Тюремщик - Валентеева Ольга - Страница 4

– Джейсон не говорил ничего такого, – ответила ему. – Только то же, что и все жители королевства: налоги растут, законы нас не защищают. Вы ведь сами понимаете, что не найдете человека, который этого не обсуждал бы.

– Я понимаю, – усмехнулся Люциан. – Вот только ваш брат не просто высказывал неподобающие мысли, а и участвовал в куда более серьезном и масштабном деле. Заговорщики планировали убийство короля.

– Неправда! – воскликнула я. – Джесси бы никогда…

– Ваш Джесси, конечно, был маленькой сошкой. Винтиком. Деталью в чужих руках. Но он многое знает – и молчит. Это скверно, госпожа Делкотт. Может, вы попросили бы его быть сговорчивее? Признаться честно, мне не хотелось бы прибегать к пыткам. Он расскажет и отправится в тюрьму, либо же промолчит и будет казнен. Вы это понимаете?

– Я поговорю с ним.

Это был способ увидеть брата. Да, вера в то, что Джесси невиновен, таяла. Но я хотя бы смогу узнать, что с ним!

– Хорошо, – усмехнулся Люциан. – Я учту, что вы готовы к сотрудничеству, госпожа Делкотт. Как и то, что вы не знали об участии брата в заговоре против короля. У вас есть шанс спастись.

– А у моего брата?

Люциан отрицательно покачал головой, и я закрыла лицо руками.

Меня снова вели по ряду темных коридоров. Сердце в груди билось пойманной пташкой, и хотелось расплакаться, но даже такой малости я не могла себе позволить. Ради Джесси надо быть сильной. Ради Джесси необходимо справиться с любыми испытаниями, какие бы ни послала судьба. Поэтому в мерзкую вонючую комнатушку я входила внешне спокойной, несмотря на то что в груди бушевала буря.

Джейсон сидел на такой же узкой холодной лежанке, на которой провела эту ночь я сама. Он поднял голову при моем появлении, на миг устало улыбнулся, а затем заметил тюремщиков, Люциана, следовавшего за мной, будто тень, и улыбка пропала.

– У вас десять минут, – раздался ледяной голос Люциана, и дверь закрылась.

– Джесси!

Я кинулась к брату и обвила руками его шею.

– Рози. – Он легонько обнял меня в ответ. – Прости.

– Что ты натворил, Джесси? – спросила я. – Зачем?

– Затем, что так не может продолжаться, Рози! – горячо выпалил он. – Разве ты не видишь? С каждым днем становится все хуже и хуже. Кто-то должен это остановить. Ради этого можно пожертвовать жизнью.

– И моей? – промолвила со слезами на глазах.

– Ты ни в чем не виновата, я так им и говорю. – Брат покачал головой.

– Мало ли, кто и что им говорит. Расскажи все, Джесси! Умоляю! И они сохранят тебе жизнь.

– И стать предателем? – Он отшатнулся от меня. – Нет, Рози! Ни за что! И ты сама бы никогда не предала тех, кто тебе доверился, что бы сейчас ни говорила.

Он был прав. Я бы не смогла так поступить, но сейчас на кону его жизнь!

– Джесси, если ты хоть немного меня любишь, прошу, умоляю!

– Меня все равно никто не пощадит, – покачал головой брат.

– Нет же! Они обещали…

– Их обещаниям нет веры, – перебил Джесси. – Ты-то должна это понимать, сестренка. Эти люди обманут кого угодно ради собственных целей.

Я закрыла лицо руками. Хотелось плакать, но оставалось только держаться. Дверь со скрипом отворилась, и в камеру вошел Люциан.

– Госпожа Делкотт, вам удалось достучаться до брата? – спросил он.

– Я ничего не скажу, – угрюмо ответил Джесси.

– Значит, Розалин умрет. Готовы потащить сестру за собой, господин Делкотт?

– Но я же… – попыталась возразить, как вдруг жестокий спазм сдавил горло. Я задыхалась, царапала шею, стараясь сделать хотя бы глоток воздуха. Внутри все обрывалось.

– Не надо! – услышала отчаянный крик Джесси. – Не трогайте ее! Я все скажу!

Легкие обожгло воздухом. Я снова смогла дышать. Опустилась на колени, закрыв лицо руками, и безнадежно всхлипывала.

– Уведите девчонку, – услышала на границе сознания. Чьи-то руки поставили меня на ноги и потащили прочь. Слезы застилали глаза. Было так больно, что хотелось кричать. Меня втолкнули обратно в камеру, лязгнули засовы, и на миг показалось, что я умерла. Только сердце продолжало биться быстро-быстро, словно хотело выпрыгнуть из груди.

Я почти упала на лежанку и закрыла лицо руками. Не знаю, сколько времени прошло, потому что будто потерялась в нем. Что будет дальше? Выдаст ли Джесси своих друзей? Чего нам обоим ждать? Я уже обрела уверенность, что меня отсюда не отпустят, так к чему лишние раздумья? Лежала и смотрела в стену, считая кирпичики, из которых она была сложена. Один раз принесли еду и воду. Пожевала кусок хлеба, запила водой и снова легла, чтобы пытка началась сначала.

Когда лязгнули засовы, я решила, что меня поведут на казнь, но на пороге снова замер Люциан. Хочет огласить приговор лично? Он окинул меня пустым, холодным взглядом.

– Поднимайтесь, госпожа Делкотт, – сказал безразлично. – Вы свободны.

– Что? – Я кинулась к нему и вцепилась бы в одежду, если бы Люциан не отступил. – Что значит – свободна? Где Джесси? Что вы с ним сделали?

– То и значит, госпожа Делкотт. Вы не принимали участия в заговоре, так что можете возвращаться домой. Правда, это вопрос времени, как скоро снова окажетесь в этих застенках. Соседи не любят сестер заговорщиков. А уж что говорить о родственниках тех, чьи имена назвал ваш брат в обмен на ваше спасение!

А ведь он был прав. Моя старая жизнь закончена. Никто не придет в магазинчик сестры заговорщика и предателя. Никто не протянет руку помощи. Но дело было не в этом, а в Джесси. Моем брате, судьба которого если еще не решена, то висит на волоске.

– Что будет с Джейсоном? – спросила этого страшного человека.

– Завтра Джейсон Делкотт отправится в Атеррас, – ответил Люциан, и я закрыла лицо руками.

– Тогда зачем мне свобода? Зачем выходить отсюда? – проговорила глухо.

– А если я скажу, что у вас будет способ спасти брата? – Люциан сверлил меня невозможными зелеными глазами, будто змей свою добычу.

– Я сделаю все от меня зависящее, – ответила без раздумий.

– Значит, нам стоит продолжить разговор не здесь, госпожа Делкотт. Вас отвезут домой. Советую собрать вещи. Если вы в итоге откажетесь от моего предложения, не составит труда разложить их по шкафам. Но если согласитесь, тут же покинете дом, и времени на сборы не будет.

– Я поняла вас.

– Вот и отлично. Идите за мной.

Мы миновали уже знакомый коридор, поднялись по ступенькам в отдел дознания. Мне вернули мелкие вещицы, отобранные при задержании, и отпустили, а у дверей уже ждал экипаж.

– Я приду вечером, – напоследок сказал Люциан. – Будьте готовы.

И распахнул передо мной дверцу экипажа. Я села внутрь, и тут же заскрипели колеса, унося меня как можно дальше от этого страшного места. В тот момент я не могла представить, что задумал первый советник. Пыталась, но не получалось, однако была уверена, что ни о чем хорошем не попросит.

Дома вымылась, стараясь оттереть въевшийся под кожу запах тюрьмы, переоделась и принялась собирать вещи – свои и Джесси. Я сюда не вернусь, так что стоит перенести его одежду в магазинчик. С собой тоже не получится взять многое, и часть моих пожитков тоже отправилась ко мне на работу. После этого я накрепко заперла двери магазинчика и повесила замок. Вряд ли он защитит мое имущество, но хотелось бы надеяться.

То же, что могло пригодиться в дальней дороге, сложила отдельно. Сюда отправился единственный портрет матери, который хранился в верхнем ящике стола. Когда мне становилось грустно, я доставала его и подолгу смотрела на худощавое лицо и милую улыбку. Мамочка, что бы ты сделала на моем месте?

Но ответа не было, и оставалось только ждать. Я и ждала. Сидела на диване, сложив руки на коленях, и не шевелилась. Слез не было, истерики не было. Ничего. Только это томительное ожидание, которое решит мою судьбу раз и навсегда. И я ждала, почти не надеясь. Боялась сдвинуться с места. Казалось, одно лишнее движение – и мир пошатнется, накренится, пойдет кувырком. Хотя, куда уж больше…