Игрок (СИ) - Токсик Саша - Страница 49

Ну с меня напитки, лёгкая закуска и прочие не сильно обременительные вещи, призванные обеспечить хороший отдых.

Одной из таких вещей стала Мухина гордость. Катушечный транзисторный магнитофон Волна 302, новинка Симферопольского завода, увидевшая свет в этом, 1972 году. Незадачливый поэт-картёжник купил его прямо перед тем как проиграться в пух и прав и чуть было не отнёс эту классную штуку в комиссионку. Но тут появился я и Мухе не понадобилось распродавать имущество.

На радостях, что всё обошлось, он мне отдал его в длительное пользование и сейчас эта новинка как раз и пригодилась.

Кроме магнитофона, я позаботился и о том, чтобы напитки. Газировка, минералка, парочка бутылок вина и пиво были холодными.

И на самом деле это было даже сложнее, чем раздобыть хорошую музыку.

Купить-то напитки не проблема, они и во время тотального дефицита не были чем-то недоступным. Но вот как сохранить их холодными? Да, в продаже есть экзотика типа автомобильных холодильников или сумок термостатов, но вот беда, это очень и очень дефицитный товар, который не купишь в ближайшем универмаге просто так.

Туристы со стажем для этих целей используют самодельные термостаты из пенопласта, у меня такой в Москве тоже есть. Стоит себе, пылится на балконе. Я как-то не особо был ходоком на природу. Здесь же и такого варианта не было.

Ответом стали два больших эмалированных ведра с крышками, которые я позаимствовал у моей квартирной хозяйки, Валентины Алексеевны. Она после моих медицинских советов то ли сильно меня боялась, то ли, наоборот, зауважала до последней стадии, так что зачем мне эта посуда спрашивать не стала.

И зря, я заготовил целую проникновенную историю про научный эксперимент с пиявками и конечностями из местного анатомического театра. Жалко, что не пригодится. Хотя кто знает, может, ещё использую.

Со своей ношей я с утра зашёл в ближайший гастроном, где мне за сущие копейки отсыпали два ведра чистейшего льда. Потом я купил всё необходимое и как вьючный верблюд направился на пирс, где меня уже ждали девушки вместе со своей яхтой.

— Судя по всему, день будет удачным, — вместо приветствия сказала Саша, — ведра у тебя, похоже, полные. Вот только что в них?

— Да так, ничего особенного. Скоро узнаете.

— Федя, ну всё-таки, что там? — Саша вопросительно скривила брови и сделала губки бантиком. Получилось очень мило. Так бы и запечатал их поцелуем.

— Ну хорошо. Закрой глаза и всё узнаешь.

Подруги протофеминистки в это время готовили яхту к отплытию, но отложили все свои дела, чтобы посмотреть, что же я там приготовил.

Саша послушно закрыла глаза. Я поставил ведра, достал несколько кусочков льда из одного из них и, подмигнув девочкам, насыпал этот зимний привет за шиворот ничего не подозревающей Саше.

— Федя! — её крик был, наверное, слышен на несколько километров, — что за шутки! Я тебя сейчас прибью!

Зато Нике и Кате было весело. Как и мне.

— Ладно тебе, Саша, не обижайся. Держи лучше мороженое. Ответил я доставая сразу три эскимо и подавая его девушкам, — Ника, Катя, угощайтесь.

От сладкого все три отказываться не стали, фигурки у них отличные и девочки спортсменки совершенно не боялись их испортить. Впрочем, это и понятно, парусный спорт тем более на серьёзном уровне это не пилатес инстамоделей моего прошлого-будущего. Он требует большого количества энергии. Так что такая мелочь, как сотня килокалорий им что слону дробина.

— У меня тут клубника, напитки и кое-что из закусок, — пояснил я, — надо бы нам для всего этого дела тенёк организовать, чтобы лёд слишком быстро не таял.

С этим проблем не было, и через десять минут мы уже отчалили. Утром был хороший ветер, который нёс нас прочь от заполненной людьми Ялты в сторону Севастополя.

— Нам завтра снова плыть по этому маршруту, пояснила сменившая гнев на милость Саша. Послезавтра утром регата, теперь уже точно, так что мы нашу ласточку перегоним в Севастополь и там сами заночуем.

— Понятно, — ответил я девушке, высматривая, словно капитан пиратского судна, место для стоянки возле берега.

Нам была нужна бухточка без людей, но с пляжем, куда можно было подплыть на яхте девушке и встать на якорь.

Спустя примерно час такое место было обнаружено, и мы высадились на берег.

И первым Саша высадила меня. Эта очаровательная стервочка таки решила мне отомстить за лёд за шиворотом своего легкомысленного платья и, улучив момент, столкнула меня в воду прямо в моём щёгольском наряде вместе с заграничным рейбаном и прочими мокасинами с гавайской рубашкой.

Как назло, ещё и Мухин магнитофон в этот момент хриплым голосом Высоцкого запел: «уходим под воду в нейтральной воде», очень подходило к моему положению.

— Как водичка, Фёдор Михайлович, — ангельским голосом пропела Саша, когда моя голова показалась над водой. Не слишком прохладная?

— Ладно, Александра, держись, — ответил я, когда мокрый до нитки залез на яхту, — Это война! Сейчас ты сама узнаешь какая тут водичка.

— Нет, Федя, ты не посмеешь! — последние слова она уже кричала в полёте. Я подхватил её и с размаха кинул в воду. Один-один, юная леди!

Правда, через мгновение я снова полетел в воду. Ника и Катя решили отомстить за подружку. Им это удалось, но частично. В последний момент я ухватил обеих за руки, и в итоге все четверо оказались в воде.

Ну а когда девочки снова были на борту яхты, то мне открылась донельзя эротичная картина. Все трое были в лёгких сарафанах, очень лёгких, и мокрая одежда абсолютно ничего не скрывала в их фигурах. Скорее наоборот, дразнила.

Мой организм на это отреагировал вполне определённым образом, и мне снова пришлось нырнуть в воду, теперь уже по своей воле. Не показываться же этим прелестницам на глаза в таком интересном виде.

В итоге выгрузились мы только где-то через полчаса и потом предались пляжному отдыху. С музыкой, помимо Высоцкого у нас были записи и других исполнителей, напитками, карточными фокусами и игрой в дурака на желания. Как без них.

В общем, было довольно весело. Я хорошо провёл с девочками время, и когда дело было ближе к вечеру, мы начали собираться.

Как-то так получилось, что Ника и Катя стали готовить яхту к отплытию, а мы с Сашей задержались на берегу. То, что это не просто так я понял, когда девушка, улучив момент, когда её подружки нас не видят, впилась поцелуем в мои губы, а потом потащила в сторону нагромождения камней, скрывших нас от посторонних…

Вот уж не думал, что девушка сама проявит инициативу в таком интересном вопросе. Впрочем, мне грех жаловаться.

«Что-то в её протофеминизме есть», — думал я, когда мы уже возвращались в Ялту. 'Ни намёка на советскую скромность".

В порту мы договорились, что я, как они сказали, 'схожу с ними в Севастополь завтра, и поболею за первый в Союзе женский экипаж на регате".

Других дел у меня в Ялте не было. Мои друзья-студенты, проводив Таню на поезд, уехали на какую-то экскурсию на север полуострова, на записку Мухи, которую передала мне хозяйка, я не отреагировал. Володя хотел вместе сходить на танцы. Душа поэта требовала приключений, а один на танцплощадке он боялся появиться. Побьют ещё местные, с его удачей это запросто.

Так что я как добропорядочный писатель решил посвятить время работе над книгой. А то некрасиво получается. Творческая командировка есть, а самого творчества кот наплакал.

Нет, всяческих художеств и авантюрных сюжетов у меня уже на пару книг, но пишу-то я не про криминальный мир Ялты и совсем даже наоборот. В моей книге, считай, торжество идей социализма и коммунизм наступит если не сегодня, то завтра к обеду точно. Там не то что катал и карманников не должно быть, но и любых намёков. Один сплошной советский позитив и вера в светлое будущее.

Впрочем, учитывая то, как закончилась наша морская прогулка позитива у меня и у самого было выше крыше. Так что веранда наполнилась стуком клавиш печатной машинки.

Двадцать страниц я выдал прерываясь только на сигареты и парочку кружек чая. Была у меня в юности такая привычка.