Отпуск&Детектив - Баскова Ольга - Страница 9

– Дружище! Спасибо тебе, выручил! За путевку деньги тебе дам и еще сверху прибавлю.

Так супруги Белоноговы оказались под Феодосией, в трехэтажном корпусе, с прекрасным парком. Отдыхающих набилось несметное множество, с детьми разных возрастов, которые разнообразили спокойную санаторную жизнь шумом и гамом. Тем не менее Белоноговы благодарили судьбу. Они взяли напрокат машину и с утра уезжали то в близлежащие городки, то на дикие пляжи, возвращаясь в номер с наступлением темноты. Однажды в очереди за билетами в дельфинарий Белоногова окликнул знакомый мужской голос:

– Серега, ты?

Майор обернулся и заулыбался:

– Сашка? Карагодов? Какими судьбами?

– Вот перевели из Питера, – его однокурсник ни капельки не изменился, оставшись таким же стройным и подтянутым. – Сначала скучал по культурной столице, потом привык и даже стало нравиться. А ты какими судьбами?

– Банально в отпуске, – пояснил Белоногов. – Отдыхаю в санатории «Ай-Петри». Будет время – заходи.

– Ты же знаешь, какие мы свободные, – улыбнулся Карагодов. – Лучше вы к нам. Давай обменяемся телефонами.

Высылая телефон приятелю, Сергей заметил пару, которая давно привлекла его внимание. Женщина лет тридцати, стройная, белокурая, с огромными зелеными глазами и точеными чертами лица, работала в санатории медсестрой. Мужчина, намного старше, седой, почти белый, с красноватым нездоровым цветом лица, годился ей в отцы, и Лана, встречая их в парке, говорила мужу:

– Видно, медсестричка отца своего позвала подлечиться. Интересно, ему все бесплатно, если дочь тут работает?

– Она ему не дочь, – отвечал Белоногов. – Смотри, как он поглаживает ее спину и обнимает за талию. Это жених и невеста, не иначе.

Лана махала руками:

– Да бог с тобой! Какие жених и невеста! У них разница лет тридцать!

– Ты же смотришь телевизор, – удивлялся майор ее упрямству. – Там такие браки сплошь и рядом. Уверен, если поспрашивать, выяснится, что дядя занимает или занимал высокий пост и, как говорится, в шоколаде с ног до головы.

Лану задели его слова, и в тот же день она знала о паре все. К ее изумлению, муж оказался прав. Спутник медсестры, Евгений Павлович Дубов, имел долю в бизнесе и несколько квартир в разных городах России. Раньше он приезжал сюда с женой, но три года назад она умерла, и Дубов остался один-одинешенек: деток ему бог не дал. С Валей, медсестрой, он был знаком давно, а сошелся только год назад и звал замуж. Пара собиралась пожениться, как только у Евгения Павловича закончится санаторное лечение, и Валентина сообщила всем, что увольняется.

– Здравствуйте, – Дубов подошел к Белоногову, с которым иногда перебрасывался общими фразами, встречая его в холле корпуса, – решили немного проветриться?

– Решили, – кивнул Сергей. – Вот встретил тут старого друга, которого не видел лет десять.

Мужчины представились друг другу, пожали руки.

– А я вот Валечку вывел, – радостно сообщил Евгений Павлович. – Давно она хотела на дельфинов посмотреть. Ну ладно, не будем вам мешать. – Он взял женщину за локоть и увлек за собой.

– Папа и дочка? – осведомился Александр, потирая нос. – А ничего себе штучка. Я бы с такой замутил.

– Не выйдет, – усмехнулся Белоногов. – Бери выше – жених и невеста, без пяти минут муж и жена. По-моему, уже подано заявление в загс.

Карагодов присвистнул:

– Да ты что? Ну дают люди. Наверное, он богатый и знаменитый.

– Это мне доподлинно неизвестно, – отшутился Сергей. – Краем уха слышал, что у него доля в бизнесе и несколько квартир.

– Так я и думал, – огорчился Карагодов. – Почему все самое-самое достается богатым? Но хороша чертовка.

– Да, эта Варвара тебе не пара. – Белоногов подтолкнул его к кассе. – Так что не зевай, друг. Пропустишь свою очередь.

Друзьям удалось взять билеты, и Александр пообещал привести на представление свою жену.

– С твоей Ланой познакомлю, – сказал он на прощание. – После представления можно и в кафе сходить. Знаю тут одно. Грузинская кухня на самом высоком уровне.

– Отлично, – обрадовался Белоногов. – Мы только за.

Друзья и не догадывались, что на это представление не попадут не только они.

– Как ты думаешь, мне надеть это платье? – Лана вертелась перед зеркалом в белом платье чуть выше колен, которое она считала нарядным.

– В дельфинарий сошли бы и джинсы, – усмехнулся Сергей, как раз их и натягивая. – Это не театр.

– Не скажи, – насупилась жена. – Это в какой-то степени тоже культурное заведение.

– Может быть, – отмахнулся от нее майор, не желая вступать в спор, и взял со стола мобильный: – Слушай, тут Карагодов мне пять раз звонил, пока я в море плескался.

Он набрал старого приятеля:

– Привет. Сегодня встречаемся в дельфинарии?

– Не получится, – отозвался Александр. – Я тебе по этому поводу и звоню. Я уж точно не попаду в дельфинарий, супружница отправится без меня. А с тобой мы можем встретиться прямо сейчас. Я сижу в холле твоего санаторного корпуса.

Сердце Сергея сжалось, почувствовав неладное.

– Уже спускаюсь, – буркнул он и повернулся к жене. – Я буду на первом этаже. Там Карагодов, значит, что-то случилось. Надеюсь, не слишком серьезное.

– Там и увидимся, – бросила Лана, с упоением нанося на лицо тональный крем.

Карагодов примостился в холле на диванчике перед огромным плазменным телевизором.

– Ночью умер Евгений Павлович Дубов, – сообщил он, едва пожав Сергею руку. – Помнишь, тот старичок, который собирался жениться на медсестре?

– Разумеется, помню. – От неожиданности Белоногов заморгал. – Но он же вроде не собирался.

– Не собирался, – вздохнул Александр. – А кто туда собирается, скажи на милость? Смерть наступила около трех часов ночи, точнее, утра. Его обнаружила дежурная медсестра. Ей показалось странным, что у приличного пациента так орет телевизор. Пришла, а там… Ну, сам понимаешь. Естественно, женщина сразу же вызвала дежурного врача, и ему ничего не оставалось, как констатировать смерть от сердечной недостаточности. У трупа было красное лицо, оно и понятно: он гипертоник.

– Причину смерти уже выяснили?

– Да по документам все нормально. – По лицу Александра было видно, что он сомневается. – Как я и сказал, сердечная недостаточность. Честно говоря, особо никто не заморачивался. Дубов перенес два инфаркта, постоянно лечил сердце.

– Если все так, зачем здесь ты? – уточнил майор. Старый приятель замялся:

– Видишь, какое дело. Сегодня ко мне в отделение пришла Валентина Троценко, ну, та самая медсестра. Так вот, она заявила, что смерть ее жениха не случайна. Вчера приезжала его племянница, так сказать, единственная родственница. Валентина слышала, как та ругалась с дядей, кричала, что он совсем выжил из ума, раз нашел невесту на тридцать лет моложе – явную охотницу на его деньги. Потом они ушли из номера, и Дубов вернулся уже без племянницы. Он позвонил Вале, сказал, что все в порядке: мол, Ирина – так зовут родственницу – в конце концов все поняла и пожелала ему счастья. Они посидели в ресторане, все обговорили и остались довольны друг другом. А через несколько часов Дубов скончался. Ирина примчалась ни свет ни заря, забрала тело и увезла в станицу под Темрюк. Валентина уверяет, что племянница подкупила главврача и тот выдал все нужные справки. Несостоявшаяся жена сомневается, что будет произведено вскрытие. Короче, просит нас во всем разобраться, обвиняя Иру в смерти дяди.

– Ты говорил с главврачом? – поинтересовался Сергей, прищурившись от ярких лучей солнца, пробивавшихся сквозь темно-красные шторы.

– Разумеется, – кивнул Карагодов. – Тот утверждает, что все было сделано по правилам. Вскрытие сделают в морге Темрюка или родной станицы Дубова, но в принципе ему и без вскрытия все понятно. Все признаки сердечного приступа налицо.

– Может быть, эта Валя истерит? – предположил майор. – Такое ведь тоже бывает. Потеряла любимого человека и всех обвиняет в его смерти.