Превосходство гения: на осколках Империи (СИ) - Панасенков Вадим - Страница 41

— Заняли свои позиции! — закричал ведущий. — Стреляемся насчет пять, уяснили?

Противники кивнули в знак согласия и тут же прислонили ладони к кобуре.

— Раааз! — в такой напряженный момент Пивандрий не забыл сделать глоток и той же рукой утереть губы.

— Дваааа! — убогий встал в боевую стойку.

— Трииии! — максимальная готовность. Нервы натянуты как струна

— Четыре! — отчет идет на доли секунды. Правая рука до хруста в суставе сжимает рукоять. Все ждут сигнала. И вот настала полная тишина. Даже зрители затихли, боясь упустить момент.

И вот звучит громогласное:

— Пять! — словно гром средь ясного неба.

Раздается выстрел. И сразу в воздухе появляется запах жженого пороха и неотработанного масла. Раздаются оглушительные аплодисменты. Которые через несколько секунд перерастают в свист, и улюлюканье. Еще секунда и на арене стоит Убогий, которому аплодирую десятки человек. Он ехидно улыбаясь наблюдал, как на земле ворочается его противник.

— Это еще не все! — повысил голос ведущий, видя, что поверженный поднял руку вверх, показывая готовность к сражению. — Противник поднимается, это невероятно! Он пытается встать!

— Открывай счет! — крикнул Убогий и ведущий начал считать.

Счет дошел до трех, как Пивандрий твердо стоял на кресте двумя ногами. Он ощупал грудную клетку, будто не веря, что он все еще жив.

— Поединок продолжается! — воскликнул ведущий и толпа взревела. — Итак! Нас ожидает следующий раунд!

Ведущий обвел парочку взглядом и начал отчет:

— Рааааз!

Максимальная концентрация. Все присутствующие были готовы к любому исходу поединка. Вот даже Убогий вспотел. Настоящие воины не любят лишних движений во время поединка. Они стоят, будто скульптуры, пытаясь, при этом замедлить сердцебиение. Одно движение может решить все. И кажущийся бесконечным долгим бой, на самом деле, длится не больше нескольких секунд.

— Триии!

Голос ведущего врезался в память.

— Пять!

Выстрел!

Убогий вновь оказался первым. Его пуля попала в бутылку, которую уже подносил ко рту Пивандрий, и отрикошетив задела плечо. Тут же на месте попадания засеяли руны и исчезли.

— Арх! — взревел Пивандрий, когда в его руках остался только осколок горлышка. Не обращая внимания на боль, он вскинул руку. Даже особо не целясь. При этом его лицо перекосило от злобы. В Убогого вошла вся обойма. И только магическая защита не дала свершиться возмездию. Противник упал и больше не поднялся. — Эх, такую выпивку испортил. Этот ром мне дорого обошелся, а теперь…

— Итак! Победителем в этом поединке становится Пивандрий!

— Святой Пивандрий прошу заметить, — поправил тот вопящего ведущего.

Победитель, пошатываясь, прошел к столу и забрал часть своего выигрыша.

— Эх, а я на Убогого поставил, — огорчился рыжебородый. — Теперь остается только выигрывать, — тут говоривший поднял взгляд и посмотрел на новенького. — Не желаешь сразиться со мной?

— А как это сделать?

Тут рыжебородый засмеялся:

— Сразу видно — новенький. Ну ничего еще поймешь нашу кухню. В рамках турнира ты сам не выбираешь противника. Если только это не это не первый поединок, как в случае с Убогим. Вон видишь ведущий трясет мешок. Там лежат наши имена и какой попадется тот и стреляется.

— А те, кто уже отстрелялся?

— Тех откладывают в сторону, — пожал плечами Егерь. — По итогу выступят все. Турнир выигрывает тот, у кого будет больше побед. В принципе это все, что ты должен знать.

— Розарио и Темыч на арену! — позвал ведущий.

— О, а вот и твой друган пожаловал, — засмеялся рыжебородый. — Он сильный боец! Только один проигрыш, так что он пока на первом месте.

— Это ненадолго, — подмигнул Потерявшейся.

— Ты далеко пойдешь, парень! — хлопну дружески по плечу. — А ты мне нравишься!

В этом поединке победил Розарио. Он даже особо не напрягался, будто не стрелялся, а прогуливался по ромашковому полу. Действительно силен, ничего не скажешь. Выловив из толпы Эсида, Розарио кивнул головой и прокрутил на пальце пистолет, посте чего пафосно в одно касание вставил в кобуру.

— Потерявшийся и Дик! — воскликнул ведущий и показал имена. — Ваш выход на арену.

— Ну, удачи, новенький, — сопутствовал Егерь. — Не подведи, я на тебя поставил!

Во взгляде рыжебородого было что-то похожее на уважение. А потом он исчез. Растворился в толпе.

Эсид вышел и встал на крест. Поднял голову и оценивающе посмотрел на противника. Это был крепкий мужик лет сорока, загорелый, и в хорошо сидящей на нем куртке. Глаза его были ядовито-зелеными. Держался он хорошо, значит опыт уже имеется.

— Раз!

Несколько секунд Эсид сосредоточено соображал. Потом встал в стойку.

— Три!

Слишком быстро идет счет. Со стороны казалось, что времени полно. Но новенький растерялся. Не следовало отвлекаться на посторонние мысли в такой-то момент.

— Четыре!

«Куда он так спешит! Вроде только «два» было или я что-то путаю?» — мысли путались и не хотели собраться вместе.

— Пять!

Выстрел эхом пронесся по поляне. Вдогонку раздался еще один.

Толпа онемела. По рядам прокатился тихий вздох. Дуэль была закончена, практически не начавшись. Человек стоявший на кресте поднял руку в победном жесте.

— Победитель… — ведущий прокашлялся. — Итак! Победителем в этом поединке становится… Становится Потерявшийся!

Тут толпа взревела.

— Я так и знал! — послышался радостный крик рыжебородого.

Эсиду пришлось выпустить две пули. Он оценил здоровье и выносливость противника и посчитал, что одной пули будет недостаточно. И он не прогадал. Эсид приблизился к столу, где на него ждала положенная победителю награда.

— Дело сделано. Ты выиграл, — сказал ведущий и подсунул деньги к победителю.

В душе Эсид ликовал, но внешне оставался холоднокровен и безразличен. Его пальцы быстро перебирали деньги. Это было вдвое больше, чем он рассчитывал. Действительно немалая сумма.

— Это мой тебе подарок, Потерявшийся, — к Эсиду подошла мадам Ростина. — Я удвоила твой выигрыш.

— И что это означает? — не понял новенький.

— Это означает, что отныне ты мой любимчик.

Мадам подошла к Эсиду вплотную и положила руку на его мужественную грудь. А взгляд ее оказался напротив лица новенького. Ростина провела по груди ладонью, то же произошло с щетинистым лицом.

— Побеждай и ты будешь на вершине славы. — мадам развернулась и пошла в сторону кареты.

— Поехали! — крикнула она кучеру. — Сегодня здесь больше делать нечего!

Анастасия находилась в своей комнате и, сидя на кровати, размышляла. В основном все мысли вертелись вокруг Тормена. И каждый раз, когда возникал его образ, сердце колотилось настолько часто, будто хотело вырваться из груди. Ведьма старалась вспоминать его как можно реже, но это удавалось плохо.

«Тук-тук. Тук-тук», — отзывалось беспокойное сердце, сметая выстроенные за много лет стены, которые девушка возводила так старательно и долго. И она была уверена, что никто не сможет проникнуть внутрь. А вот Тормен смог. Нагло ворвался, не дав даже опомниться. Но как далеко ему удалось пробраться, ведьма и сама не знала.

Чтобы проветрить мозги, гостья приблизилась к окну. И снова он. Тормен стоял во дворе и о чем-то говорил со своими слугами. Важный весь такой! Надулся как павлин! Но при этом слуги его не боялись, а наоборот, смеялись и шутили. Да и он держался с ними на равных. Не смел им дерзить и не смел обращаться с прислугой неподобающе. Теперь Анастасия видела в нем того, кто должен был возглавить родовое поместье. Так вот за что так долго сражался Вадим. Отчего так боялся все потерять.

Она поняла его чувства лишь в тот момент, когда соседке и ее сыну Эрнесту грозила опасность. Лишь в тот момент она осознала, что не хочет их потерять. За несколько лет они хорошо поладили и сдружились. И несмотря на то, что Анастасия была ведьмой, это никак не отразилось на их отношениях. Светлые и теплые беседы всегда грели душу. А Эрнест еще и красиво рисовал. Есть в нем задатки художника, и в будущем его картины могли бы висеть у камина какого-нибудь графа или гекса.