Чудовищ не бывает - Виллен Лиселотт - Страница 34

— Нет.

Сквозь щели в стенах тихо насвистывал ветер. Стекло разбилось. Алиса оглянулась. Треснувшее окно. Дощечки в углу. Она вспомнила о девочке. Представила, как та берет дощечки, одну за другой, и укладывает их друг на дружку под окном. Как осторожно забирается на них. Как открывает щеколду и окно резко открывается, ударяется о стену и стекло вдребезги разбивается.

На полу стоял открытый ящичек с инструментами. Лео направился к Алисе. Сейчас, когда он больше не загораживал дверь, в сарае посветлело. Лео протянул руку, девушка отшатнулась.

— Что у тебя с лицом? Ты поранилась?

«Ты поранилась?»

Она отступила к стене. В голове стучало. «Пожалуйста, хватит».

Лео замер.

— Что с тобой? Боишься, что я тебя ударю?

Алиса смотрела на него. Оценивала расстояние между ним и дверью. Если она попробует прошмыгнуть мимо… Нет, он намного крупнее ее. И намного сильнее. Что бы она ни сделала — все без толку.

— Ты там был, — выпалила Алиса, — в тот день, когда он исчез.

Лео мрачной тенью возвышался посреди сарая. Молчаливой мрачной тенью.

— Да, — согласился он, — я там был.

Грудь сдавило. Алиса попыталась вдохнуть. Слова Лео будто душили ее. Она знала, он говорит правду, хоть и надеялась, что ей все приснилось. Что правдой окажется пустая лодка и скамейка, на которой прежде сидел отец и которая тоже опустела. Капли воды на ее руках. И приближающийся берег.

— Я знаю, что ты сделал, — сказала она.

— Что? — глухо перепросил Лео. — Что же я сделал?

— Он лежал на полу…

Руки. Руки Лео. Темные пятна над костяшками.

— Ты ударил его. Зачем? — прошептала она.

Лео вдруг бросился вперед. Алиса не успела отступить, и он схватил ее за руку, совсем как в тот раз, в избушке, когда он разозлился и рывком поднял ее с кресла.

— И что же, по-твоему, я сделал? — спросил Лео и, не дожидаясь ответа, продолжил ж Тебе, похоже, кажется, будто ты все помнишь, но на самом деле ничего ты не помнишь. И благодари Господа за то, что позабыла тот день, за то, что он стер его из твоей памяти, потому что иначе ты бы сейчас тут не стояла.

Снаружи раздалось какое-то звяканье, оно становилось все громче и громче. Лео разжал пальцы и направился к выходу. Алиса слышала собственное дыхание — прерывистое, быстрое. А затем до нее донесся хрипловатый женский голос. Голос Анни.

— Соскучился по мне?

Алиса окаменела. Она знала — надо убираться отсюда, но не могла сдвинуться с места.

Она прислушивалась. Лео с Анни удалялись, шагали к его избушке, и голоса мало-помалу стихли. Наконец дверь избушки хлопнула, Алиса вышла из сарая и направилась прямиком в лес, подальше, прячась за деревьями, чтобы никто ее не увидел.

— Алиса, открой!

Потолок над кроватью. Сероватый свет из окна. Тоненькие полоски на белом фоне. Надо просто подождать, и Соня уйдет, совсем как прежде. Но мать упорно дергала ручку двери.

— Пока не откроешь, я не уйду!

Алиса села и спустила ноги на холодный пол. Ноги были грязные, с царапинками на лодыжках.

Она отперла дверь и увидела, как изменилось лицо матери, когда та взглянула на нее.

— Господи, Алиса, что с тобой случилось? — Соня осторожно убрала прядь волос, закрывавшую рану на виске.

— Упала. Возле обрыва.

— Когда? Вчера? Почему ты ничего не сказала?

— Ничего страшного.

— Ты могла голову повредить. Могла… Возле обрыва? Боже мой, да ты же могла… Я ведь просила тебя не ходить туда, по скалам вообще бродить опасно.

— Знаю.

— Тогда зачем пошла?

— Мне показалось, я ее увидела.

— Девочку?

Алиса кивнула. Девочка и правда там была — по крайней мере, здесь врать не пришлось.

— Она оставила на земле палочки. Как будто пыталась что-то рассказать.

— Ты чем это? — не поняла Соня.

— Тут словно какая-то загадка, надо только понять принцип.

— Как это?

— Она хочет мне что-то растолковать.

Алиса чувствовала, что близка к разгадке, которая все изменит, что разгадка эта словно живительная субстанция, пробивающаяся сквозь мертвую плоть и пробуждающая ее к жизни. Как куколка бабочки из книги с потертыми страницами. Куколка, готовая пробить кокон и явиться миру в ином облике.

Когда-то и она, Алиса, была иной.

— Я знаю, что с ним случилось, — сказала она.

Соня непонимающе смотрела на нее:

— С кем?

— С Иваном. Я вспомнила.

— Что вспомнила?

— Все, что видела… То, что мне теперь снится. Это не сон. Это воспоминание. Там был Лео. В том помещении. Понимаешь? Он там был.

Взгляд Сони сделался непроницаемым.

— Лео вышел на лодке. Он сам мне сказал. Что собирается выйти на лодке.

— Но это неправда. Он был в том помещении. И Лео тоже там был. Ты что, не понимаешь?

— И что это за помещение?

— Не знаю.

Соня положила руку Алисе на локоть:

— К чему ты клонишь?

— Это Лео. Он ударил отца. На его лице была кровь. По-моему, это Лео его убил.

— Но, солнышко, с чего ты это взяла? Это же чистой воды безумие.

— Я боюсь Лео. Боюсь, что он решит разделаться со мной — ведь я знаю, что случилось. Знаю, что в тот день он был там.

Соня глубоко вздохнула:

— Так ты об этом? Ты это вспомнила? Да, в тот день он действительно там был. Это он нашел тебя в лесу.

Алиса удивленно смотрела на мать, но та лишь махнула рукой:

— И больше не желаю слушать никаких домыслов. Лео не сделал ничего плохого. Ни Ивану, ни этой девочке. Если бы не он, ты бы сейчас здесь не стояла. Все уже отчаялись, а он продолжал искать. Ходил и звал тебя. Даже когда стемнело и почти не было видно собственных рук, он все ходил и искал. И наконец разглядел тебя, — сжавшись в комочек, ты сидела под елкой. Лео не сдался. Он искал, пока не нашел тебя.

Алиса издали смотрела на нее. На девочку. Та сидела в лодке, на носу, съежившись и обхватив колени руками, словно замерзла.

— Ты глупая. Ничего не понимаешь, — сказала она, когда Алиса подошла поближе.

— И ничего я не глупая, — возразила Алиса.

— Ты ходила в сарай.

Алиса посмотрела на свои увязшие в песке ноги.

— Да.

— Зачем ты туда ходила?

Возле ноги что-то зашевелилось, зашевелилось и поползло вверх, к обнаженной коже. Серо-коричневый песок и пробивавшийся сквозь тучи свет исчезли. Одежда на девочке была чистой. Белоснежные носочки. Блестящие лаковые туфли.

Алиса услышала собственный голос — звучал он странно, будто бы издалека.

— Почему он тебя запер?

Она уже по колено увязла в песке.

— Зря ты туда сунулась. — Девочка перешла на шепот.

Девочка немного подвинулась. Рядом с ней лежал какой-то предмет. Молоток. Заметив, что Алиса на него смотрит, девочка подняла его и переложила на колени.

— Что ты сделала? — спросила Алиса.

Девочка прикрыла рот ладонью.

— Ничего.

— Мне можешь рассказать, — сказала Алиса.

— Тебе правда хочется? — спросила девочка, внезапно собравшись и посерьезнев.

Алисе показалось, будто она услышала какой-то звук. Оно обернулась и посмотрела в сторону леса, но ничего не увидела.

— О том, что я сделала, не знает никто, — сказала девочка.

Она поднесла руку к нагрудному кармашку своего желтого платья и, ухватившись за рукоять молотка, выпрыгнула из лодки на песок — произошло все это молниеносно. Алиса отшатнулась. Лицо у девочки изменилось. И этот монотонный голос…

— Я пошла к дому, — сказала девочка и кивнула в направлении моря.

Алиса взглянула туда, куда показала девочка, и увидела их дом и зажженный фонарь над крыльцом, который Соня оставила специально для нее.

— К нашему дому? — переспросила Алиса.

— Я старалась бить по всему, что попадалось на пути, — сказала девочка, — ты же слышала, да? Или нет?

В коридоре на втором этаже было тихо. Бросившись к комнате Сони, Алиса распахнула дверь. Сперва она ничего не увидела, но затем разглядела на подушке голову матери. Алиса включила лампу на тумбочке и заморгала. Соня вздрогнула и, проснувшись, поднесла руку к глазам, но Алиса оттолкнула ее.