Ванька 5 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 17

Я почти бегом вернулся к хромому. Он, видно, как я приближаюсь услышал, к смертному бою изготовился — а, вдруг, за мной уже хунхузы гонятся…

— Пошли, победили наши вражин.

Инородец широко улыбнулся, повеселел, винтовку на плечо повесил.

— Вторую не забудь. — я ему на винтовку, что на мху лежала, указал.

Мы вышли из леса и потихоньку, не таясь пошли по полю к селу.

Нас заметили. Что-то крикнули.

Хромой руками замахал, заорал в ответ.

Ему ответили.

— Пошли. Узнали меня. — при этом мой спутник горделиво себя в грудь пальцем ткнул.

Вот, вроде, мелочь, а человеку — приятно… Ну, что узнали его.

На лужке у поля полукругом стояло до трёх десятков бородатых мужиков. Не все в возрасте, были и молодые. У последних бородки были поменьше.

Перед ними на траве на коленях стояло чуть больше десятка хунхузов. Руки у них были за спинами скручены, на многих — кровь. Видно — подранены.

Часть наших мужиков были перевязаны наспех. Я профессиональным взглядом сразу это заметил.

От стоящих отделился Егор. Мне и хромому кивнул. Про старшего у инородцев ничего не спросил.

— Успели предупредить? — я кивнул на мужиков.

— Чуть и успели… Только-только…

— Вот и хорошо. — я неприязненно посмотрел на хунхузов, наслышан был про их зверства.

Хунхузы зло на мужиков из села поглядывали. Ничего хорошего для себя, видно, не ждали.

Интересно, они ещё и подвое между собой своими длинными косами были связаны. Никогда такого я прежде не видел. Ну, чтобы косами людей друг к другу привязывали.

— Что с ними будете делать? — спросил я у Егора.

— Сейчас увидишь, — ответил тот.

Глава 27 Казнь

Мужики из села, что хунхузов на лужок у поля вывели, были все явно на взводе. После боя, видно, ещё не отошли.

Разговаривали они между собой громко, некоторые руками даже размахивали…

К тому же, некоторая нехорошая нервозность какая-то в их поведении и жестах наблюдалась. Словно, предстояло им ещё что-то сегодня не очень хорошее. Радоваться бы — налёт отбили, живы остались, жен, стариков и детишек сохранили. Избы целы стоят, скотину не угнали…

Хунхузы, они при нападении на русские поселения, особо себя не сдерживали. Нет бы, просто пограбить, они и жилища пожгут, женщин от мала до велика изнасилуют, мужиков порежут. Ещё и данью обложат. Придем де в следующий раз, а вы нам уже того и сего приготовьте.

— Первый раз они здесь? — поинтересовался я у Егора.

— Если бы… Были уже… — удовлетворил он мой интерес.

Во как… Что-то их сюда манит. От дома-то своего они вон как далеко сюда двигались.

Просто для развлечения, ножки размять, они бы в это село за тридевять земель не поперлись.

— Интерес-то им здесь какой? Не ближний свет…

Старообрядец не успел мне ответить.

Два молодых мужика к крайней парочке хунхузов подошли. Один нож достал, пластанул им в месте, где косы у стоящих на коленях были между собой связаны. Один из разбойников оскалился, ругаться по-своему начал. Второй — только голову ниже опустил, забормотал что-то быстро-быстро.

Может, молился по-своему?

Этого, второго, мужики в покое оставили, а того, что ругался, в сторону оттащили. Сам он не шёл, ногами по земле волочился. Вот де, несите меня, такой я барин-боярин.

Егор при этом насупился, всем своим видом выказал неодобрение происходящему.

От селян отделился совсем уже почти старик. Голова лысая, а бородища… Дед Мороз на утреннике в детском саду такой позавидует.

В руке у него был явно трофейный меч. Длинный, широкий, чуть скривленный. Сегодня в лесу у хунхузов я такой уже видел.

Бодренько так, даже как бы с пританцовочкой он подошёл к стоящему на коленях хунхузу, которого молодые мужики в сторону оттащили.

Тот, вдруг гордо голову поднял, плюнул в сторону старика с мечом.

Старик, откуда что и взялось, размахнулся мечом…

Мать!!!

Башка хунхуза по зелёной травке покатилась…

Мля…

Я на Егора посмотрел. Тот в сторону отвернулся… Голова его была к селу повёрнута.

Среди стоящих селян кто-то матерок в воздух пустил.

Молодые мужики второго хунхуза к старику с мечом потащили.

— Это…

Чего-чего, а такого увидеть я не ожидал.

Двадцатый век всё же. Россия-матушка.

— Это, что они делают? — я дернул Егора за рукав.

— Сам видишь… — прозвучало в ответ.

Хунхуз, которого тащили на казнь, червем извивался, ногами по земле бил…

К старику с мечом подошёл мужик в годах. Седобородый ему меч протянул. Получивший оружие им несколько раз махнул — опробовал его, видно.

У него с одного раза срубить голову пленному не получилось. Тот после удара мечом на землю свалился и пришлось уже лежачему шейные позвонки перерубать…

Меч переходил из рук в руки, на лужке отделенных от тел голов всё прибавлялось.

— Пошли отсюда.

Егор мне в сторону села кивнул.

— Пошли. — не хотелось и мне на лужке оставаться.

На всю жизнь я этот день запомню. Детям, если у меня они будут, про такое, конечно, рассказывать не буду.

— Второй раз они сюда уже приходят, — без напоминания с моей стороны, уже на ходу вернулся к прерванному казнью разговору Егор. — Золото их интересует…

— Золото? — переспросил я.

Ну, это всем известно, что в Сибири золото моют. Песня даже такая каторжанская есть. Окрестности Байкала там тоже упоминаются. Но, как хунхузы за сотни и сотни верст узнали, что именно в этом селе мужики таким промыслом занимаются? Сказал им кто?

— Золото, золото… — на лице старообрядца опять неодобрительная гримаска мелькнула.

— Не себе чего…

Ну и дела здесь творятся… Опять ты, Ваня, попал в переплет…

— Как они про него узнали-то? Хунхузы?

— Был у них один из наших…

Как этот, один из наших, к хунхузам попал, Егор не сказал. Да, я и не стал спрашивать. Попал и попал. Князь говорил, что среди краснобородых и беглые российские каторжане встречаются, и дезертиры. После войны с японцами их не так и мало было. Конечно, не толпы, но имелись.

— Привела их эта вошь сюда, много дел они тогда натворили…

Егор сказал это и замолк. Вспомнил, судя по всему, что-то нехорошее.

— Вот, мужики с ними и рассчитались сегодня…

— Да уж, рассчитались… — я чуть даже поёжился.

Нет, хунхузов мне было не жалко. Сам сегодня от их руки чуть не погиб. Но, могли бы просто расстрелять…

— Не накажут за такое? — снова поинтересовался я у Егора.

— Кто? До власти далеко… Сами мы тут по себе… Не узнает никто…

Глава 28 Настенька

Мы шли по селу.

Да, народ тут не бедно живёт…

Дома были справные, редко четырехстенки. Преобладали пятистенки из ровных окантованных брёвен диаметром сорок — сорок пять сантиметров. Стены поднимались вверх до пяти метров, окна были врезаны высоко.

Преобладающим типом жилищ был дом-двор. Это, когда под одной крышей расположены жилая изба, сени и хозяйственный двор.

Всё правильно, климат тут жестковатый, зимой холодно, да и снега много выпадает…

А, вот и двойная изба — две четырехстенки с общей крышей…

Егор проговорился, что золотишко здесь моют — вот хорошо и живут. На золото-то всё что угодно купить можно. Леса ещё завались…

А, не маленькое село — всё идём и идём…

Так, а куда идём? Улица-то вот-вот кончится.

— Куда мы? — поинтересовался я у Егора.

— Ко мне в деревню…

Ну, всё правильно. Старообрядец про деревню и говорил. Не в селе он живёт.

— Далеко это?

Подустал я сегодня, вот и спросил. Ножки мои отдыха требовали. Ещё и три винтовки на себе тащу — тоже не пушиночки. Вроде и не пуд груза, а чувствуется.

— Две версты.

Ну, две версты — это терпимо… Сдюжу.

— Да, ты, про золото никому не болтай, — вдруг ни с того ни с сего сказал Егор. — Не надо про это.