Готова на все (СИ) - Кащеев Кирилл - Страница 27

Эля представила себе элегантного Цви, сосредоточенно «уважающего» Грушина в какой-нибудь забегаловке, и не хуже самой профессорши фыркнула в чашку, развалив свое отражение на мелкие брызги.

- Американцы очень даже пьющие бывают, особенно если южных кровей. – неуверенно добавила Светлана Петровна и тут же усомнилась, - Хотя надраться на пару с Грушиным – себя не уважать. Менты небось из-за американца так на тебя накинулись – все-таки международный скандал.

- У меня как раз создалось впечатление, что американца менты вообще не ищут – пропал, и фиг с ним. Кого в наше время пугают международные скандалы?

Профессорша покачала головой:

- Раз не ищут – значит, рассчитывают, что само всплывет…

Эля тихонько хмыкнула.

- Связывался он с ними, или как еще… - профессорша оторвалась от придирчивого изучения пирожных, вскинула на Элю глаза – и вдруг замолчала, разглядывая соседний столик. Брови у нее иронически поползли вверх.

- Лучше бы он с нашим начальством связался, а то декана с завом меня скоро со свету сживут. – проворчала Эля, - По-моему, они решили, что я американца от них прячу. Еще чуть-чуть – и они за мной слежку организуют.

- Уже, - лаконично сообщила профессорша, и сложив накрашенные морщинистые губы в умильно-ехидную улыбочку, сладко пропела, - Здравствуйте, дорогой Олег Игоревич! Приветствую вас, милейший Константин Михайлович! За последние десять лет в первый раз вижу вас вместе! Или это вы на людях шифровались, а на самом деле вы… гм… тайные друзья?

* такой очаровательный вечер, такая очаровательная леди…

Та-ак. Легкое голубое порно: зав и декан нежно держатся за руки. Боря Моисеев напевает на заднем плане.

Эля замерла, не решаясь обернуться. На старую профессоршу никто и никогда не обижался – себе дороже могло выйти. А вот оторваться потом на нежелательной свидетельнице – это запросто.

- Не понимаю, о чем вы, Светлана Викторовна, - чопорно сообщил из-за спины голос декана, - Мы с Константин Михайловичем всегда совместно отстаивали интересы науки в целом и факультета в частности.

- Ага, только вот интересами кафедры Константин Михайловичу приходится заниматься в одиночку, - немедленно пробасил зав, - А вам бы, Светлана Петровна, меньше американских фильмов смотреть. Случилась необходимость – вот и вместе.

Эля невольно дернулась. Завкафедрой, который в курсе тенденций сексуально продвинутого американского кинематографа, пугал. Словно инопланетное чудовище, пытающееся прикинуться человеком.

Эля собралась с духом и медленно повернула голову. Нет, не галлюцинация и даже не страшный сон. За соседним столиком действительно восседали: напряженный декан со скромной чашечкой кофе, и вольготно откинувшийся на спинку стула зав, лелеющий в ладони бокал коньяку. Эля немедленно почувствовала, что хочет обратно, в милицию, на допрос.

- И какая ж такая у вас необходимость случилась-приключилась? – поинтересовалась Светлана Петровна.

- Думаю,васЭлина Александровна в курс дела ввела, - процедил декан, бросая на Элю злобный взгляд.

- Зачем мне Элина? – немедленно пожала плечами Светлана Петровна, - Вы такую активность развили, что даже вахтеры с дворниками обсуждают: мол, раньше на факультете технику разворовывали, а теперь то докторанта сопрут, то спонсора богатенького, потому как полная бесхозяйственность и никакого контроля. Говорят, ректор планирует ревизионную комиссию к нам заслать.

Декан покраснел от сдерживаемой злости, зато зав не смог сдержать ехидной ухмылки, правда, мгновенно подавленной.

- Американец ваш – не молоко, убежал и ладно, - Светлана Петровна продолжала вроде бы легкомысленно балаболить, но ее напряженный взгляд не отрывался от лиц факультетского начальства.

Первым не выдержал именно декан:

- То есть как это – «ладно»? – взвился он, - Вы отдаете себе отчет…

- У меня с отчетностью все в порядке вплоть до министерского уровня! – перебила его профессорша, - А вот вы без савчуковской тематики чем в этом году отчитываться будете?

- Ну уж как-нибудь! – вмешался зав, - Не Савчуком единым… - и тут же добавил, - Но и терять его темы не хотелось бы.

- Мы должны немедленно выяснить, каковы намерения мистера Цви относительно разработок покойного, - подхватил декан.

- Спросите его, - невозмутимо согласилась профессорша.

- Большое спасибо за позволение. - процедил декан, - Только, к сожалению, выясняется, для общения с мистером Цви нам необходимо разрешение Элины Александровны.

- Мое? Я… - растерялась Элина, - Ничего я вам не разрешаю… О Господи! В смысле, я не могу разрешать или не разрешать, он же не моя собственность.

- А если вы понимаете, что мистер Цви – не ваша собственность, почему же вы позволяете себе, фактически, узурпировать общение с представителем фонда, полностью отрезав от него руководство факультета? - все более распаляясь, вещал декан.

- Что вы такое говорите! – Элина ошеломленно, словно после внезапного удара, помотала головой, - Что я могу узурпировать, если я мистера Цви последний раз на поминках видела? Почему вы решили, что я с ним общаюсь? Я с милицией общаюсь.

- Не надо лицемерия…

- Девочка, не дури нам голову, - влез зав, - Этот Цви приехал прямо к тебе…

- Он к шефу покойному приехал! – вскрикнула Эля, но зав отмел ее возражение одним решительным взмахом толстой лапы:

- Покойник – он покойник и есть, к ним с визитами не ездят. Разговаривал американец только с тобой, все вопросы задавал тебе. Я, конечно, английского вашего не понимаю… - в голосе зава было столько величия, что сразу становилось ясно – в его непонимании сам английский и виноват, и ему, английскому, обязательно должно быть стыдно, - …но думаешь, не заметил, что этот Цви на нас даже не реагировал, только на тебя и глазел.

- Может, у него просто традиционная ориентация? – влезла Светлана Петровна.

- Ваши шутки сейчас неуместны! – взвился декан, - Мы говорим о серьезных вещах, от которых зависит судьба факультета…

- Кафедры…

- И ваша судьба тоже, Элина Александровна!

- Я совершенно не понимаю, каким образом моя судьба может зависеть от мистера Цви! – перекрывая их, почти завопила Эля.

- Не ори, люди смотрят, - быстро оглядываясь, бросила профессорша.

Люди действительно смотрели, даже бармен перевесился через стойку, даже юный ортодокс, хоть и делал вид, что читает, нет-нет, да и постреливал глазами в сторону их шумного столика. Но Эле было все равно, она твердо знала одно – если она не хочет неприятностей, она немедленно должна убедить начальство, что никаких тайных контактов с Цви не поддерживает.

- Ну сами подумайте, если бы я с ним как-то общалась, зачем бы я стала это скрывать? – все-таки слегка понизив голос, начала она.

- Для собственных целей, - буравя ее глазами, объявил декан, - Профессора Савчука больше нет, прикрывать вас некому, вот вы и решили воспользоваться своим знакомством с представителем фонда.

Резко отпрянув, Элина возмущенно поглядела на него. Он что, с пропажей-Грушиным только что пообщался? Впрочем, зачем только что! Какая она на самом деле бездельница, и как Савчук ее то ли прикрывает, то ли покрывает, Грушин твердит с тех пор, как шеф задействовал его всего в одном гранте, а Элю в трех.

- Действительно, как же она без прикрытия! – всплеснула руками профессорша, - Диплом у нее импортный, языками владеет, в конференциях международных участвует, диссертацию защитила на «ура», статьи пишет – только ради Савчука мы такой стыд-позор на факультете терпели!

- Про диссертацию поговорим, когда киевский ВАК утвердит. Насчет статей я тоже не знаю! – перехватил мяч зав, - Мне Савчук в кафедральный сборник ваши материалы всучил, а я в них большой научной ценности не вижу! Печатных площадей у нас с гулькин нос, публиковать будем только самых достойных.

«То есть, а подай нам денежного американца, или мы тебе все публикации заломаем, а потом этим же малым количеством печатных трудов шпынять начнем, а потом и вообще уволим.» – мгновенно сообразила Эля и тут же выпалила: