Граф Суворов. Том 11 (СИ) - Шаман Иван - Страница 4

— Мне достаточно и того, что есть. Я еще проконсультируюсь с Глушко, но сомневаюсь, что его можно усовершенствовать еще больше. — покачав головой ответил я. — С другой стороны, если бы Таран и Ангелина были в этих доспехах, мы сумели бы уложить противника на обе лопатки.

— Я слышала, что из-за гигантского размера брака при создании механизмов и миниатюрного реактора они не просто дороги, а безумно дороги. — сказала Инга. — Цена одного такого доспеха сравнима с ценой полновесного фрегата или даже капитального корабля. А уже десять таких… такое не потянет даже бюджет Ляпинского княжества.

— Если всё пойдет согласно моему плану, в ближайшее время о деньгах можно будет не думать. — улыбнувшись ответил я. — Рублев докладывает, что поисковая геологическая партия собрана и будет доставлена к нам в ближайшие сутки.

— Значит завтра мы отправляемся? — обеспокоенно спросила Инга. — Я не могу так рано, у нас же запланировано…

— Успокойся, завтра мы никуда не полетим. — сказал я, и девушка выдохнула. — В начале придется заняться делами княжества, но через неделю планируй отъезд. Всё срочное решаем сейчас, всё остальное — можно в полете по дальней связи.

— Хорошо, на это я и рассчитывала. — довольно улыбнулась Инга. — Понятно, что всего мы не успеем, но хоть неотложные проблемы решить…

Сказать по правде, я на это особенно не рассчитывал. Княжество — это не старый дом на даче и даже не небольшой бизнес, мало того что всегда найдется чем заняться, так ещё и это занятие будет жуть каким важным, срочным и неотложным. Вот прямо кровь из носу — сегодня и сейчас, а желательно вчера. Но, как верно заметила Мария — это проблемы министров, наша же задача была их выбрать и представить местному дворянскому собранию.

Получилось это не то, чтобы запросто. Нужно было учитывать казавшееся бесконечным количество факторов, зачастую противоречащих друг другу. Министры должны были быть — верными и исполнительными, но при этом думающими и инициативными. Бережливыми и хозяйственными, но честными и не хапугами. Как я уже сказал — совмещать приходилось несовместимое и впихивать невпи…

Но мы справились. Одним богам известно как, и на какие пришлось пойти компромиссы, но кабинет министров был сформирован полностью. Возглавил его отставной генерал-полковник и верный соратник князя Лугуй, старик Славий Бейгав. По военному прямой, но при этом преданный делу и новому князю. Последнее мы обеспечили, проведя лечение ему и его сыну.

Вообще я старался не разбрасываться столь ценным навыком и при этом не провоцировать смуту в церковных рядах. Сейчас Филарет мог стать нашим ближайшим союзником или самым ожесточенным противником. И ради того, чтобы не получить нового врага я был готов пойти даже на то, чтобы вообще перестать лечить людей. По крайней мере публично. Слухи, конечно, останутся, но слухи это просто слухи.

С патриархом мы встречались еще несколько раз, решая важные вопросы, хотя поводы были скорее радостные. Искупались в проруби на Крещение. Сходили большим Крестным ходом. Наконец освятили крепость имени Святого Георгия Победоносца, которую в народе тут же прозвали Победоносной, не без вмешательства наших СМИ.

Филарету такое внимание к православным традициям было безусловно приятно, но он прекрасно понимал, что делается это ен столько для души, сколько для поддержания порядка в стране и в княжестве. И, когда наступило время того-самого разговора, оставалось только надеяться, что он примет все мои жертвы во внимание.

— В чем ваша цель, ваше императорское высочество? Занять трон? Может сохранить в России монархию? — спросил патриарх, стоило нам оказаться наедине. Перерождение? Подобные тайны я не собирался доверять даже супругам.

— Вы не ответили на мой вопрос, ваше святейшество. — улыбнувшись сказал я. — Видели ли вы Странника, призрачное существо, что хранит этот мир?

— Возможно мы говорим о разном. — нахмурившись сказал Филарет. — Я — странник. Вы — странник…

— Возможно я не слишком точно выразился. — пришла пора мне задуматься. — Он и в самом деле назвал Странником меня, а я с чего-то решил, что он, или оно, тоже Странник. Не берусь сказать так это или нет.

— Вы… — патриарх запнулся, начав было мысль, но тут же замолчал, покачав головой. — Вы видели его так же, как и меня сейчас?

— Так же близко, но нет, не так. У него не было ни пола, ни возраста. Он предстал передо мной в виде призрачной фигуры. однако эта фигура имела власть и силу, вернув мою душу обратно в тело когда… — я замолчал, подбирая слова. — Когда нечто ворвалось в наш мир, чтобы забрать взрыв реактора.

— Нечто? — уточнил Филарет, но я, усмехнувшись, отодвинулся.

— Ну нет, ваше святейшество, вы так и не ответили ни на одни мой вопрос, зато из меня ответы буквально тисками вытягиваете. — покачал я головой. — Не слишком честно, не находите?

— Честность понятие очень относительное. То, что честно по мнению лисы совсем не честно с точки зрения зайца. — улыбнувшись ответил Филарет. — И с другим человеком, даже в другое время, я бы возможно ничего не сказал… но не сегодня.

— Так вы видели его? — уточнил я.

— Нет, не видел. — покачал головой патриарх. — У меня есть целая служба, работающая с душевнобольными, лжепророками и шарлатанами. Все они утверждают, что видели или слышали боги и его ангелов. Одним оказывается помощь, другие направляются в тюрьму, третьи по возможности перевоспитываются.

— Я не вхожу ни в одну из этих категорий. — улыбнувшись ответил я. — Возможно даже, к сожалению.

— Нет людей полностью психически здоровых, есть люди не дообследованные. — вернул мне улыбку Филарет. — Но у нас с вами, ваше высочество, и в самом деле особый случай. Не только из-за нашей схожести, но и из-за вашего будущего статуса. Император не должен быть душевнобольным, иначе он обречет всех своих граждан на жизнь в безумии или кошмаре.

— Хотите проверить мою психику? И как? Тестами и общением с психиатрами? — удивлённо спросил я.

— Я не посмею. Но… мы не сумеем ужиться в одном государстве, если наши цели не совпадают. — жестко сказал Филарет. — И лучше нам решить этот вопрос сейчас, пока моих сил хватит, чтобы вам противостоять.

— Могу вас заверить, пока их хватит. — усмехнулся я, примерно оценив интенсивность работы измененных чакр патриарха. — И раз уж у нас пошла речь о доверии. Разве может искаженный резонансом, не пользующийся силой резонаторного кристалла, а только собственным измененным телом, занимать Святой патриарший престол?

— Это очень и очень серьезное обвинение, которое легко опровергнуть. — усмехнулся Филарет, достав из-за пазухи крестик с крупным алмазом и заставив его светиться.

— Я так тоже могу. — не остался я в долгу, заставив светиться… его же крест, но уже куда интенсивней. — Вы нашли входящий с вашим даром в резонанс инициированный кристалл. Возможно убитого, а может еще живого человека, и так можете обманывать кого угодно. Но не меня. К тому же любая серьезная проверка покажет искажение в вашем резонансе.

— Только этой проверки не будет. — с легко читаемой угрозой в голосе ответил патриарх. — Верно?

— Если случится так, что мы не сумеем договорится, то её точно не будет. Один из нас просто не выйдет из этой комнаты, второй же получит море проблем и скорее всего не сумеет достигнуть своей цели. — ответил я, заставив Филарета на мгновение нахмурится. — Если вы меня убьёте, то не сможете сохранить свой пост. Если я вас — то вряд ли скоро смогу занять трон.

— У одной цели может быть множество путей её достижения. — не согласился со мной патриарх. — Но я не хочу вас убивать. Не лежит у меня душа к этому.

— Как и я — предпочту договорится. Но прежде — скажите свою цель. — сказал я.

— Это очень просто. — улыбнувшись пожал плечами Филарет. — Я хочу сберечь православие, сберечь своих прихожан, братьев и сестер во Христе. Сделать так, чтобы никто и никогда не посмел поднять на них руку.

— На них, это на церковь? — чуть нахмурившись спросил я. — А как же иные религии? Ислам, Буддизм… католичество в конце концов?