Сталин. Путь к власти - Емельянов Юрий Васильевич - Страница 101

• Предыдущая
• 101/146
• Следующая

И тем не менее победа большевиков была очевидной, впечатляющей и дала им право стать руководителями великой страны. Поэтому участие в Гражданской войне или хотя бы причастность к ней рассматривались как проявления героизма и мужества. В то же время победа в Гражданской войне означала для советских руководителей первый триумф мирового пролетариата. Поэтому победители в Гражданской войне представляли себя в виде вождей всемирной пролетарской армии. В 1922 году Н.И. Бухарин писал: «Пережив ужасную гражданскую войну, голод и мор, становится на ноги великая Красная Армия, и труба победы зовет призывным зовом рабочий класс всего мира, колониальных рабов и кули на смертный бой с капиталом. Впереди несметной армии идет мужественная фаланга бойцов, в рубцах и шрамах, под славными знаменами, пробитыми пулями и разодранными штыком. Она идет впереди всех, она всех зовет, она всеми руководит. Ибо это – железная когорта пролетарской революции – РКП». Представители правящего слоя Советской страны не сомневались в том, что в годы Гражданской войны они обрели необходимый опыт для руководства мировым пролетариатом, а уж тем более великой страной на долгий исторический период, и это в дальнейшем стало также источником острых политических проблем.

Некритическая оценка причин победы большевиков в Гражданской войне привела к тому, что временные, чрезвычайные меры управления, которые тогда применялись, отношения внутри партии, сложившиеся в эти годы, отношение к страданиям людей и человеческим нуждам, сформировавшееся в период «военного коммунизма», воспринимались членами правящей партии и ее руководителями как наиболее адекватные исторической эпохе.

Считая, что эпоха мировой революции займет немалое время, многие большевики, которые сформировались как государственные руководители в годы Гражданской войны, рассматривали военное состояние общества как нормальное. Выступая на IX съезде партии (1920 год), Н.И. Бухарин призывал: «Мы так построим свою собственную партию, что мы являемся самой милитаризованной организацией, которая когда-либо существовала; ведь наша партия есть военная организация почти в буквальном смысле слова». Не просто милитаризация общества, а насилие и принуждение населения Бухарин объявлял универсальными способами управления страной по мере построения социализма. В своем труде «Экономика переходного периода» Бухарин писал: «Революционное насилие… должно активно помочь формированию «концентрированного насилия», государства нового класса, которое действует, как рычаг экономического переворота, изменяя структуру общества». Бухарин утверждал, что «пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью… является методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».

Такие же взгляды разделял и Троцкий. Выступая на IX съезде партии, он исходил из того, что принуждение будет основным способом руководства крестьянскими массами в обозримом будущем. Он предупреждал: «Мы не можем дожидаться, пока каждый крестьянин и каждая крестьянка поймет! Мы должны сегодня заставить каждого стать на то место, на котором он должен быть». Что же касается «буржуазных специалистов», то Троцкий предлагал использовать их как механизмы: «Как в мертвые машины, так и в этих техников, инженеров, врачей, учителей, вчерашних бывших офицеров, в них вложен известный наш народный национальный капитал, который мы обязаны эксплуатировать, использовать, если мы хотим вообще разрешить основные задачи, которые стоят перед нами».

Эти идеи воплощались на практике. Троцкий стал проводником идей милитаризации Советской страны. По его инициативе создавались «трудовые армии», а профсоюз транспортных рабочих (Цектран) был превращен в организацию с военной дисциплиной, предусматривавшей наказания за ее нарушения в виде арестов и принудительных работ до 6 месяцев. Троцкий и Бухарин не были одиноки в своей приверженности к милитаризации жизни. «Трудовые армии» активно использовались на восстановительных работах, а заявления о милитаризации жизни поддерживались как соответствовавшие создавшейся обстановке.

Формирование методов государственного руководства главным образом под воздействием Гражданской войны не могло не оказать влияния и на Сталина. Как и другие советские руководители, он применял самые жесткие меры для наведения порядка и управления людьми. Видимо, учитывая перспективу развития международных отношений, он исходил из того, что подготовка к войне по-прежнему остается одной из важных задач советского руководства. Поэтому Сталин осваивал не только чрезвычайные методы управления страной в условиях хаоса Гражданской войны, но и глубоко изучал военное искусство и одновременно применял основы военной науки в политической и государственной деятельности.

Многие хулители Сталина старались преуменьшить его военные заслуги в Гражданской войне, а Роберт Конквест без всяких на то оснований даже изобразил его военную деятельность как непрерывную цепь неудач, но на самом деле Сталин успешно справлялся с задачами военного времени. За два с половиной года он проехал чуть ли не по всем фронтам, окружавшим Советскую республику, совершив полный оборот против часовой стрелки по этому огненному кольцу. Там он учился планировать боевые операции, обеспечивать службу тыла и создавать резервы, руководить обороной и наступлением. Его заслуги были отмечены не только наградой, но и назначением в высшие органы управления обороны Советской страны.

Хотя он до этого никогда не служил в армии и не имел военной подготовки, Сталин, как и многие советские руководители, на практике Гражданской войны прошел курс военной академии. Сначала он компенсировал отсутствие военного образования богатым практическим опытом политической деятельности, который порой оказывался более подходящим для решения военных задач, потому что часто необходимо было учитывать не столько военные, сколько социальные и политические факторы. Кроме того, в условиях Гражданской войны многие методы ведения боевых действий, сложившиеся в Русско-японскую и Первую мировую войны, оказались неприемлемыми. Часто здравый смысл, способность всесторонне и правильно оценить обстановку и внимательно выслушать мнения самых разных специалистов помогали Сталину находить разумные решения, не хуже, а порой и лучше тех, что предлагались военными.

В то же время Сталин постоянно углублял свои познания в военном деле. После завершения Гражданской войны он стал воспринимать и процессы мирной жизни как события, развертывавшиеся на театре военных действий. Слова из военной лексики очень часто звучали в его выступлениях. Хлебозаготовки он называл «хлебным фронтом», развитие системы образования для рабочих сравнивал со «штурмом крепости», а политического оппонента расценивал как вооруженного врага или тайного лазутчика. Однако он не ограничился лишь использованием военной терминологии. Как это было характерно для него, Сталин постарался извлечь из обретенного опыта максимум поучительного для своей последующей деятельности. Участие в подготовке и проведении боевых операций Гражданской войны настолько повлияло на Сталина, что лишь, вооружившись этим опытом, он стал писать теоретические исследования о методах политической работы.

Одна из первых теоретических работ Сталина, написанная им весной 1923 года и посвященная вопросам политики партии, получила название «К вопросу о стратегии и тактике русских коммунистов». Основой для этой статьи послужили лекции с таким же названием, прочитанные в рабочем клубе Пресненского района и во фракции коммунистов Свердловского университета. Появлению этой работы и этого цикла лекций предшествовала работа Сталина в июле 1921 года над брошюрой «О политической стратегии и тактике русских коммунистов», которая так и не была завершена, хотя сохранился «Набросок плана брошюры», опубликованный впервые в 1947 году.

Этот «Набросок» активно использовался в конце 1980-х годов для цитирования из его содержания одной фразы Сталина: «Компартия как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность.» Это высказывание Сталина сопровождалось комментариями о том, что оно противоречило духу партии и выдавало с головой его антидемократические тенденции, якобы полностью противоречившие взглядам «демократов», вроде Бухарина и Троцкого. На самом деле в это время не один Сталин сравнивал партию с рыцарскими орденами. Так, Бухарин в 1922 году в своей работе «Железная когорта» писал о том, что «партийный „патриотизм“, исключительная страстность в проведении партийных директив, бешеная борьба с враждебными группировками всюду… делали из нашей партии какой-то своеобразный революционный орден». Еще раньше, в декабре 1919 года, Троцкий сравнил партию с «орденом самураев» (хотя на самом деле японские рыцари, самураи, были сословием, а не орденом). Очевидно, что постоянное сравнение партии с орденами рыцарей было обычным среди коммунистов тех лет. Между тем «Набросок», как и статья 1923 года, интересен не довольно обычным для партийных руководителей тех лет сравнением коммунистов с рыцарями, а тем, что в этих работах в наибольшей степени отразилось воздействие на мышление Сталина опыта Гражданской войны.

• Предыдущая
• 101/146
• Следующая