Загадки дядиной квартиры (СИ) - Калинин Александр Владимирович - Страница 29

Казалось, ситуация безвыходная, прямо сейчас демон заберет магическую книгу, после чего устроит конец света, предварительно лишив меня жизни. Сердце колотилось, как ненормальное, пока страх обволакивал каждый атом моего тела, а нервная система готовилась сыграть в ящик, но вдруг в моей мокрой от холодного пота голове родилась идея, способная дать мне шанс на спасение.

Я дрожащим голосом запричитал: «Хорошо, хорошо, простите, умоляю. У меня тут над дверью музыка ветра висит, это комната кровных секретов. «Мудрость о магии» там… там лежит»! — услышав мои слова, демон злобно ухмыльнулся и, бросив меня на пол, быстрым шагом направился к серой комнате под звук истерического хохота, идущей за ним Татьяны. Я же почувствовал, как твердый пол, соприкоснувшись со мной при падении, передал в мое тело, пробивающее каждый сантиметр моей завывшей спины килограмм тупой боли. Но я, превозмогая столь мучительное чувство, быстро поднялся на ноги и, заглянув в зал, да заметив, как высоченный демон пролез в комнату кровных секретов, выстрелил в висящую возле входной двери музыку ветра.

Тут же из зала раздался громкий хлопок, и комната с демоном пропала навсегда под истерический крик моей родственницы, постепенно переходящий в плачь. Время, проведенное за изучением книги «Мудрость о магии» не прошло за зря, мне было точно известно, что, если разбить музыку ветра, открывающую проход к комнате кровных секретов, все содержимое комнаты останется там навсегда, никакой возможности достать его снова не будет. Я подошел к Татьяне и, отдышавшись, ехидно произнес: «Выкуси». Сама же Татьяна к тому моменту уже не кричала, а просто отчаянно рыдала, попутно проговаривая сквозь слезы: «Я не верю… моя жизнь снова потеряла смысл. Черт, мы так искали эту книгу, а если бы… если бы мы ее нашли… мы бы захватили мир вместе, мой демон с этой книгой стал бы… стал бы всемогущим, но… ты…. На моем лице красовалась победная улыбка пока сам я шел развязывать Вову и инструктировать его касательно дачи показаний в полиции.

Вдруг сквозь слезы Татьяны просочилось сказанное с искренней буйствующей злобой предложение: «Ну ничего, мы так усердно искали твою книгу, что наше расследование заметил губернатор. Теперь он тоже знает о книге и поверь, мальчик, тебе не поздоровиться, когда он узнает о том, что книга у тебя»! За коим последовал истерический смех, постепенно вновь превратившийся в плачь.

Вскоре на вызов, произведенный кем-то из чутких соседей, на полицейских машинах к нам примчались доблестные сотрудники правопорядка. Как только эти люди добрались до моей квартиры, я, Вова и Татьяна были вынуждены лечь на пол, пока сами же правоохранители проводили обыск в квартире. А как только обыск закончился, нам троим настойчиво предложили проследовать к служебному автомобилю с целью дальнейшей транспортировки в полицейский участок.

Оказавшись в участке, мы с Вовой по предварительной договоренности изложили следователю нашу версию произошедших событий о том, как моя родственница пришла ко мне в дом с требованием переписать квартиру на нее вооруженная двумя пистолетами, один из которых в ходе завязавшейся потасовки мне удалось отобрать. Сам же следователь, куда более доверился нашей с Вовой версии событий, чем истории Татьяны о древней магической книге, которую я якобы прячу у себя дома.

Вскоре состоялся суд, на котором мы с Вовой присутствовали в качестве потерпевших. Там вскрылась информация и о безумном культе Татьяны, и о кровавой истории ее пистолетов, и еще много интересных темных пятен биографии моей родственницы. По итогам Татьяна Алексеенко за все свои деяния отправилась в места не столь отдаленные отбывать свой двадцатилетний срок.

И наконец после всех этих событий мы собрались с Вовой у меня, дабы обсудить произошедшее и слова Татьяны о губернаторе. Сидя за столом на кухне, напротив меня и попивая кофе, мой друг Вова начал разговор словами: «Как хорошо, что эта женщина отправится в тюрьму. У нее же совсем шарики за ролики заехали. Даже не додумалась в суде, хотя бы попытаться придумать себе оправдания, выпалила про магию и демонов, все как есть», попутно прислоняя к губам чашку с ароматным напитком из кофейных зерен. Я в свою очередь, сделав несколько глотков из своей кружки, добавил: «Ага. А когда у нее судья начал про секту расспрашивать, мои сторонники помогали мне искать книгу и должны были быть принесены в жертву ради апокалипсиса — черт, как же хорошо, что книга ей не досталась, а Ир-ту-да-дум, навсегда заперт в комнате кровных секретов, иначе бы демоны захватили мир». Вова же, подметил: «Ага, ты спас мир от демонов, жаль, что этот мир о твоем подвиге никогда не узнает». Но я лишь отмахнулся: «Да какой подвиг, не преувеличивай» — Вова улыбнулся.

Так постепенно разговор зашел за обсуждение слов Татьяны о губернаторе. Перспектива оказаться на пути губернатора-демона нам с Вовой казалась, по меньшей мере, непривлекательной. Тот факт, что существо пока не осведомлено о том, что книга у нас, внушал некий оптимизм, но если уж Татьяна как-то поняла, что «Мудрость о магии» была у меня, то и наш губернатор, Антон Крайнов, в один прекрасный день также может узнать о местоположении той книги, а тогда, вполне возможно, к нам придет не психопатка с неосторожным демоном, а отряд из МВД.

Так в ходе непродолжительной дискуссии было принято решение убить губернатора, дабы обезопасить книгу «Мудрость о магии», а за одно и весь мир. Мы оба прекрасно понимали, на что идем, мы оба прекрасно понимали, насколько это будет опасно, мы оба прекрасно понимали, насколько это будет сложно.

В первую очередь, чтобы понять, как именно бороться с данным демоном, было принято решение — выяснить вид этого существа. Разузнать это мы попытались у коллег Крайнова, из администрации края, и первым же человеком, с которого было решено начать наши расспросы про губернатора, стала его секретарша.

Следующим днем мы с Вовой, по предварительному договору, в шесть вечера встретились возле ларька с шаурмой и, немного перекусив, отправились к зданию администрации края. К тому моменту оттенки алого цвета уже практически заменили собой оттенки голубого, и мы с Вовой, проплывая сквозь различные многоэтажки, как совсем новые, так и старые, выглядящие аки заброшенные, пешком добирались до своей цели.

Оказавшись в здании администрации края сразу на входе нам открылось красивое просторное помещение, уложенное белой да черной плиткой полы, высокие потолки, огромные окна и роскошные, люстры. Во всей этой красоте нам надо было найти одного человека, для чего я подошел на стойку регистрации и задал сидевшей за ней девушке вопрос: «Извините, а вы не подскажите, где мы можем найти секретаршу губернатора»?? Та, в свою очередь, улыбаясь, вежливо ответила мне: «Конечно, уважаемые, секретарша Елизавета Викторовна, ее кабинет находится перед входом в кабинет Антона Антоновича Крайнова, четвертый этаж третья дверь по коридору слева от лифта».

Я кивнул и поблагодарив девушку, указал Вове рукой в сторону лифта, после чего пошел туда же и сам. Вскоре мы оказались на нужном нам этаже и, повернув влево дошли до кабинета, на котором красовалась желтая металлическая табличка «Губернатор Краснодарского края». Именно туда нам и нужно была зайти, так что я, недолго думая, повернув дверную ручку, отрыл дверь и, заглянув в открывшееся помещение, зашел туда, попутно указывая Вове идти за мной.

За дверью обнаружилось небольшое помещение с деревянным столиком, сидящей за ним молодой девушкой с рыжими кудрявыми волосами и еще одной дверью, ведущей, по всей видимости, уже и к самому губернатору. Оказавшись внутри, я поинтересовался: «Елизавета Викторовна, секретарша губернатора Краснодарского края, это вы»?? Девушка улыбнулась и ответила на мой вопрос вопросом: «Да, а вы по какому делу»?? Тут слово взял Вова: «Нам надо узнать кое-что касательно Антона Крайнова. Думаю, вы можете нам помочь». Елизавета Викторовна, услышав сказанное, проговорила: «Боюсь, Антон Антонович сейчас в Москве, но он вернется через неделю, могу записать вас к нему на прием, спросите у него». Но я резко прервал ее речь и, выпалив: «Нет, вы не поняли! Нам нужно узнать кое-что именно у вас», — сложил руки на груди.