Фараон (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 28

***

Пропылённые до самых глаз, уставшие, но очень довольные, мы радостно поймали взгляд друг друга, когда после семи дней дороги увидели впереди поместье. Оставался всего один момент, как проехать мимо стражей, но тут опять помог мой головной убор, и словоохотливость Бенермерута, который поехал первым и на посту стражи сразу заболтал разомлевших в тени шатра воинов, вручив им кувшин с вином, посетовав только на то, что оно уже тёплое, но они его радостно заверили, что ничего страшного, они опустят кувшин в Нил и уже через час будут наслаждаться прохладным, прекрасным напитком.

Так мы и проехали с ним к самому въезду, а я с радостью заметил, что наше дерево уже было на месте и бережно хранится под навесами. Торговец и правда успел по реке раньше нас, так что строители должны были начать использовать его для оконных проёмов и укладки потолочных балок. Нас сначала никто не встретил, поскольку большая часть людей была в поле, собирала урожай, но вскоре колесницы увидела одна из рабынь, которая закричав, побежала куда-то к домам крестьян. Уже через пять минут появился Рехмир, а также большая куча людей, которые упав на колени, встречали своего сильно уставшего царя.

Поручив отнести тяжёлые мешки с ценностями в свой шатёр, я отдался в руки рабынь и слуг, которые стали отмывать меня и Бенермерута после дальней дороги. Вскоре появился и Меримаат, радостно поприветствовавший нас, рассказав, что прибыл два дня назад и подписал выполнение контракта торговцу, оставшемуся крайне довольным сделкой. Он пригласил заглядывать таких щедрых покупателей к нему почаще.

— Дерево пригодится в том числе и на починку колесниц, — заметил молодой человек, — военные уже взяли себе часть досок, у них на одной из повозок сломалась ось, да и на наших, если честно, их уже пора менять.

— Меняйте, — согласился я, — повозки нам ещё точно не раз пригодятся.

Увидев мнущегося Рехмира, который видя, что мы разговариваем, стеснялся подходить, я позвал его взмахом руки.

— Рехмир, ты чего, как не свой? — удивился я, когда он низко мне поклонился, — случилось чего?

— Нет царь, — смутился он, — просто Меримаат, когда приехал так много рассказывал о том, что ты встречался с богом Осирисом, что я бы хотел услышать от тебя об этом лично и написать дяде. Он будет тоже весьма впечатлён этим рассказом.

Сначала я хотел отказаться, поскольку уже не помнил точно, что я врал обоим мужчинам, смешивая правду с собственным вымыслом, но видя лицо Рехмира, мучащегося от любопытства, вздохнув, подозвал его сесть рядом с собой. Работящий парень, на котором сейчас держалась вся работа в поместье, явно заслуживал минуты моего внимания.

— В общем слушай.

По мере рассказа я видел, как его глаза всё больше округляются, как впрочем и у моих постоянных спутников тоже, хотя они слышали это уже по второму разу. Наверно не стоило столько врать, но меня понесло и было не остановить, поэтому я закончил тем, что мы с моим близким другом Осирисом договорились ещё раз встретиться, чтобы выпить вина и обсудить насущные проблемы загробного мира.

— Как-то так, всё и было, — я помахал рукой перед лицом замершего Рехмира, который словно маленький мальчик слушал детскую сказку и никак не мог прийти в себя после того, как она закончилась.

— Простите мой царь, — он низко поклонился и бросился бежать, — нужно срочно всё записать, пока я не забыл.

Проследив за его бегом, я удивлённо пожал плечами.

— Бог Монту, — робко обратился ко мне Меримаат, — а ты можешь за нас пару словечек шепнуть? Ну чтобы бог Осирис не слишком строг с нами на своём суде. Не хочется, чтобы моё сердце сожрало чудовище Амат.

— Будете меня слушать и хорошо себя вести, то конечно, — легко согласился я, поскольку не собирался этого выполнять и более того, сильно надеялся, что больше этого бога никогда не увижу. Мне и краткого знакомства с ним хватило за глаза.

Оба тут же упали на колени и стали заверять меня, что преданнее друзей и слуг я никогда и нигде себе больше не найду. Хмыкнув, я успокоил их, что и так им верю, а сам направился к дому, чтобы посмотреть, как идут строительные работы. Новости о том, что царь Менхеперра встречался с ещё одним из богов, видимо знали уже все в поместье, спасибо видимо болтливому Меримаату, который всё пытался расстаться с девственностью, не прибегая к насилию или подкупу, а рассчитывая на какую-то свою природную привлекательность. Потому часто вертелся возле одной, самой смазливой служанки в свите госпожи Исиды. Видимо он рассказывал ей, а та уже дальше, раз даже сторонние мастера при виде меня падали на колени и молили, чтобы я спустил на них своё благословение.

— Показывайте сначала работу, — проворчал я, — потом уже решу, чего вы достойны: благословения или посмертного проклятья.

Главный из них тут же подскочил на ноги и сильно испуганный моими словами, помчался вперёд, показывая, что они успели сделать. А успели они весьма прилично: каркас дома практически был окончен, осталось только настелить тростниковую крышу, а дальше уже была только внутренняя отделка. Причём, несмотря на то, что они были всё же в первую очередь строители пирамид, за столько недель набили себе руку и дом выглядел красиво и опрятно даже с голыми стенами, которые ещё нужно было выровнять гипсовой замазкой и затем такой же, но более жидкой смесью побелить. Да, гашеной извести тут пока не знали, но цементные и другие растворы легко заменяли гипсом. Обжигая и гася его, как в будущем это делали римляне с известью, которая обжигалась при весьма более значительных температурах, чем гипс, они делали всю нужную работу, используя только его.

Главный мастер замер передо мной в низком поклоне, ожидая моего вердикта.

— Хорошо, — вынужден был признать я, — заканчивайте быстрее, поскольку выходит срок нашего контракта с храмом.

— Уверен, что верховный жрец поймёт нас, если мы задержимся, ведь мы работаем на царя, — осторожно произнёс он.

— Я! Пообещал вернуть вас через месяц, — я посмотрел на него строго, — слово царя нерушимо.

— Конечно Твоё величество, — стал кланяться он.

— Рехмира позови, — сказал я и когда он бегом выбежал искать управляющего, я ещё походил в пахнущем гипсом и илом доме, довольно заглядывая во все комнаты. Когда они вернулись, я сказал.

— Сколько обычно от стоимости заказа платят мастерам за хорошую работу? — поинтересовался я у него.

— Одну пятую, царь, — чуть склонился управляющий передо мной.

— Дашь им одну третью, — распорядился я, — если закончат всё до конца срока найма.

— Твоё величество! — обрадованный мастер упал на колени, — это слишком щедро!

— Да, я такой, — хмыкнул я и теряя к нему интерес, взял с собой Рехмира, выходя из дома.

— Успел записать мой рассказ?

— Да царь, завтра же отправлю послание дяде, — воодушевлённо сказал он.

— Как у тебя дела? Со всем успеваешь справляться? — я повёл его к своему шатру.

— Да мой царь, уборка урожая благодаря нубийским рабам, которые после вашего лечения выжили все, идёт хорошо, думаю мы справимся даже раньше обычного срока, к которому всё делали ранее местные крестьяне.

— Отлично, — я завёл его внутрь, поднял один из мешков, раскрыл его и показал, что он полон обломками различных металлов.

Глаза у Рехмира снова стали словно ночные звёзды.

Я вернул мешок обратно на место и попинал ещё три таких.

— Повезёшь мастеров в храм, купи всё что ещё нам нужно для поместья.

— Мой господин, откуда всё это?! — изумился он, видимо подсчитывая стоимость.

— Продали глиняную посуду, — хмыкнул я, разумеется не став посвящать его откуда всё это на самом деле, об этом я строго настрого запретил рассказывать Бенермеруту и Меримаату.

— Разве такое возможно? — изумился он, переводя взгляд с меня на ценности, — она же была откровенно плохого качества.