Код красный (СИ) - Петерсон Хельга - Страница 72

Она осторожно вывернулась из-под тяжёлой руки и сделала полшага в сторону.

— Очень удобно иметь при себе такую подушку безопасности, да?

Дерьмо. Прозвучало жалко даже для себя. Но Люк только фыркнул.

— Настолько удобно, что нельзя отдать кому-то ещё, — снова потянулся к ней, подхватил за талию и, совершенно обезумев от эйфории, резко приподнял и тут же опустил. — Эта миссис Клеменс сразу поняла, что ты не дашь заблевать толчок или пробить дыру в потолке или…

В висок будто прилетел острый камешек. Тупая боль в груди расползлась шире, захватывая и выкручивая все органы.

Достаточно. Просто достаточно.

Джеки резко уперлась ладонями в сильные плечи и оттолкнулась.

— Хватит, — собственный голос прозвучал тихо, но чётко.

Даже слишком чётко. Люк замер.

— Ты какая-то нервная, — его руки будто сами собой разошлись в стороны, и она, покачнувшись, отступила назад.

Вокруг сразу стало холодно и пусто. Морось усилилась. Да и плевать.

— Хватит, Люк, — Джеки подняла раскрытые ладони и сделала ещё шаг назад. — Просто не надо меня больше трогать, вот и всё.

Голубые глаза сузились. Он непонимающе нахмурился, но так и остался стоять на месте.

— Что случилось, Джекс? — голос мгновенно посерьезнел.

— Ничего, — она прикусила губу и пошла дальше по тротуару.

Он ведь и правда вообще ничего не понимает. И не поймёт.

— Джекс, — прилетело в спину.

Шаг. Еще шаг, быстрее…

— Джекс, подожди, — на запястье сомкнулись горячие пальцы.

О нет. Зря. Волна бешенства вышла из берегов.

— Не трогай, — Джеки выдернула руку и резко развернулась. Остановилась и натянула рукава до самых пальцев. Люк ошарашенно застыл. — Ты уже сам не видишь, как переходишь личные границы, — она прямо заглянула ему в лицо. — Раньше это было забавно, но мне надоело.

— Что я сделал?

— То есть, по-твоему, ничего? — она нервно смахнула с лица короткую, мокрую прядь. — По-твоему, в порядке вещей зажимать меня, как безвольную резиновую куклу?

Его недоумение стало совсем смешным. Глаза округлились, рот забавно приоткрылся.

— Так ты из-за этого взбесилась? — Люк с недоверчивым видом сделал шажок вперед.

Лучше бы он заткнулся.

— Этого недостаточно? — рявкнула Джеки.

— А что еще мне нужно было делать? — он развёл руки в стороны. — Эта серьезная профессорша подумала, что мы пара, и сразу поплыла. Я просто поддерживал легенду.

Тупая боль уже начала перекрывать дыхание.

— Можно подумать, ты не для того взял меня за руку возле двери, чтобы она сразу же так подумала, — Джеки резко отёрла намокшее лицо ладонью.

Морось начала превращаться в дождь.

— Конечно, не для того, — Люк снова поморщился.

Теперь он считает её еще и идиоткой.

— Да и ладно, похрен, ты мог бы остановиться только на этом: просто миленько держать меня за руку, будто влюблён в каждую мою веснушку. Но не-е-ет, — из груди вырвался надломленный смешок. — Ты как обычно не смог включить тормоза и решил: почему бы не довести всё до абсурда, правда? Почему бы не вертеть мной, как марионеткой, при посторонней тётке только потому, что это забавно?!

Люк невесело фыркнул. Запустил пальцы в волосы и резко прочесал мокнущие пряди.

— Знаешь, что реально забавно? — он ткнул в неё пальцем. — Слышать это от девчонки, которая заставила меня засосаться с ней. Просто оборжаться, как смешно.

Щёки запылали.

Сволочь.

— Спасибо, что припомнил, — Джеки отступила на полшага назад.

— Обращайся.

— Ты пересосался уже с половиной Бристоля и окрестностей, и это меньшее, что ты делал, но именно мне будешь припоминать всю жизнь. И с тех пор ты решил, что тебе можно всё. Ведь Печенька всегда рядом, ею можно прикрыться от ветра, и нахрена её кому-то отдавать? — в собственном голосе зазвучали вся накопленная горечь и злость. — Почему бы не выставить её дурой при однокурснике, которому она явно нравилась? Иначе ведь у неё может появиться бойфренд, и это станет охренеть как неудобно!

Люк обалдело моргнул, лицо заметно побледнело. Пусть он всё опровергнет. Скажет хоть одно хорошее слово… Но он, запрокинул голову и резко, сухо рассмеялся в небо.

— Ты не несла такой бред, даже когда решила, что Артур твоя судьба, — жесткие слова, будто камешки, отскочили от тротуара и ударили висок. — То есть, по-твоему, я вот такой дебил, да? — Люк выдернул из кармана сигаретную пачку.

Нашел подходящее время перевернуть всё в свою пользу.

— Я этого не говорила, — Джеки опустила взгляд под ноги.

— Но подумала,

— Нет, не…

— Придурок Люси, который так и не повзрослел, да? — он зажал пальцами быстро мокнущую сигарету и наскоро прикурил. Успел. Глубокий вдох, затяжка. Дым поднялся в воздух и смешался с дождём. Как удобно выставлять себя хорошим, когда сам виноват.

Всё тело облепила усталость, будто застывшая лава превратилась в тяжёлые камни. Джеки прикусила губу и сокрушенно качнула головой.

— Ты повзрослел, — она пристально заглянула в голубые глаза. — Очень заметно повзрослел, но не по отношению ко мне. Мне уже не четырнадцать, — ткнула в себя пальцем. — Я выросла, я девушка, и у меня есть чувства, мать твою. Я всего-то хочу, чтобы меня любили! Но пока ты рядом, это невозможно. Мне надоело быть твоей «девочкой для битья». Хватит.

Последняя фраза прозвучала, как удар о стену. Дыхание сбилось, сердце поршнем заколотило прямо в рёбра. Но это нужно было сказать. Давно нужно было. Челюсти Люка сжались, на скулах заходили желваки. Мокрые волосы прилипли к лицу, закрыли глаза, но даже сквозь чёлку в них пробился металлический блеск. И даже такой, промокший под дождём и обозлённый, он ужасно красивый. Еще более притягательный, чем обычно… Какое же это дебильное, неуместное наблюдение по уши влюблённой идиотки.

Сердце сжалось.

А молчание, кажется, поглотило все внешние звуки…

— «Девочкой для битья», значит, — наконец, задумчиво протянул Люк, делая еще одну затяжку. — Отлично, — струйки дыма вышли через нос.

Сигарета всё-таки потухла. Он закусил щёку изнутри, отшвырнул её в сторону и, глядя под ноги, снова сунул руку в карман.

— Не волнуйся, я съеду через пару дней. Никаких больше рук в твою сторону, — вытащил жвачку и забросил в рот.

На его лице появилось полное безразличие. Штиль, несмотря на стекающие по скулам ручейки воды. Джеки заложила руки за спину и с силой сжала пальцы. До боли в костяшках.

— Прекрасно, — она кивнула и попятилась.

Он опустил голову и тоже сделал шаг назад.

— В оставшиеся дни могу вообще к тебе больше не подходить.

— Замечательно.

— Замечательно, — расстояние увеличилось еще на шаг. — Тогда я пошёл? — он приложил два пальца к брови и отсалютовал. — Ариведерчи. Сайонара.

И, больше ничего не говоря, развернулся и быстрым шагом двинулся в противоположную сторону.

Джеки осталась стоять посреди тротуара. Уставилась в удаляющуюся мокрую спину, прижала ладонь к горлу и схватила ртом воздух. В груди будто рванула граната. Шрапнель застряла в рёбрах, пробила лёгкие, сердце и долетела до горла. Вот и всё. Добилась того, чего хотела. Ведь хотела, да?

Она резко развернулась и быстро пошла к остановке. Шаг, второй, третий… перешла на бег, задыхаясь и продолжая заглатывать воздух. Если всё правильно, почему же так больно-то, боже? Может, потому что Люк стал зависимостью? И он в этом даже почти не виноват. Он просто был собой, а она сама закрутила себя в воронку этих слишком дружеских отношений. Нельзя было с ним сближаться. Просто нельзя. Он человек-магнит. Сколько она злорадствовала над идиотками, которые крутятся вокруг него, как планеты вокруг солнца, и вот… Сама стала такой же.

Он не виноват. Он просто такой, какой есть. Яркий, харизматичный, притягательный.

Стоило быть умнее и держаться от него подальше. Впредь так и будет.

Вот только нужно заново научиться дышать.