Маркграф из Преисподней (СИ) - Глебов Виктор - Страница 3

— Меньше трёпа, детка! — я резко опрокинул её на спину и перевернулся, оказавшись над ней. — Ты молодчина, отлично справилась. Говорил же, что всё получится. Нельзя себя недооценивать. Люди часто совершают эту ошибку, а потом за неё горько расплачиваются.

Во время разговора, я быстро задрал Танин халатик и одним движением стащил с неё белые кружевные трусики. Девушка поспешно раздвинула стройные ножки, обтянутые чулочками, и выгнулась мне навстречу, приподняв попку. Её руки вцепились в меня, прижимая к себе. Я вошёл в неё сразу, без тыканья членом в половые губы. Все двадцать сантиметров (Не знаю, смогу ли смириться с таким уродством, если честно! Неужели таки и придётся всю земную жизнь мыкаться с этим корнишоном⁈) легко проскользнули в скользкую, истекающую соками дырочку, плотно обхватившую меня и судорожно сжавшую. Это походило на приветствие, и я, упершись лобком в промежность девушки, замер на пару секунд, давая ей насладиться ощущением заполненности. Конечно, будь у меня своя собственная елда, эффект был бы покруче, но, как говорят женщины, смиряющиеся с маленьким органом своего партнёра, главное не размер, а умение пользоваться. Я принялся размашисто долбить Таню, загоняя в неё член на всю длину. При этом менял углы, стараясь не оставить без внимания не только переднюю и заднюю стеночки скользкого влагалища, но также боковые. Девушка извивалась подо мной, как уж на сковородке, стонала, кусая губы до крови, и я слизывал с них выступающие алые капли, ни на мгновение не замедляя фрикций. Правда, в какой-то момент в голову пришло, что, возможно, эта маленькая сучка не заслуживает оргазма, но поскольку уверенности в этом не было, я решил довести её до экстаза. Но не так быстро, как ей хотелось бы, само собой. Ещё не хватало, чтобы пошёл слух, будто Его Светлость — скорострел. Знаю я этих людишек! Им бы только самоутвердиться за счёт унижения ближнего. Но я подобного удовольствия им доставлять не собираюсь. Обойдутся!

— О, Боже, я сейчас кончу! — закричала, впиваясь мне в спину ноготками, Таня.

Я тут же сдал назад, вытащив из неё член. Девушка разочарованно воскликнула, пытаясь удержать меня.

— Нет, куда⁈ Умоляю!

Однако я не собирался обсуждать свои методы. В конце концов, они проверены тысячелетиями и милилонами грешных душ, а что понимала в правильном трахе эта пигалица? И вообще, её дело — делать, что сказано, и надеяться, что ей позволят кончить. Я решил, что, если она будет хорошей девочкой, я в конце концов награжу её. А наказание никуда не денется: по-любому рано или поздно мы встретимся в Аду.

Перевернув пискнувшую Таню на живот, я схватил её за бёдра и рывком поставил раком. Войдя в неё, принялся яростно долбить, держа за мягкую круглую попку. Девушка упёрлась в кровать, комкая простынь. Голова её моталась взад-вперёд, сиськи описывали круги, а звуки шлепков разносились по всей комнате. Таких аплодисментов удостаивался не каждый спектакль, я думаю.

— Да! — время от времени вскрикивала Таня, глотая ртом воздух. — Ещё, пожалуйста! Как же глубоко, Боже! Меня так ещё ни разу не трахали! Только не останавливайтесь, Ваша Светлость!

Она изловчилась освободиться от остальной одежды, и теперь я мог любоваться не только упругой попкой, но также осиной талией и гладкой, как отполированный мрамор, спиной.

Вскоре к шлепкам присоединилось хлюпанье, член стал скользить совсем уже легко, и я решил, что это грозит потерей чувствительности, а значит, пора заканчивать. Навалившись на девушку, я прижал её к мокрым простыням, раздвинул коленями стройные ножки и стал драть, сильно нажимая головкой члена на переднюю стенку влагалища. Таня приподняла попку, чтобы держать правильный угол. Да, она однозначно заслужила поощрение!

Из её маленького тельца начал вырываться протяжный нарастающий стон, который вдруг перешёл в пронзительный крик. Несколько секунд — и он сменился отрывистыми, резкими возгласами. Таня задрожала, затряслась, я почувствовал, как она попеременно напрягается и расслабляется. А затем девушка обмякла, распластавшись на кровати.

Я вышел из неё и встал на ноги. Хм… кажется, моё земное тело не так выносливо, как настоящее, не знающее усталости: грудь и живот покрывал блестящий пот, так что, когда я провёл по ним ладонью, она стала совершенно мокрой.

Девушка внизу заставила себя перевернуться. Глаза у неё были затянуты блаженной поволокой, в их глубине перебегали золотистые искры. Она потянулась к моему члену и, приподнявшись, обхватила его ладошкой.

— Ваша Светлость, вы не кончили! Позвольте мне это исправить!

Не дожидаясь разрешения, она вскочила на колени и жадно накинулась ртом на мой звенящий от мощной эрекции орган. Она быстро сосала его, давясь и капая слюной, которая обильно падала ей на тяжёлые сиськи. Расслабившись, я позволил возбуждению достичь апогея и, схватив Таню за волосы, резко насадил её золотистую головку на член целиком, до самого основания, так что носик упёрся мне в лобок, а мокрый от слюны подбородок — в яйца. Раз, два, три! Струя спермы ударила в горло хрипящей девушки, заполняя её пищевод.

Когда я выпустил Таню, она рухнула на подушку, кашляя, хлюпая носом и пуская слюни.

— О, Боже! — просипела она, неосознанно хватая и комкая простыню. — Боже ж ты мой! Ваша Светлость, вы просто… Это что-то с чем-то. Если вы вдруг окажетесь в Аду, я хочу туда же, и чтобы вы драли меня целую вечность! Честное слово!

— Бойся своих желаний, девочка! — усмехнулся я, опускаясь на колени и вытирая ещё стоящий член краем одеяла. Заодно прошёлся по груди и животу, чтобы избавиться от пота. — Впрочем, попадёшь, не сомневайся. Почти все попадают.

Сиделка подползла ко мне, взяла в рот член и тщательно облизала, глядя мне в глаза.

— Вы просто великолепны, Ваша Светлость! — прошептала она. — Клянусь!

— Само собой, — кивнул я. — А теперь мне надо сгонять в душ. Эти ваши дурацкие тела не просто потеют, но ещё и воняют. О чём только думал Архитектор, создавая их⁈ Впрочем, кто я такой, чтобы критиковать его замысел? Наверное, в этом есть какой-то смысл. Разберусь позже.

На блестящем от влаги личике девушки отразилось недоумение, но я не стал ничего пояснять. Много чести. Пусть радуется, что вообще получила удовольствие. Грешные души, которых я истязал, о таком могли только мечтать и умолять.

— Ты, вроде, собиралась кому-то рассказать, что я очнулся, — напомнил я, слезая с кровати и направляясь к двери, за которой, наверное, была ванная. — По-моему, самое время.

— Да-да, Ваша Светлость… Конечно. Ваша матушка… Она будет вне себя от счастья. О, Боже! — возглас сопровождал попытку подняться, в результате которой девушка покачнулась и, взмахнув руками, упала обратно на кровать. — Ноги ещё дрожат! — извиняющимся тоном сообщила она. — Думаю, мне нужна минутка, чтобы прийти в себя.

— Хоть пять! — усмехнулся я прежде, чем войти в ванную.

После совокупления я чувствовал подъём, обычно мне не свойственный. Словно тело наполнилось теплом и даже жаром. Кожу покалывало, как от статического электричества. Глянув в огромное, больше человеческого роста зеркало, я понял, что слегка свечусь! Вдобавок, в глазах мелькали трепещущие огоньки. Хм… Похоже, секс действительно наполнил меня какой-то энергией. Надо будет спросить об этом женщину, которая скоро придёт, чтобы убедиться, что с её сынком всё в порядке.

Я ненадолго задержался перед зеркалом, оценивая свою новую внешность. Молод, утончённо красив. Бледная аристократическая кожа, почти такая же, как моя собственная. Не совсем, конечно, но сойдёт. По местным непритязательным меркам, наверное, вообще отпад. Мускулатура будто вышла из-под резца Микеланджело Буонарроти. Тоже, кстати, обитатель Ада. Но не в моём Огненном Уделе мается. Так, видел его пару раз, когда навещал соседа. Талантливый мужик, но жуткий грешник.

Последнее, что я рассмотрел, — волосы. Густые, тёмно-рыжие, будто надраенная медь. Красиво. Главное — отлично сочетаются с белой кожей.