Апрельское, или Секрет забытого письма (СИ) - Тюрина Елена Александровна - Страница 16

В машине тихо играла какая-то иностранная музыка. Макс склонился ко мне и стал целовать, шумно дыша и настойчиво пытаясь поймать мои губы своими. Его поцелуи были сладкими и пахли клубникой. Мои, наверное, тоже. Лаская, пальцы Максима скользнули мне под волосы и легли на затылок, а ртом он касался моего лица, ямки под ухом, шеи. На мне было розовое атласное платье с запахом и широким поясом на талии, плотно облегающее грудь. Максим спустился к декольте и там задержался. Обнажить больше, чем уже было доступно взору, фасон платья не позволял. Если, конечно, не применять грубую силу. Поэтому Максу приходилось довольствоваться тем, что есть. Он целовал уверенно, сильно, по-мужски. Моё дыхание сбилось, веки сами собой смежились, а с губ невольно сорвался томный полувздох. Я будто начала куда-то проваливаться и терять ощущение реальности. Пока рука его не скользнула по моей ноге от колена вверх. Я успела поймать его пальцы как раз в тот момент, когда они настойчиво норовили попасть мне под бельё. Упёрлась ладонью ему в грудь. Моя решимость наконец отдаться ему, испарилась без следа.

— Постой, Максим. Ты слишком торопишь события, — я отвела его руку.

— Первое правило тайного места — никого не пускать в тайное место, да? — усмехнулся он.

Меня этот пошлый комментарий вовсе не насмешил, а скорее разозлил.

— Тебе не нравится в машине? Может, пригласишь к себе? Или давай ко мне, — он, похоже, всерьёз не понимал моей реакции.

А я с ужасом представила, что творится у меня дома. Лис наверняка опять нашкодил, что-нибудь погрыз. Вдобавок я только теперь вспомнила, что не убрала одежду после стирки и сушки, и она горой лежит у меня на кровати. А там одних моих трусов штук десять, и все вовсе не кружевные или атласные, а самые обычные, хлопковые, в цветочек или в сердечко. Вот это будет конфуз, если такой эстет, как Максим, увидит всю эту разноцветную кучу нижнего белья.

— Нет, Макс, не сейчас.

— Ты меня не хочешь? — уточнил он, посмотрев прямо мне в глаза.

— Хочу, но... Макс, дело не в этом... Пойми...

— Если переживаешь насчёт защиты, у меня резина с собой.

— Максим, просто давай в другой раз, пожалуйста.

— Не пойму, ты девственница, что ли? — вдруг насмешливо бросил он.

Я вспыхнула, но ничего не ответила и отвернулась к окну.

— Ладно, проехали. Может и к лучшему, — пробормотал он.

Мне тоже стало неприятно, поэтому я не собиралась ластиться к нему. Задела его мужское самолюбие? Но ведь у меня не было такого умысла. Я просто страшно комплексовала из-за своей фигуры, возраста и того, что он гораздо младше. Не хотела окунаться в интимные отношения так скоро. Мне не хватало с ним душевной близости. Я не привыкла, не доверилась. А он ждал от меня вовсе не интересных бесед и прогулок по ночному посёлку.

— Максим, всё хорошо? — уточнила я, глядя на то, как он отвернулся к рулю и как бугрятся желваки на его лице.

— Да, — глухо бросил и даже не поглядел на меня.

Ясно. Обиделся. Наверное, в его глазах это выглядело так, словно я его динамлю.

Сердце хаотично колошматило об рёбра. Никогда не могла понять, как кто-то умудряется вовремя найти правильные слова или спонтанно совершить красивый поступок. Я в самый ответственный момент обязательно теряюсь. Поэтому в школе старалась избегать выступлений на сцене, а во взрослой жизни терпеть не могу произносить тосты или публичные речи. Об отношениях и говорить не стоит. У других девушек будто в крови это знание, как правильно себя вести с мужчиной. Я же впадаю в ступор и становлюсь какой-то совершенно глупой. Боюсь опозориться и обязательно это делаю — то разолью что-нибудь, то уроню, то скажу невпопад.

Вопрос Макса про девственность, да ещё и заданный с откровенной насмешкой, меня задел. Нет, в физическом плане невинной я не была, а вот в духовном… Тут я уж и сама не знала, что ответить. В семнадцать лет у меня появился ухажёр по имени Коля. Он учился со мной на одном курсе, только на другой специальности. Познакомились при поступлении, стали общаться. Он всячески намекал, что я ему нравлюсь. Но поскольку был совершенно не в моём вкусе, — худой, долговязый, с длинными засаленными волосами, — я тактично делала вид, что его намёков не понимаю. А потом грянула практика, моя поездка в область и встреча с цыганкой. После этого рейтинг Николая стремительно рванул вверх, потому что других поклонников в моём поле зрения не наблюдалось. Мне как можно скорее нужны были серьёзные отношения, чтобы самой себе доказать, что всё сказанное гадалкой — неправда. Мы гуляли за ручку три месяца, а потом это случилось. Было очень больно и неприятно. Вскоре я стала инициатором расставания. Не знаю, почему, но я его практически ненавидела. Хотя он ещё долго ходил за мной, пытаясь ухаживать и желая понять, что сделал не так. Больше я не проявляла особого интереса к данной стороне жизни, погрузившись в учёбу. После окончания вуза у меня случился ещё один очень короткий роман с сыном маминой подруги, которого мне отчаянно сватали. Попробовала и поняла, что не смогу привыкнуть к нелюбимому человеку. Этим, по сути, весь мой опыт близкого общения с мужским полом и ограничивался.

После столь странного выяснения отношений и моего нелепого поведения я переживала, как дальше поступит Максим. Но на следующий день он как ни в чём не бывало позвонил, был весел и много шутил. Увидеться у нас пока не получалось из-за навалившихся на меня забот. Приближалось лето, но это совсем не означало, что мы будем отдыхать. Наоборот, это активный период летних чтений и различных праздников. Например, грандиозное событие было запланировано на первое июня. В парке рядом с библиотекой должен состояться праздник «Мир солнечного детства», приуроченный ко Дню защиты детей. А там и шестое июня, день рождения Пушкина, следом. Тоже будет литературная акция. Расписание мероприятий мы получали из центральной библиотеки, но могли кое-что корректировать. Так было решено совместно с нашим поселковым почтовым отделением провести встречу, посвящённую истории марки, конверта и газеты. В общем, я усиленно готовилась, и мне было не до романтичных прогулок.

Первый день лета не задался с самого утра. Всё валились из рук. Должно быть, я слишком волновалась из-за предстоящего детского праздника. Ещё и с мамой, приезжавшей на пару дней, повздорили. Она, пока собиралась домой, страшно суетилась, чему-то возмущалась, фыркала на крутившегося под ногами Лиса.

Наконец-то проводив её на автобус, я неспешно шла вдоль дороги. В Апрельском имелось вполне приличное кафе, расположенное у трассы. Там отмечали все праздники и проводили поминки. Считалось, что самым вкусным блюдом в его меню были пирожки. Кафе работало и утром, потому что здесь останавливались перекусить проезжавшие водители. Мы с Максимом ни разу в нём не бывали. Хотя сам Макс, по всей видимости, был там частым гостем. Вот и сейчас я обнаружила его машину, припаркованную у кафе. Решила зайти.

На работу мне сегодня нужно было к двенадцати — сразу на мероприятие. Поэтому я не спешила. Одетая в очень красивое чёрное ретро-платье в крупный белый горох, с пышной юбкой почти до колена, я чувствовала себя актрисой фильма об эпохе пятидесятых. Это платье когда-то шили мне на заказ для выпускного в университете, посвящённого теме «Стиляг». Я мечтала о таком же жёлтом, но другая девушка успела первая застолбить этот цвет. Причёску тоже решила сделать соответствующую — высокая «бабетта», обвязанная лентой того же цвета, что и платье. Мама в этом очень помогла, сама бы я не справилась. Результат мне безумно нравился. На меня даже оборачивались прохожие. И я очень хотела, чтобы Максим увидел меня такой.

Вошла в зал, по которому тянулся шлейф ароматов выпечки, духов и сигарет, и сразу заметила его, сидящего за самым дальним столиком спиной к выходу. По-хозяйски раскинувшись на диванчике, Макс отдыхал в компании нескольких друзей. Я бодро направилась к ним. Хотела подойти сзади и закрыть ему ладошками глаза. Интересно, догадается ли он, что это я? Невольно улыбнулась. Сердце забилось чаще.