Мамба в Сомали: Чорный переворот (СИ) - Птица Алексей - Страница 7

— Какая у вас интересная жизнь!

Сдержаться я не смог и скривился, как от зубной боли. Любовь это заметила и рассмеялась.

— А хотите поехать со мной в Союз?

— Почему нет? Когда такая красивая и приятная женщина предлагает, грех отказываться.

— Я вас спасу, если здесь всё будет плохо!

Я взглянул на Любу: «Моя ты самоотверженная совушка!». Сердце вдруг захлестнула такая жаркая волна благодарности и удовольствия, что я, вероятно, не смог её удержать, и моё лицо дрогнуло. Шрамы на нём словно немного размягчились, утратив острые края, и я будто помолодел.

Девушка тут же заметила это и, поддавшись какому-то порыву, положила свою ладонь поверх моей руки.

— Я вас спасу, — повторила она, проникновенно глядя мне прямо в глаза.

Нет! Не в глаза Любовь смотрела, а прямо в душу!

От этих простых, идущих от самого сердца слов я привстал и потянулся губами к её лицу. Но в губы девушку поцеловать не удалось, она быстро сориентировалась и подставила мне белую, в редких крапинках веснушек щёчку. Не дав разочарованию коснуться своего сердца, я с упоением чмокнул нежнейшую, алебастровую щеку, вдохнув попутно фиалковый запах её кожи. Эх, жаль, обнять её не удалось! Любовь как-то поспешно засобиралась, посчитав, что уже перевыполнила все нормы романтического общения. Ну, что же, надо провожать.

Обратно мы тоже ехали на машине. Нас остановили всего лишь один раз и, проверив документы, отпустили. Добравшись до места, мне повезло зайти в комнату девушки, куда она меня любезно пригласила. Впрочем, никакого продолжения это посещение не предполагало. Мне только показали скудный быт рядового советского врача.

— Вот так я живу, — Любовь обвела рукой комнату.

— Да, вы достойны лучшего.

— Меня всё устраивает, — девушка чуть наклонила голову к плечу. — Через полгода у меня заканчивается контракт, и я уезжаю домой. Поэтому я не шутила: вы действительно можете поехать со мной. Конечно же, если захотите, — тут Неясыть неловко потупилась. — Или если здесь станет совсем уж плохо. В Союзе вы без труда найдёте работу. У нас нет безработицы как в капиталистических странах, тем более вы отлично умеете говорить по-русски.

— А вы выйдете тогда за меня замуж? — внезапно спросил я.

— А? Но… Нет, — смешалась девушка, явно пожалев о собственной доброте.

Я усмехнулся: пора и честь знать. Смысл этой фразы только сейчас дошёл до меня. Действительно, честь девушки — это отношение к ней мужчин.

— Мне пора, — грустно улыбнулся я. — Надеюсь, мы с вами скоро увидимся.

— Я подумаю, — довольно холодно проговорила Люба.

— Разрешите на прощание поцеловать вашу руку?

Любовь пожала плечами и неловко протянула свою руку.

Подхватив снизу её миниатюрную кисть своей ладонью, я слегка сжал Любины пальцы и прикоснулся к ним губами, вдыхая в очередной раз запах её кожи. Волна блаженства на секунду коснулась мозга и тут же отхлынула, оставляя после себя горечь расставания. На её пальчике я заметил недавно подаренное колечко и тихо порадовался: «Надела!». Значит, я ей небезразличен, и всё у нас с ней будет хорошо. Отпустив руку девушки, я тут же ушёл. Мне было о чём подумать.

Ко всем прочим проблемам добавились новые. Непонятно было, что за игру ведёт Фарах. Он как бы предупредил меня, и всё же…

Укладываясь в постель, Люба чувствовала на своём лице краску смущения и с улыбкой вспоминала проведённый с Бинго вечер. «Такого свидания у меня давно не было!» — думала она, глядя на подаренное вроде бы простенькое колечко. Вечер казался ей незабываемым. Вот бы каждый день был таким! «Вряд ли это возможно…», — пронеслось в её голове, и девушке вдруг взгрустнулось.

Впрочем, грустила Неясыть недолго. Представив своего ухажёра на утёсе Степана Разина на фоне Волги, она тихо рассмеялась своей буйной фантазии. И вскоре заснула со счастливой улыбкой на лице.

Перед заседанием Дерга все потенциальные претенденты на власть затаились. Каждая из сторон вела тайные переговоры и желала привлечь на свою сторону как можно больше сторонников. У кого-то это получалось хорошо, у кого-то не очень.

Деньги буквально лились рекой! Впрочем, основная их часть так и не достигла карманов нужных людей. И происходило это по разным причинам. Во-первых, конечно же, из-за дефицита времени, ну, а во-вторых… Как же можно забыть о себе любимом? Главное ведь в человеке что? Забота о самом себе и, разумеется, о своём ближнем!

Самое лучшее положение, что было вполне объяснимо, оказалось у генерала Мерида Негусси. Открытая поддержка Советского Союза давала ему весомые преимущества. Сыграл свою роль и нехилый административный ресурс: как-никак генерал всё-таки был начальником Генштаба. И тем не менее, все достижения висели буквально на волоске.

Министр обороны — генерал-лейтенант Тесфайе Гебре Кидан — тоже не отказался бы занять кресло главы республики. Да и министр иностранных дел Берхану Байе на него метил. Однако, в отличие от оппонентов, в сторонниках Негусси числились члены военного заговора и поборники независимости Эритреи, потому чаша весов всё же склонялась в его сторону. Опять же не без помощи СССР. К тому же служба безопасности тоже была на стороне Мерида Негусси, да и контролировалась она сотрудниками спецслужб из Советского Союза, так что…

Казалось бы, всё было предрешено. И Тесфайе, и Байе об этом знали, но всё ещё колебались, не желая вступать в коалицию Негусси. Оставалось только убедить их занять верную позицию.

Заседание Дерга планировали провести в здании правительства. Вокруг здания стянули охрану, а на крыше даже установили дежурство зенитчики. Незадолго до начала к дому правительства стали съезжаться машины как гражданских чиновников, так и высших офицеров. Народ потихоньку подтягивался к залу заседаний. Всё было готово к принятию судьбоносных решений и выборам нового лидера.

Присутствовал на этом заседании и генерал Демисси Бульто. Приехав из Асмэры, он ровно через два дня попал на заседание как представитель второй революционной армии. Сейчас, сидя в кресле, генерал невольно вспоминал разговор, который у него состоялся с полковником Дедом Бинго.

Бинго генерал встретил случайно. Просто однажды (из чистого любопытства) зашёл в общество ветеранов, куда пригласил его в гости один старый приятель. После полученного на войне ранения друг работал в этом фонде. И вот сейчас Демисси начинал склоняться к мысли, что та встреча вовсе не была такой уж случайной. Ведь изначально друга своего генерал не искал…

Столкнуться с Бинго ему оказалось неприятно. Ведь когда Бульто сбежал из окружённого Баренту, полковник остался и даже сумел отстоять город. А вот самого Бульто на какое-то время отстранили от командования и провели на его счёт тщательную проверку. Ох, и помотали ему тогда нервы! Но старые связи и заступничество командующего второй революционной армией принесли свои плоды. Демисси реабилитировали, разжаловав в звании на одну ступень, и теперь он вновь бригадный генерал.

Числясь в рядах заговорщиков, генерал не удивился, что именно его отправили на заседание Дерга как представителя от второй революционной армии. Если что, им бы легко пожертвовали. И Бульто это понимал. Конечно, возьмут его — возьмут и всех остальных. Но у них останется время, чтобы дать отпор или сбежать. И хоть это его не устраивало, ехать всё равно пришлось: старые грехи не отпускали. Поэтому для него встреча с Бинго оказалась совершенно неожиданна и столь же неприятна. Он уже и думать о нём забыл, считая, что подполковника списали в расход из-за контузии. И вот: на тебе, бабушка, эфиопский день! Бинго слишком хорошо знал всю его предысторию и был словно живым напоминанием промаха генерала Бульто. Встречаться с ним Демисси хотелось меньше всего.

Днём ранее…

— Генерал Бульто?

— Да, — остановился он, разглядывая неожиданно возникшего подполковника.