пытается открыть его своим светом. Он мельком ощутил её там, играющую с ним, и едва не утратил контроль в ту же секунду.

— Я не позволю тебе кончить. Не так быстро. Не волнуйся, брат.

— Е*ать…

— Этим мы и займёмся. Открой свой свет. Пожалуйста, брат.

Ревик противился ей, на сей раз бездумно. Затем он силился сделать так, как она сказала. Ни то, ни другое ему не удавалось, но попытки усилили панику в его горле и груди.

Он услышал её улыбку, когда снова закрыл глаза, затем Мара вновь заговорила мягче, буквально бормоча.

— Боги, как ты красив, брат. Ещё красивее, чем я себе представляла. Как кто-то столь красивый, как ты, оказался в Шулерах? Мы все задаёмся этим вопросом. Не только я.

Он старался удержаться за свой свет, держать её на расстоянии, но лишь застонал.

Когда Ревик испустил очередной, более надрывный стон, она вжалась в него всем своим весом, замедляя движение руки и крепче сжимая пальцы.

Её свет становился горячее, требовательнее.

— Тебе нравятся комплименты, — проницательно заметила Мара, наблюдая за его лицом. — Тебе они очень нравятся. Что-то подсказывает мне, что ты получаешь их далеко не достаточно.

Ревик почувствовал, как она скользит глубже в его свет, и издал очередной сиплый хрип.

При этом мужчина позади него крепче сжал хватку, прижимаясь своей эрекцией к боку Ревика.