Красный вервольф 2 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 21

— Да, дядь Саш, все верно, — торопливо закивал Яшка. — К ночи оттуда угоняют пленных и наемников, Тодты тоже уезжают, и ток по проволоке с той стороны вроде как не пускают.

— Тогда слушай меня, — я склонился к самому его уху. Так-то мы вроде далеко были от «экскурсии», но кто его знает, может тут за соседней стенкой кто-то сидит. — Вытаскивать вас отсюда надо сегодня, край — завтра.

— Нас? — удивленно переспросил Яшка. — А кого еще?

— Доктора того, — я мотнул головой в сторону коридора. — Знаешь его?

— Да, знаю, — опять быстро-быстро закивал Яшка. — Хороший дядька, не выдал меня. Это же он меня принимал, а фрицам не сказал, что я шизофреник.

— Вот его, — сказал я. — Можешь договориться с ним и ночью пробраться на ту сторону, где бараки?

— Ох… — глаза Яшки стали больными и растерянными. Потом он махнул рукой. — Черт с ним. Или проберусь, или пристрелят. Сегодня ночью?

— Нет, завтра, — я помотал головой, вспомнив про Наташу и Лизу эту непутевую. — Сегодня я занят. Завтра ночью. Бери Льва Борисовича и пробирайтесь к дальнему бараку.

— Сделаю, дядя Саша, — Яшка решительно кивнул. — Где наша не пропадала…

Я вернулся в «электрошоковую», надеясь, что там уже все закончилось, и самое неприятное, что мне останется, это выслушивать всю дорогу рассказы фрицев о том, какое зрелище я прос*рал. Но увы. Как только я проскользнул в дверь, раздалось утробное гудение, завоняло озоном и паленой плотью, а тело на кушетке затряслось так, что металлические ее ножки начали шкрябать о покрытый плиткой пол. Я чуть не отвернулся, но тут же себя одернул. Смотри, дядя Саша! Внимательнее смотри, чтобы больше никогда в башку твою не пришла мысль о том, что все не так однозначно, что некоторые ребята очень даже ничего…

Доктор вывернул регулятор, гул и треск смолкли.

— Больше нельзя, иначе мы его просто убьем, — меланхолично проговорил он.

— Ну и что? Вот уж кого не жалко! — захохотал один из фрицев. — Это же человеческий мусор…

— Если я правильно понял цель вашего визита, — доктор скользнул по фрицам равнодушным взглядом. — Вы хотели посмотреть на действие электросудорожной терапии. Если пациент умрет, то результат вы оценить не сможете. Ну разве что для вас было сюрпризом, что электрическим током можно лишить жизни.

— Ты не умничай давай, — процедил шарфюрер.

— Что вы, даже в мыслях не было, — вздохнул доктор и принялся снимать электроды с пациента.

— И теперь он ничего не помнит? — спросил Волдо, самый любознательный.

— Я как раз привожу его в сознание, — сказал доктор, поводив под носом у притянутого к кушетке тела маленьким пузырьком. — Боюсь, после процедуры такой мощности, да еще и трижды повторенной, он мало чем отличается от вареной картошки.

Открывшиеся глаза мужичка были пусты и безжизненны. На висках зияли ожоги. Из уголка рта стекала капля крови. Прикусил что-то во рту, похоже, когда его трясло. Фрицы обступили его со всех сторон, забыв про предостережение доктора быть осторожнее, принялись его громко окликать, махать перед его лицом руками, но мужик тупо водил бессмысленным взглядом, ни тени испуга. Ни тени хоть какой-то мысли.

Я почувствовал, как по моей спине стекает капелька холодного пота. Хотелось по-детски заткнуть уши, зажмуриться и выскочить за дверь. Разумеется, ничего такого я не сделал. Стоял вежливо в стороне, чтобы не мешать своим друзьям-фрицам развлекаться. Поймал на себе чуть удивленный взгляд доктора. Ага, шарфюрер в нашу сторону не смотрит. Поддавшись порыву, подмигнул эскулапу, поднял правую руку и постучал пальцем левой по запястью. Не знаю, понял ли он мой знак, но кажется, да. На лице промелькнуло как будто даже радостное выражение. Но сразу же сменилось обычной унылой гримасой.

Из грузовика я выскочил на рыночной площади и двинул в сторону дома. Хотелось до встречи в кочегарке хотя бы часок передохнуть. Что-то эта «экскурсия» сожрала слишком много моральных сил, надо бы дух перевести. Сейчас закроюсь в своей каморке и полежу в тишине, тупо пялясь в потолок. Надо как-то избавиться от стоящей перед глазами картины дергающегося тела, которое потом превращается в живой труп с пустыми глазами. Этот пустой взгляд запал в душу. Много жести я в своей жизни повидал, думал, ничем не прошибешь, но это… Это…

— Ой, простите пожалуйста, а вы не подскажете, как пройти к музею? — раздался над самым ухом очень знакомый голос, когда я уже собирался войти во двор дома Марфы. Я дернулся, как от выстрела и уставился дикими глазами на Наташу. Чуть не заорал на нее, с ума он сошла что ли, открыто ходит по центру города, считай, но вовремя опомнился. На углу, подперев стену, стояли патрульные. Да и Наташа преобразилась почти до неузнаваемости — натянула селянское платье, замотала голову платком, лицо перемазано. Ну чисто девка деревенская!

— Так закрыт уже музей-то! — ответил я и развел руками.

— Да мне не в него надобно, у меня тетка там по соседству живет, а адрес я запамятовала… — проворковала Наташа и покачала головой.

— Давай тогда провожу тебя, а то заблудишься еще, — сказал я, подхватил девушку под руку и свернул в ближайший переулок.

— Ты с ума сошла⁈ — зашептал я ей на ухо, как только мы скрылись с глаз патруля. — Я же сказал вам с Лизой ждать меня в кочегарке…

— У меня задание, — твердо сказала Наташа.

— Мы же вчера обо всем уже поговорили! — я сжал руку девушки чуть сильнее, чем собирался. Твою же мать! Упертость эта ее! И так все под смертью ходим, так нет же, надо еще больше рисковать! — А Лиза как же?

— О Лизе позаботятся и без меня, — огрызнулась Наташа. — И мне сейчас не опека твоя нужна, а помощь.

— Я же сказал уже, что мы тебя выведем из города так, что ни одна крыса не заметить, — устало проговорил я.

— Не такая помощь, — Наташа уставилась на меня немигающим взглядом.

Я выдохнул. Сосчитал про себя до пяти. Что-то нервы у тебя ни к черту, дядя Саша. Беспокоюсь я за Наташку, это понятно. Но и она ведь не пальцем деланная. Мало того, что снайпер, так и еще что-то секретное у нее имеется. Рисковать своей жизнью ей по службе полагается, а не бежать с визгом в кусты при виде каждого фрица с автоматом.

— Извини, — я мотнул головой. — Тяжелый день был. Выкладывай, что там у тебя.

— Я должна была с одним человеком встретиться, — вполголоса сказала Наташа. — Он нам то патроны, то провизию поставляет. Только он не пришел. А уговор был как раз насчет патронов. А на такой случай у меня есть один адрес. Вот только…

Наташа помолчала, разглядывая носки своих стоптанных ботинок.

— Все как-то не так складывается, — проговорила она. — Не могу объяснить… Но есть у меня предчувствие, что с этим адресом что-то не так. И подстраховать меня вроде как некому получается…

Наташа снова замолчала и нахмурилась. Захотелось ее обнять и прижать к себе. Так тепло внутри, когда я на нее смотрю. Уж не влюбился ли ты, часом, дядя Саша?

— Какой разговор, милая, — я легонько пожал ее пальцы. — В лучшем виде все сделаем. Дай только умоюсь, а то мне кажется, что от меня до сих пор психушкой смердит…

Я велел Наташе подождать меня возле дома, на лавочке. Не хотел ее лишний раз светить перед жильцами.

Слишком уж много любопытных вокруг соседей, которые рьяно интересовались моей жизнью. Ведь официально, я работал на немцев и занимал совсем не маленькую должность. Кто-то меня ненавидел, кто-то завидовал, а кто-то, как часовщик и его шайка, знал, где собака зарыта.

Скоро комендантский час. Я выписал два пропуска, на себя и Наташу. По поддельным документам, что были при ней, она числилась Марусей. Ирония судьбы, блин… Ведь цыган, когда долбился в подъезде явочной квартиры, чтобы фрицев отвлечь, звал именно Марусю! Вот и пришла Маруся и спасла нас.

Я быстро сполоснулся в ледяном уличном душе, попытавшись смыть с себя всю мерзость сегодняшней «экскурсии». Оделся в прикупленную на рынке простую одежду: хлопковые штаны, рубаху и куртку, больше похожую на бесформенную робу. Специально взял на размер побольше, чтобы оружие можно было скрытно носить. Теперь мой боевой арсенал в городе составлял трофейный парабеллум с семью патронами, отжатый во вчерашней стычке с контрразведкой. Нож я просохатил. Оставил на месте «преступления». Некогда мне его было забирать.