Из ряда вон (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 11

— Так не пропадать же…

— Тьфу, ёлки…

Новые правила понравились не всем. Недовольных было особенно много среди выживших киборгов — еще бы! Теперь им приходилось трудиться вдвое больше остальных — халявные батареи закончились. С помощью Дона, который на свободе руководил одним из цехов обогатительного завода, в Разломе удалось создать что-то вроде настоящего производства — с использованием всех имеющихся водных потоков и максимальной отдачей разведанных месторождений.

Киборгов пристроили на сортировку — их металлическим лапам местная отравленная водичка была не страшна, так что они шерудили в желобах, выуживая мумиё и зарабатывая себе на батареи и хлеб насущный. К тому же, популяция двоек уменьшилась почти в три раза — многих из них прикончили сгоряча в первые дни после бойни, и теперь батареек было нужно намного меньше…

Людей-четверок откормили и подлечили — настолько, насколько это было возможно. Одним из нововведений была эвтаназия — если работяге становилось совсем плохо — пятикратная доза обезбола отправляла его в мир иной мягко и без страданий. Но для этого нужно было еще хорошенько поработать — никто за так медикаменты раздавать не собирался.

Производительность труда действительно выросла — если не в пять, то в три раза точно. Всё-таки приходилось делать скидку на контингент: наркоторговцы, рецидивисты и прочие низы социума — не тот народ, который привык работать засучив рукава. Но в целом — круговая порука работала, и бригады следили за тем, чтобы каторжане махали кайлом и мыли мумиё наравне со всеми. Не будет нормы — не будет пайки.

Дон, дядя Миша и Гай ухитрялись выделять ресурсы под то, что они называли «стачечной кассой» — запасы еды, воды и медикаментов, которые складировались в убежище одноглазого — на случай забастовки. В этот план посвящать остальных было рано — тем более, как бы это мерзко ни звучало — счастья для всех и даром они добиваться не собирались. Девяносто процентов гниющей в Разломе публики заслужили такую участь, и вытаскивать их на свет Божий было бы слишком плохим подарком человечеству в целом. Другое дело — узкий круг, члены которого умудрились сохранить волю, рассудок и облик человеческий даже в невыносимых услвоиях Жмыха.

В общем — рабочий процесс шел, на дне Разлома образовалось даже некое подобие порядка — с пешеходными дорожками, сортирами, столовыми и спальными навесами.

Так что когда лифты заработали и прибыла новая порция свежака — то, что люди в чистых оранжевых комбинезонах встретили на выходе из подъемников было совсем непохоже на беспредел, с которым столкнулись Гай и рашены в первый свой день на каторге.

Дроиды починили фонари через пять дней. И заменили лампочки в остальных — ну надо же! Непросроченные батончики прибыли на следующие сутки. Дядя Миша, разглядев этикетку, которую ему под самый нос сунул Фредди, отбросил лопату и громко крикнул:

— Всё, баста, ребята! Наработались!

Люди Дона и медвежатки уже провели разъяснительную работу, и большая часть каторжан согласилась поучаствовать в страйке. Медкапсулы — это то, о чем мечтали многие. Хотя бы на день, на два перестать ощущать постоянно ноющие в суставы, вдохнуть полной грудью, поссать как человек, не скрючиваясь при этом от боли. За это можно было и рискнуть!

Не только обычным каторжанам — даже тройкам и единичкам худо приходилось на Жмыхе. Гай перестал покрываться испариной и страдать одышкой только через сто дней, а суставы и слизистые перестали беспокоить и того позже. Сейчас он чувствовал себя вполне сносно — повышенная утомляемость и сильная потеря веса — это то, с чем приходилось смириться.

Один за другим переставали работать конвейеры. Работяги составляли инструменты в козлы и шли под навесы — теперь можно было дать волю праздности — резаться в шашки, морру, травить байки, просто отсыпаться… Люди знали, что получат ежедневный паек — точно так же, как и раньше. Стачечная касса была полна, и на раздаче стоял Дон — а это значило что всем всего хватит. По крайней мере, целых десять дней.

Тишина повисла над Разломом. Не орали бригадиры, не стучали кирки и лопаты. Даже мерное гудение конвейеров, ставшее привычным и игнорируемое сознанием теперь прекратилось.

— И сколько нам ждать? — с наслаждением потянувшись на топчане поинтересовался одноглазый.

— Я думаю — среагируют быстро. Сначала будет запрос на терминалах конвейеров, потом пришлют беспилотник, потом… О! Запрос на терминале!

Гай лениво поднялся и подошел к экрану, на котором крупными буквами мигала надпись: «Продолжайте отгрузку руды!» Ответить было невозможно, но Кормак придумал выход — в меню заказа поставок выбрал пункт «спальное место», уточнение — «односпальная кровать с бельем» и ввел количество — 1200 штук. После этого в разделе «медицина» таким же образом запросил медкапсулы — 20 штук, а в разделе «гигиена» — душевые кабины — тоже 20 штук.

— Вот и подождем, что они ответят!

— Нагле-е-ец! — довольно протянул дядя Миша. — Они теперь точно будут знать… О, беспилотник!

Медвед своей когтистой лапой скрутил внушительный кукиш и продемонстрировал его небольшому квадрокоптеру. А Гай продублировал рашенский оскорбительный жест международным средним пальцем. И демонстративно улегся на топчан, закинув ногу на ногу и шевеля босой грязной ступней.

— Как думаешь, до них дойдет?

— А куда они денутся? — пробормотал дядя Миша, явно готовясь вздремнуть. — Вот комиссия приедет — то-то они охренеют! Думаю, через пару часов заявятся нас прессовать, а когда не получится — вот тогда и разговор будет.

Прессовать их никто не стал. Видимо, основные разборки проходили наверху — по крайней мере, когда все лифты одновременно загудели, спускаясь, и грохнули днищами о уложенные на землю рельсы, ни одного киборга оттуда не вышло — только эльфы в чешуйчатой небесно-голубой броне.

Впереди вышагивала весьма примечательная особа. Гай ожидал увидеть коменданта в черном плаще, а никак не классическую эльфийку супермодельной внешности. Боевая эргономичная броня смотрелась на ее сногсшибательной фигуре как лучший наряд от кутюр, длинные прямые платинового цвета волосы были идеально уложены — волосок к волоску, коралловые губки кривились в презрительной гримасе, глаза скрывались под очками дополненной реальности.

Полусотня элитных бойцов в глухих шлемах держали наизготовку станнеры, оставив лазганы в креплениях за спинами.

— Не скрою, вам удалось удивить Высокую комиссию. Забастовка на каторге — ну надо же! Я попрошу зачинщиков и организаторов этого безобразия встать и выйти из ряда вон — чтобы мы могли начать переговоры.- Дон, Миша, Гай, — она выдавливала их имена из себя, как будто ее тошнило от одних только звуков. — Вы можете говорить от лица всех осужденных, я прекрасно знаю это.

Гай, шагнув вперед, уцепился за это слово — «осужденные» и решил использовать его впоследствии: его никто не судил — просто взяли в плен и поместили на каторгу.

— Vstat' i vyjti iz ryada von! Sest' na elektricheskij stul ili tron! — хрипло пропел дядя Миша, довольно скалясь.

Дон погладил свою лысину и тоже поднялся, отбросив недожеванный батончик в руки кого-то из товарищей.

— Прежде чем вступать с вами в диалог, я должна кое-что прояснить, — эльфийка приняла горделивую позу. — Сигуранца провела расследование и установила виновность коменданта комплекса Разлом-1 в коррупции, присвоении казенных средств и отмывании денег. Он смещен с должности, на его место назначен кризисный менеджер, который разберется в ситуации и наладит работу комплекса заново. Систему поставок и бонусную систему пересмотрят — в пользу осужденных, готовых честным трудом искупать причиненный социуму ущерб. Если после нашей встречи вы вернетесь к работе — этот демарш с остановкой конвейеров не будет иметь последствий. Более того — ваш провокационный заказ на спальные места и медицинское оборудование будет выполнен — в полном объеме. Ровно в тот момент, когда вы поставите необходимую массу мумиё… Вот вам мое слово — слово Светлой княжны Кейнэ Аркуэнэ!