Превосходство гения: на осколках Империи (СИ) - Панасенков Вадим - Страница 18

— Ты Эсид, — надула губки. Потом замолчала, не зная, что сказать дальше и сама взяла его за руку. Ее ладонь оказалась маленькой и прохладной. Парень почувствовал ее жалость к себе и беззащитность. Эсид все-таки жалел, точнее хотел, чтобы Ма поняла его, а не воспринимала как маленького ребенка, которого нужно постоянно опекать. — Разве этого мало…

— А кем я был до того, как им стал? — спросил он. Его рука опустилась ниже к ее талии. — Мне это необходимо. Я ведь не знаю, кем на самом деле являюсь.

Как-то постыдно было демонстрировать собеседнице всю глубину своих чувств. Но Ма, как всегда, все поняла по-своему. Женщина сделала шаг назад и поправила растрепавшуюся прическу. Ее глаза уже не смеялись. Они были полны грусти и печали.

— Это для тебя так важно? — всерьез спросила она. Черты ее лицо неуловимо изменились, став чуточку строже.

— Очень, — Эсид шагнул ближе, что заставило Ма вздрогнуть и отвести взгляд.

— Когда-нибудь ты вспомнишь и… — она не договорила. Вместо продолжения послышался тяжелый вздох.

— Я вас не брошу, — тихо проговорил парень в грязной застиранной одежде. — Как и вы меня. В моей душе… Эх, прости Солнце… И в сердце тоже. Мы — семья до конца, и на большее мы не имеем права.

— Хотелось верить в твои слова, Эсид. Но… — Ма вдруг натянула на себя маску строгости. Совсем невязавшуюся с ее внутренней тревогой. Зрачки ее глаз расширились и стали влажными, взгляд растерянно забегал по всему пространству, но не по собеседнику. — … Там у тебя была другая жизнь.

— А ты не задумывалась, что это судьба привела меня в твой дом. А вдруг я нужен именно здесь! — осенило парня. — Вдруг наша встреча неслучайна. Ты сама говорила о карме.

— Карма быть со мной до конца жизни? — рассмеялась хозяйка дома. — Неужто она тебя так не любит.

— Кто? — не понял Эсид.

— Карма, глупыш, — еще громче засмеялась Ма. — Жить со мной — то еще испытание. Знаешь ли, не каждому это по силам.

— Ах так! А ну пошли в дом и проверим!

— А как же дети? — шутливо спросила хозяйка.

— Им сейчас не до нас, — игриво подмигнул и, взяв за руку Ма, увлек в дом.

Эсид сидел за двором и, вставив стебель травы в рот, задумчиво разглядывал облака. День выдался теплым и солнечным. Все бы ничего, но мысли о сегодняшнем вечере и встрече не выходили у парня из головы. Да и ко всему прочему, недавний разговор с Ма незаметно переплелся в один большой узел. Он уже который час не находил себе места. А ведь к вечеру он обязан будет найти ответы на все интересующие его вопросы.

— Кем я был в прошлой жизни… — ответа на вопрос не последовало. И сколько Эсид сам себе его не задавал, итог оставался неизменным. Ответом ему служила лишь пустота. Будто его не существовало до того самого дня, пока Ма, торопясь на рынок, не подобрала по пути. Как израненного щеночка, после чего привела в дом. Где отпоила и отогрела. После чего парень прижился, да и остался в качестве помощника. Ну а что! Мэтт и Мария души в нем не чают, да и работяга он от Бога.

— Здрав будь, милок! — соседка вышла с пустым ведром и остановилась, увидев на лавочке паренька. Сама женщина была дородной дамой с широкими будрами и пышной грудью. По виду ей можно дать больше сорока, но спрашивать и уточнять Эсиду не хотелось. — А что это ты один тут ошиваешься. Аль из дому выгнали? И дети где?

— Дети во дворе играют. Ма дом в порядок приводит. Ну а я решил немного отдохнуть.

— Нужное дело, от работы кони дохнут, — выдала она. — Ну, бывай, сосед.

Соседка хотела уже уходить, но парень ее остановил.

— Тамара, а скажите, здесь происходили какие-то события около года назад.

— Милок, здесь война была. Ну, не именно в нашей деревне, но довольно-таки близко.

— Да? — напрягся Эсид. — Расскажите мне, что случилось. А то я об этом ничего не знаю.

— А чего ж не рассказать! Здесь такая заварушка была, что страшно вспомнить, — покачав головой, женщина переложила ведро в другую руку. — Знаешь, и время военное было. Войнушкой все происходящее и называть совестно, ведь она кому только жизнь не испортила.

Женщина погрузилась в воспоминания и принялась описывать настоящую войну, не забывая время от времени кивать и поддакивать.

— А много сюда раненных приходило? — перебил ее Эсид.

— Ни одного, — грустно промолвила соседка. — Оттуда не возвращаются, милок. В особенности живыми.

— А если калеками? — Эсид все силы вкладывал, чтоб вспомнить что-либо о войне. Но памяти ни единого отклика, даже самого зыбкого, так и не возникло.

— Да и калек не видела. Тебя же примерно в то время нашли? — с подозрением поинтересовалась женщина. — Магдалена по этому поводу ничего не говорила?

— Ничего такого, что могло пролить свет на мое прошлое.

— Ну, может оно и к лучшему. Прошлое, оно, как водиться, не каждому и полезно. Только вред себе нанесешь. А кто тогда об этой семье позаботиться? — соседка кивнула в сторону дома Ма. Соседка попрощалась и пошла своей дорогой лишь пустые ведра время от времени гремели, противно скрипя при раскачке.

— Спасибо за помощь, — крикнул вдогонку Эсид. Дав пищу для размышлений, соседка ушла.

— Война… — прошептал одними губами, будто пробуя слово на вкус. — Был ли я тогда там? И если да, то смог бы я с магическими ожогами добраться до этой деревни? Маловероятно. Но шансы, конечно, есть.

Эсид встал, поправил одежду и вернулся к своим насущным делам. Вечером его ждала еще одна встреча. Может, этот мутный тип, по мнению Ма, что-нибудь об этом знает.

Следователь составил подробный отчет, в котором детально описал место преступления, а так же пришил к делу все найденные улики, включая следы преступника и золотую запонку. Пусть убийцу быстро отыскать не получилось, но это уже что-то да значит, утешал себя следователь, откладывая папку в сторону. Тут же на глаза попался небольшой скрученный конверт, на котором правда, никаких адресов не было, а лишь стояла печать самого Следственного комитета и слово «Секретно». Взяв конверт в руку и перевернув его, следователь ощутил острый укол в ладонь. Внутри была та сама запонка. Единственный след, который может сказать хоть что-то о личности маньяка. Поднеся вещдок к лампе, он начал его внимательно изучать.

— Золото высшей пробы, — проговорил Андре, разглядывая золотую вещицу. — Да и форма интересная. Гладкий ободок на одном конце, словно выпуклый круг. Чистейшее золото. Не позолота какая-нибудь, ни капли примесей. Не каждый уважающий себя аристократ способен позволить себе такую вещицу.

— Если вещица такая эксклюзивная, то, вероятней всего, продавец, продавший, ее сможет назвать имя владельца или хотя бы описать нашего неуловимого преступника, — приглашенные эксперты так же находились в кабинете у Андре и терпеливо ждали, пока гекс закончит отчет. По окончанию первым слово взял Тормен. Он высказал свое мнение, после чего еще раз внимательно осмотрел запонку и повернулся к молодой спутнице. — Что скажете, Анастасия?

Ведьма сморщила нос, как делала всегда, когда ее что-то беспокоило или же кто-то раздражал. Вадим Иванович же решил, что в таких случаях девушка излишне драматизирует и пытается сознательно или бессознательно вывести его из себя.

— Если запонка не является семейной реликвией, то, возможно, стоит обойти все торговые лавки и опросить их владельцев. Но если хотите услышать мое мнение, то это того не стоит. Да и кто будет с этим возиться? — Анастасия сделала многозначительную паузу, давая возможность обдумать ее слова.

Но Андре словно ждал подобного вопроса, он спокойно кивнул и произнес:

— Вот вы вместе этим и займетесь, — Андре кокетливо приподнял бровь, предвкушая реакцию барышни.

И она не заставила себя ждать:

— А как же полицейские и городничие? Неужто они не в состоянии справиться с этим плевым делом! — в голосе ведьмы слышалась недовольная горечь, и следователь понял, что она просто в бешенстве.