Тайные мечты одинокой женщины (СИ) - Ваниль Мила - Страница 23

Но страдать в одиночестве намного тяжелее…

К счастью, Оля и Руслан вернулись из отпуска, а двойняшки великодушно отпустили маму, увлекшись подаренными им мячиками.

- Они так все цветы переломают, - вздохнула Эйра.

- Я прослежу, чтобы этого не случилось, - пообещал Руслан.

- Оль, прости. Я злоупотребляю твоей добротой.

- Ай, пустяки. Мне в радость.

- Своих, небось, уже не хочется…

- Наоборот, - засмеялась Оля. – Поезжай, ни о чем не беспокойся.

Эйра беспокоилась, но не о детях, оставленных на даче под присмотром Оли и Руслана.

Матвей выглядел ужасно: воспаленные глаза, потемневшее лицо, потухший взгляд. И ни капли радости при виде Эйры.

- Что-то случилось? – хрипло спросил он, едва открыв дверь. – Что-то с детьми? Где они?

- С детьми все в порядке. Со мной тоже.

- Тогда зачем ты здесь?

- Войти не пригласишь?

Матвей посторонился, хмуро поглядывая на Эйру.

- У меня не прибрано, - пробурчал он. – И угостить нечем. Я не ждал гостей.

- Ага, - кивнула она, сбрасывая босоножки.

Обнять и плакать. Иначе и не скажешь.

Милый колючий ежик…

Эйра вздрогнула, удивившись собственным мыслям. Милый? Она внимательно посмотрела на Матвея. Милый. И колючий.

- Ты как? – спросила она, проходя на кухню.

- Как видишь, жив и здоров. – Матвей вынужденно поплелся следом. – Что со мной сделается…

- Ты уехал отнюдь не в прекрасном состоянии. – Эйра бесцеремонно открыла холодильник. – Выключен?

- И что? Кому какое дело…

- Это ты о холодильнике?

- Холодильник выключен, потому что я тут не живу.

Матвей огрызался, и Эйре это совершенно не нравилось. Не потому что он вдруг посмел так себя вести, а из-за того, что его настроение оказалось паршивее, чем она думала.

- Ты ел? – спросила Эйра, проверяя, что в шкафах.

- Нет. Я не хочу.

На столе она заметила стакан с остатками воды и початую упаковку анальгетика. В мойке стоял грязный бокал. Коньяк? Виски? Да какая разница…

- Матюш… - Эйра подошла к нему и обняла за талию, запрокидывая голову. – Ты мне не рад?

В его взгляде промелькнуло сожаление. Непростой выбор: солгать или сказать правду.

- Нет, - выдохнул он наконец. – Прости, но… нет.

Он осторожно высвободился из объятий.

- Ты зря оставила детей. Я в порядке, а они…

- Прекрасно проводят время с Олей и Русланом, - перебила Эйра. – А я… беспокоилась о тебе.

- Я в порядке, - упрямо повторил Матвей.

- Можешь произнести это хоть сто раз, лучше не станет, - вздохнула Эйра. – Пойдем.

Она взяла его за руку и повела в комнату.

- Эйра, не надо…

- Я уйду, - сказала она. – Дай мне час, а потом я уйду.

- Час? Зачем?

- Всего лишь час, Матвей. Можешь довериться мне?

Он неохотно кивнул. Выхода нет, Эйра загнала его в угол. А ей казалось, что она балансирует на тонкой проволоке, натянутой над бездной: одно неверное движение, и Матвей попросту выставит ее из дома. И предпочтет страдать в одиночестве.

Увы, оставлять Матвея одного нельзя. Порка изменила уровень гормонов в крови, потом был секс, и на чистом адреналине – непростой разговор с отцом. После такого откат неизбежен.

- Штаны спусти и ляг на диван, - велела Эйра.

Лицо Матвея исказилось от возмущения.

- Нет, - жестко сказал он. – Прости, но… Нет, не сейчас. Если хочешь наказать за то, что я украл ключи…

- Матюш, пожалуйста. – Она старалась говорить мягко. – Я не собираюсь наказывать. Ты упрекал меня в недоверии… А сам?

- Если не… Тогда зачем?

Эйра подумала, что он похож на капризного ребенка. Вместо того чтобы получить лекарство и облегчить боль, сопротивляется и ковыряет рану. Она вдруг вспомнила, как Матвей удивлялся любому заботливому жесту. Ей казалось, это из-за того, что она долго держала его в ежовых рукавицах, но, похоже, дело в другом. Он просто не привык, чтобы о нем заботились.

- Вот… - Эйра достала из сумки баночку с лекарством. – Прутья грязные, я должна убедиться, что ничего не воспалилось.

- И ты за этим ехала в такую даль? – усмехнулся Матвей.

- Нет, - ответила она. – Я приехала, потому что ты мне не безразличен. Но, знаешь… Если не хочешь дать мне шанс, я уйду прямо сейчас. И буду ждать тебя на даче.

Эйра все же сорвалась с проволоки. Видимо, потеряла мастерство, посвятив себя детям. Или то, или другое…

- И зачем тебе час? – проворчал Матвей. – Любоваться моим задом?

Он все же протянул ей руку, не позволив упасть: лег, как она просила.

- Твоим задом можно любоваться вечно, - улыбнулась Эйра.

Матвей заметно расслабился, когда она нанесла охлаждающий гель на горячую кожу ягодиц.

- Все хотел спросить…

- Спрашивай, - разрешила она, поглаживая поясницу и бедра.

- В чем кайф? Сначала пороть, потом лечить…

- Это особенное удовольствие, когда мужчина принимает от тебя все – и боль, и ласку.

Он помолчал, а потом произнес:

- Прости, что не могу принять боль так, как тебе нравится.

- Кто сказал, что не можешь? – Эйра закрутила баночку. – У тебя прекрасно получилось. Я кайфанула.

Матвей дернулся, чтобы встать, но она удержала его за плечо.

- Полежи, хорошо? Пусть подсохнет. А я руки помою.

Заодно Эйра заказала продукты в ближайшем круглосуточном магазине, отыскав его по приложению. Вернувшись в комнату, она обнаружила, что Матвей задремал.

- Умаялся, бедный, - прошептала Эйра и отправилась хозяйничать на кухню.

Для кулинарных изысков не было ни времени, ни желания. Как только доставили продукты, Эйра сварила какао и соорудила несколько многослойных бутербродов.

Как она и предполагала, проспал Матвей недолго. Он появился, когда Эйра переливала какао в большую кружку.

- Чем так вкусно пахнет?

- Садись, поешь.

К счастью, он перестал упрямиться.

Оля прислала фото детей с подписью: «Мы спим», и Эйра окончательно выдохнула. Значит, двойняшки не требовали перед сном маму. И Матвей, наконец-то, не напоминал живой труп. Сладкое какао кого хочешь поставит на ноги!

- Спасибо, - сказал Матвей чуть погодя. – Как-то полегче стало.

Эйра пересела к нему на диван и обняла, пристроившись под боком.

- Прости, что заставил беспокоиться.

- Прекрати, - потребовала она. – Не надо благодарить и извиняться. Если люди живут вместе, они заботятся друг о друге, вот и все.

- Наверное…

- Матюш, не хочешь рассказать?

Эйра взяла его за руку.

- О чем? – вздохнул он.

- О чем хочешь. О том, что тревожит.

- Не хочу.

- Но почему? Я же могу помочь.

- Именно поэтому. Мне не нужен психотерапевт.

- Ну… Я просто выслушаю. Это тоже…

- Нет.

- Ладно, не злись, - отступила Эйра. – Так мне уйти?

Матвей легко пересадил ее к себе на колени и обнял, спрятав лицо в ее волосах.

- Останься, - выдохнул он едва слышно. – Пожалуйста, останься.

24. Без гнезда

Матвей ненавидел, когда его жалели, с тех самых пор, как умерла мама. «Бедный мальчик», - вздыхали люди на похоронах, гладили его по голове и отводили взгляд. «Сирота, трудный ребенок», - печалились учителя в школе и заискивающе улыбались, принимая подношения от отца. Гувернантки, сменяя друг друга, передавали из уст в уста, какой непростой характер у того, кто растет в неполной семье. И позже, в интернате, Матвей слышал, как воспитатели обсуждали, что он покинут и никому не нужен.

Жалость делала его жалким, поэтому он предпочитал переживать трудности в одиночестве. Эйра, не зная об этом, вторглась в личное пространство. И Матвей не сумел прогнать ее, потому что боялся обидеть.

Он смирился. Эйре можно все: и пороть, и жалеть. Но, приняв заботу, Матвей почувствовал облегчение.

Тепло Эйры согрело и облегчило боль. И чего он расклеился? У него есть любимая женщина, есть прекрасные дети. Он – богач! А папаша пусть идет… лесом.

Матвей долго не выпускал Эйру из объятий. Говорить ни о чем не хотелось. К счастью, она и не пыталась. Он перебирал ее волосы, гладил ладонь подушечкой большого пальца, вдыхал запах, ставший родным. И жизнь уже не казалась полным дерьмом.