Тайные мечты одинокой женщины (СИ) - Ваниль Мила - Страница 37

- Прости…

Больше он не матерился, да и вообще не произнес ни слова. Эйра использовала колесо Вартенберга – небольшое колесико с острыми шипами, закрепленное на ручке. После него прикосновение мягкого перышка Матвей воспринял, как боль.

Повязка на глазах обостряла чувства, сбивала с толку. Матвей не мог оценить заранее, чего ждать от следующего прикосновения, и это заставляло его воспринимать воздействие иначе. Тупое лезвие холодного ножа имитировало порез. А зажимы, которыми Эйра щедро украсила его грудь и спину, казались безобидными щипками.

К тому времени, как она взяла в руки флоггер, Матвей научился ритмично дышать и перестал вздрагивать от каждого прикосновения. Его тело покрылось бисеринками пота, а кожа покраснела.

Эйра не собиралась пороть всерьез. Первый урок получился вполне удачным и, как она надеялась, запоминающимся. Всего несколько обжигающих ударов – легких, по сравнению с предыдущими воздействиями, - и она сняла повязку.

Матвей не щурился от света, Эйра заранее убавила освещение. Однако он посмотрел на нее таким мутным взглядом, что мороз пробежал по коже. И Эйра решила рискнуть.

- Ты меня слышишь? – спросила она у Матвея.

Он медленно кивнул.

- Видишь?

- Д-да…

- Слушай музыку. Дыши в такт.

Она включила ритмичную композицию, которую часто использовала при порке. Тихая музыка поплыла по комнате. Эйра крепче обхватила рукоять флоггера.

«И р-раз… и два…»

- Что чувствуешь? – спросила она чуть позже.

- Тепло…

Кожа на плечах покраснела сильнее. Эйра порола по спине, не трогая ягодицы.

Знакомая музыка привычно уносила в топспейс. Это уже что-то вроде условного рефлекса. Правда, срабатывал он только в сочетании с приятным партнером. А Матвей – более чем…

Эйра сбросила дрему, плеснув в лицо воду из чашки, где был лед.

- Матвей, скажи что-нибудь.

- Ч-что?

- Да хоть считалочку, которой ты учил детей.

- Раз, два, три, четы-ы-ыре… пять, я иду-у-у…

- Искать, - закончила за него Эйра. – Все, хватит.

Язык у Матвея заплетался, а взгляд туманился, хоть он еще и держался на ногах. Ему как раз хватило сил дойти до кровати, опираясь на плечо Эйры.

- С первым сабспейсом, Мэт, - сказала Эйра, едва он отключился.

37. Запах женщины

Молодость у Матвея протекала весело и бурно, и довелось ему в то время испытать всякое. В том числе и эйфорию от запрещенных к употреблению веществ. Баловались они с Робкой травкой – к счастью, недолго и без последствий. Ума хватило не пробовать что-то более забористое.

Ощущения, которые Матвей испытал во время урока боли, в чем-то похожи на помутнение рассудка от пары крепких затяжек плана. Особенно к финалу, когда Эйра включила музыку. Те же легкость, эйфория, полет… Разве что его не пробило на «ха-ха», да обошлось без галлюцинаций. И то, похоже, благодаря потере сознания.

Однако пробуждение Матвею понравилось. Он чувствовал умиротворение, сопоставимое с той же эйфорией. Вместо головной боли и мерзкого привкуса во рту – спокойствие и легкость.

Лба коснулось что-то прохладное, и Матвей открыл глаза.

- Как ты? – спросила Эйра, убирая руку.

Он поймал ее за кисть и поцеловал ладонь.

- Прости…

Голос звучал сипло, оттого что во рту пересохло. Эйра протянула стакан, и Матвей, приподнявшись на локте, осушил его в два глотка.

- Еще?

Он кивнул, морщась от боли в спине.

- Придется потерпеть, мой хороший. – Эйра наполнила стакан из кувшина. – Я обработала спину, скоро станет легче.

Теперь Матвей пил медленнее, ощущая на языке что-то кисло-сладкое. Лимонад?

- Спасибо, Эйра.

Она улыбнулась и взлохматила ему челку.

- А извинялся за что?

- Ну… - Матвей смутился. – Я же отключился. Но я не испытывал ничего мерзкого, честное слово.

Эйра фыркнула и лукаво прищурилась.

- Ты отключился от сабспейса.

- Э-э?

- Я тебя обожаю! – Она рассмеялась и чмокнула его в щеку. – Матвей, ты первый, кто просит у меня прощения за сабспейс.

«Хоть в чем-то я у тебя первый…» - чуть не сорвалось с губ. Однако хватило ума промолчать. Не дело упрекать женщину в том, что было до него. Понятно же, Эйра не в монастыре жила. Да и он сам – тоже. Прошлое надо оставлять в прошлом.

- А ты? – спросил Матвей. – Как ты?

- И это тоже никого не интересовало, - призналась Эйра.

- К черту тех, других, - сказал он. – Ты ждала меня. Сама говорила, что я – твой. Это так?

- Так. Ты создан для меня, Матвей.

Он лежал на боку, и Эйра свернулась рядом клубочком, как кошка, уткнулась лбом в плечо. Матвей гладил ее по волосам и млел от переполнявшего его счастья. Мечты сбываются.

- Ты не сказала, как ты, - напомнил он.

- Я помурчала тебе на ушко, - пошутила Эйра.

И, повозившись, прижалась теснее.

- А конкретнее? – не отставал Матвей.

- Устала. Но это приятная усталость. Я сытая, довольная и счастливая.

- Хочешь массаж? Ложись на живот. Только… разденься.

- И ты первый, кто командует мной в клубе, - шепнула Эйра, потянувшись к его губам.

Матвею показалось, что никогда еще их поцелуй не был таким сладким.

- И первый, кому я подчиняюсь, - добавила она, едва переведя дыхание. – Помоги раздеться.

Боль в плечах… не так уж и мучила. Пекло, как будто кожа обгорела на солнце. Матвей расстегнул молнию на платье Эйры. Быстро справился с застежками бюстгальтера.

Она легла на спину и кокетливо протянула ему ножку, обтянутую черным чулком. Сняв его, Матвей покрыл ступню поцелуями. Эйра затихла, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц.

Исходя из принципа «не возражает, значит, нравится», он продолжил ласкать ее ноги, подбираясь к кружевным трусикам. Снимать их не стал, поцеловал чувствительное местечко через ткань, пользуясь неоднозначным разрешением – Эйра развела ноги.

Она ничего не говорила: ни приказывала, ни просила. Но почувствовать ее одобрение легко. Грудь поднималась и опускалась от тяжелого прерывистого дыхания. Матвей отвел ткань трусиков в сторону и лизнул половые губы.

Запах Эйры сводил его с ума. Так было всегда, с их самой первой встречи. Он не разбирался, чем она пахнет, но знал наверняка – это самый чудесный аромат в мире. Не духи, нет. Их Эйра меняла в зависимости от настроения. Чаще всего она пахла чем-то терпким и цитрусовым. Но кроме этого запаха есть иной – животный, манящий.

Может, это ему только казалось… Эйра пахла уютом и теплом. Немного солнцем и совершенно точно – домом.

Матвей слизывал запахи, и не мог насытиться ими. Он вбирал в себя легкую дрожь и сладкую негу. Он жадно пил возбуждение и стоны. Эйра извивалась и умоляла… без слов. Теперь он держал ее в своих руках – уязвимую и беззащитную.

Презервативы здесь определенно есть, однако не хотелось тратить время на поиски. Матвей вошел в нее без защиты и несколькими сильными толчками довел до пика. Эйра захлебнулась в крике, выгибаясь дугой. А он кончил, выплескивая семя ей на живот. Довольный, как самец, пометивший свою самку. Запахом.

Не иначе, как урок боли пробудил в нем зверя…

Впрочем, Эйра казалась довольной и счастливой, как она и утверждала. Матвей все же сделал ей массаж, но уже дома, после совместного душа.

Вода не щипала кожу, хоть плечи и спину пекло так же сильно.

- Да нет там ничего, только гематомы, - сказала Эйра, заметив, как он вертится перед зеркалом, пытаясь рассмотреть спину. – Кожа не повреждена. У меня есть хорошее лекарство, к утру все пройдет. Только с обнаженным торсом ходить не советую.

- Почему? – тут же поинтересовался Матвей. – И вообще, почему не…

Он замялся, но Эйра верно его поняла.

- Чтобы сидел комфортно, - ехидно ответила она. – А торс не оголяй, чтобы вопросов ненужных не задавали.

- Да где я его оголять буду? – пробурчал он. – На работе, что ли?

- Бука, - упрекнула его Эйра. – Иди ко мне, пожалею.