Бои местного значения - Грибанов Роман Борисович - Страница 7

Но не успел он открыть дверь центрального поста, как один за другим последовали несколько докладов:

– Докладывает пятый пост, наблюдаю работу радара, по характеристикам предположительно классифицирован как SPS-8. Нет, работает уже две РЛС этого типа! Пеленг приблизительно 130 градусов. Судя по силе сигнала, дальность ориентировочно двести пятьдесят – триста миль. Присвоены коды «сигнал-1» и «сигнал-2».

– С «Безбоязненного» сообщают, что засекли работу группы авиационных УКВ-радиостанций, пеленг 130 градусов, сигнал постоянно усиливается! Тип радиостанций однозначно определен как американский! Присвоен код «сигнал-3».

Капитан Лесной, еще стоя лицом к двери, вытер испарину, мгновенно выступившую на лбу, несмотря на прохладную атмосферу центрального поста. Нельзя, чтобы подчиненные это видели. Вот оно. Началось. «Восьмерки» стоят только на американских авианосцах, это радары привода и управления воздушным движением. И если их работает два, значит там, как минимум два авианосца. А что означает доклад с «Безбоязненного»? Американцы их тоже засекли, и к ним уже летит ударная группа? Тогда время их жизни исчисляется уже минутами, два десятка зенитных автоматов ЗИФ-31 на четырех эсминцах смогут только помочь подороже продать свои жизни против двух авиакрыльев палубной авиации противника. Но кап-раз не был рафинированным интеллигентом, а был военным моряком, поэтому, повинуясь накрепко вбитым еще в училище рефлексам, начал командовать:

– Передать на остальные корабли, через минуту поворот «все вдруг», курс 280, увеличить ход до 25 узлов.

– Связь со штабом флотилии, срочно, доложить об обнаружении американской АУГ.

Его прервал еще один доклад связиста:

– Доклад с «Безбоязненного», «сигнал-3» постоянно меняется по пеленгу к северу, одновременно усиливаясь!

Или капитану показалось, или в голосе связиста-оператора послышалось явное облегчение. Скорее второе, ведь если пеленг постоянно меняется, это значит – не к ним. Значит, их пока не заметили, это значит, они проживут еще какое-то время, в этом всемирном кошмаре. Так, а если не к ним, то к кому? Одного взгляда, брошенного на большую карту, лежащую на штурманском столе, оказалась достаточно, чтобы понять, куда. И к кому.

– Связь со штабом установлена? Добавить, по данным радиоразведки, наблюдаю полет группы американских самолетов в направлении острова Беринга, предполагаю, с целью атаки, ориентировочное время атаки…

– Мичман, сколько у тебя выходит? – обратился он к планшетисту.

– Если они скорость не увеличат, то примерно 30 минут…

– Через 25 минут, – закончил капитан Лесной. Чуть подумав, он обратился к начальнику узла связи:

– У нас есть частоты и коды связи с аэродромом и постом РЛС на острове?

– С летчиками нет, с РЛС есть.

– Срочно свяжитесь с локаторщиками, предупредите их о возможной атаке!

31 октября, местное время 00:05.

Сопка в 15 километрах на юго-восток от села

Никольское, остров Беринга. Пост РЛС П-10

Вообще-то на Командорах погода еще хуже, чем на Камчатке. Тем более в конце октября. Тем более почти на самой высокой горе. На этих чертовых островах, «где грибы выше деревьев» (по расхожей местной шутке, на самом деле карликовые деревья, растущие на острове Беринга, за немногим исключением, ростом ниже подосиновиков), снег в горах начинает выпадать уже в начале октября. Хотя буквально рядом, на побережье, в селе Никольском снежный покров устойчиво ложится на месяц позже. Из 365 дней в году 45 дней на Командорах – с метелями. А уж к концу месяца в горах он высыпает в количестве, способном привести в ужас даже самого старательного московского дворника. И как прикажете быть? Когда в начале октября командованием 11-й армии ПВО было принято решение о развертывании на Командорах передового аэродрома, 865-й истребительный авиаполк ПВО действительно выделил шестерку лучших летчиков, правда из 1-й эскадрильи, которая летала на устаревших МиГ-17ПФ. А вот начальник штаба радиотехнического полка в Петропавловске-Камчатском долго ломал голову, как ему поступить. Новых РЛС П-12, начавших поступать в полк, было наперечет, и все они, во-первых, позарез нужны были на самом полуострове, а во-вторых, постоянно требовали повышенного внимания со стороны техников. То есть, проще говоря, постоянно ломались, заводские инженеры почти постоянно торчали на Камчатке, ремонтируя капризные «Енисеи». Короче, начштаба дал команду выделить на Командоры «старичка», РЛС П-10 «Волга-А». Видя такое отношение к делу, командир батальона выделил для такой миссии одну из самых проблемных РЛС, да еще и с самым раздолбайским расчетом. Ведь по сравнению с Елизово, где дислоцировался батальон, горы возле верховьев реки Полуденная на острове Беринга – это как сама Камчатка в сравнении с Сочи.

Поэтому расчет РЛС был в основном занят борьбой со снегом, непрерывно валившим с небес последние три дня. Попытками хоть как-то обустроить свой быт на холодных и заснеженных склонах гор. И постоянными проблемами, возникающими из-за того, что антенная система станции, засыпаемая снегом и намерзающим льдом, все время отказывалась работать. Не работала она и в этот момент, когда радист расчета РЛС, сжимая в руке бланк радиограммы с «Бесшумного», запыхавшись, прибежал из кунга к лейтенанту, который с остальным расчетом пытался в кромешной темноте, под светом прожектора и ручных фонарей, разобраться в антенной системе «Волги».

– Какого хрена ты не работаешь, интересно? – сквозь зубы шипел лейтенант, проверяя кабельные разъемы, подходящие к антеннам.

– Командир, я, кажется, нашел! Вот этот разъем, видите? – Первый номер расчета подсветил фонариком.

– Какая сука его не затянула до конца при прошлом ТО? Кто его не законтрил! Кто этот бабуин? – возмущенно заорал лейтенант.

Разъемы 2РМГ вообще-то отличаются крайней надежностью. Только если они правильно состыкованы, накидная гайка кабельной части разъема до конца закручена по резьбе блочной части. При этом корпус кабельный части вдвигается в отверстие корпуса блочной части, штыри кабельной части входят в ответные гнезда, и происходит надежное соединение подключенных к ним цепей. В ответственных соединениях гайка вдобавок контрится проволокой. А если гайка не то что не законтрена, а даже не закручена до конца, тогда случится то, что случилось – вибрация от постоянного ветра привела к тому, что упомянутый разъем висел «на соплях». То есть еле-еле держался в полусостыкованном состоянии на почти вывернутой гайке.

Но лейтенант едва успел набрать воздуха, чтобы высказать расчету свое негодование, как подбежавший радист молча сунул ему под нос бланк радиограммы… И из лейтенанта как будто выпустили весь воздух.

– Ой, мля… – совсем не по-уставному тихо произнес он. – Ты на аэродром сообщил?

– Нет, я сразу к вам…

– Блин, еще один олень безрогий… – потерянно проговорил лейтенант. – Бегом, мухой на пост! Связь с аэродромом, сначала продублируй радиограмму с эсминца, потом… Что потом, я сам тебе скажу, сейчас буду через минуту.

– Мужики! – обратился он к настороженно притихшему расчету. К нам летят американские самолеты, много. Или мы успеем включить станцию, или мы все умрем. Заканчивайте тут в темпе, я к радисту. – Он не успел открыть дверь в кунге, как столкнулся с радистом, выскакивающим ему навстречу.

– Товарищ лейтенант, нет связи!

31 октября, местное время 00:07.

В 30 километрах к юго-востоку от острова Беринга

– Так, парни. Это «Кит». Извините, что вмешиваюсь в вашу высокоинтеллектуальную беседу, но через 30 секунд я включаю свою игрушку, – вклинился в неторопливый треп пилотов эскадрильи «Скайхоков» голос командира самолета – постановщика помех, летевшего в двадцати милях позади ударной группы. – Надеюсь, никто не забыл, что ему делать? Ближайшие пять минут мои «хорьки» забьют эфир наглухо, надо же им как-то отыграться за сидение в металлической норе.