Искушение генерала драконов (СИ) - Лунёва Мария - Страница 10

— Даже так?! — на его губах появилась такая очаровательная улыбка, что я засмотрелась. — А ты, оказывается, колючка, лера! Надо же!

— Шим! — прокричали сбоку.

Яська, завидя нас, ускорила шаг.

— Так ты уверена насчет танцев, Астрид? — Шим улыбнулся еще шире, не обращая внимания на свою подружку. Казалось, он был убежден — стоит ему намекнуть даже на возможность потанцевать с ним, и я сразу заберу все свои слова обратно.

Только вот не на ту напал!

— Не ты, а вы, орин, — поправила его высокомерным тоном. — И я не позволяла называть себя просто по имени. Я всегда уверена в том, что говорю, в противном случае — молчу. Всего доброго, орин.

Склонив голову, я развернулась и пошла в замок, а у самой сердце билось как бешеное.

Что я наделала? Ой, дурная! Он ведь меня точно теперь не пригласит.

Все! Не будет у нас первого танца! Ничего не будет!

Можно и не наряжаться. И вообще, не идти на этот вечер! Жизнь кончена!

Мне снова захотелось расплакаться и уткнуться лицом в подушку. Малодушно обернувшись, заметила, как эта противная Яська виснет на его плече! Сжав кулаки, подавила в себе желание сорваться на бег. Душу жгла такая горечь...

Я никогда не буду достаточно взрослая для него!

Никогда не буду достаточно красивая для Шима!

Глава 5

Сидя за маленьким столиком рядышком с няней, я, поджимая губы, недовольно смотрела, как танцуют пары. Третий тур пошел. Все такие нарядные. Дамы в длинных платьях с пышным подолом. Кавалеры в расшитых золотыми нитями под столичную моду сюртуках. И только я одна в цыплячьем наряде с глупым розовым бантом из лент на голове.

Хуже не придумаешь!

Еще и новые ботиночки изрядно натирали кожу на пятке.

Няня, отбивая каблуком такт мелодии, словно и не замечала, что на ее воспитанницу никто и не смотрит.

Какое унижение быть такой маленькой!!!

Вот когда я уже вырасту и меня начнут замечать? Так хотелось блистать посреди танцевального зала. Чтобы в моей карточке был записан не только папа и этот противный Берси, которого я лично зачеркнула, понаставив кляксы чернил, а много... очень много молодых лердов и оринов.

Одно успокаивало — Яська так же, как и я, просиживала у стеночки. В своем коричневом наряде она выглядела просто коровой. Как вообще можно было вырядиться в столь заурядное платье?! А этот цвет... Да в таком только в огороде пахать, грязи не видно.

Да и вообще выглядела она как-то странно. Бледная, к выходу жмется.

Хм... Это меня озадачило. Чего она так напугана? Почему постоянно озирается на вход?

Ждет Шима?

Но почему тогда не бежит его искать, ведь его до сих пор нет... Она словно почувствовала на себе мой взгляд, обернулась и вдруг закрыла лицо руками. Да плачет она там, что ли? Ее плечи затряслись. Я, было, уже поднялась с места, чтобы пойти к ней, но остановилась. Она меня никогда не любила. Сплетни распускала. Чего мне к ней со своим сочувствием лезть? Заклюет же, как только успокоится.

Если человек дрянь, то это навсегда.

— Лера, улыбайся! — шикнула на меня нянюшка, не ожидая этого, я вздрогнула и отвернулась от Яськи. — Будешь сидеть с кислым видом — не видать тебе кавалеров!

— А мне их и так не видать, — зло процедила, усаживаясь удобнее. — Скажите, ава Мали, а к чему мне приходить на пир, если меня никто не замечает? Я вот здесь ради чего сижу? Угол собой украшаю? Мало света, так я желтым фонариком служу.

— Не дерзи, Астрид! Девушку дерзость не красит. Лера должна улыбаться и смотреть со снисхождением, даже если в душе она в этот момент ногтями заживо сдирает шкуру со своего недруга.

Я приподняла бровь. Нянюшка бросила внимательный взгляд на Яську. Неужели она знает, что мы, мягко выражаясь, не дружим?

— И все-таки я тут зачем? — мое разочарование не желало молчать.

Хотелось, чтобы хоть кто-нибудь понял, как тяжело сидеть вот так, когда мечтается танцевать. Порхать бабочкой по залу.

— За надом, — проворчала няня. — Это часть твоего воспитания. Сиди и наблюдай, как взрослые себя ведут. О чем говорят, как общаются. А вообще, просто кто-то очень торопится вырасти и вступить во взрослую жизнь!

— А разве это плохо? — я расстроенно пожала плечами.

— О, поверь, милая моя, — няня тихо засмеялась. — Я много бы отдала, чтобы вернуться в свое беззаботное детство. Скинуть с плеч груз ответственности. Забыть о долге. О службе. Об обязанностях. Надеть короткое платье и устремиться в поле. Быть вольной как ветер, смеяться беззаботно. И мечтать о светлом и добром будущем.

— Быть незаметной тенью и слушать, как старшие насмехаются над тобой, — пробурчала, совсем не разделяя ее настроения.

Что может быть хорошего в том, что ты маленькая?! Ни-че-го!

— Астрид, что-то произошло сегодня, о чем я не знаю? — ави Мали склонилась надо мной. — Обычно ты не столь хмурая...

Поджав губы, я молчала, но желание поделиться своим несчастьем хоть с кем-нибудь было столь велико... Да и няня все равно все прознает. Разве от нее утаишь?!

— Я сказала Шиму, чтобы он даже не подходил ко мне на пиру! В танце будет отказано! — выпалила и закрыла лицо ладонями.

— О как! Ну и молодец! Я смотрю, юный орин и вовсе не пришел. И лерда с братом не видно. Может, орин Камли решил срочно уехать. Днем прибыл гонец — наши правители объявили войну...

Брякнув это, няня внезапно умолкла, поняв, кому она все рассказывает. Но главное я уловила.

Значит, все-таки война!

Шим улетит, а я даже не попрощаюсь!

Эта мысль так встревожила, что я подскочила с места.

— Ты чего это, лера? — ави Мали грозно прищурилась.

— Мне нужно в уборную. Срочно, — прошептала я. — Очень надо!

— Ох ты, незадача! Ну беги, но возвращайся быстрее.

Кивнув, я побежала из зала, позабыв о приличиях. Уже в коридоре услышала тяжелый топот воинов. Чтобы не быть пойманной отцом — а вдруг это он — спряталась за ближайшей шторой. Мимо прошагали суровые мужчины в толстых кожаных куртках с мечами на поясе. Впереди отец Яськи — наш начальник охраны. Но остальные воины... Я не помнила, чтобы у нас в казармах служили такие.

Может, отряд дяди?

Мужчины вошли в бальный зал, а я, выбравшись из своего укрытия, рванула дальше. Влетев на третий ярус, согнулась пополам и только потом сообразила, что мне же не в комнату нужно, а на улицу! Или в зал переговоров? Если орин Камли отбывает, то последние дела с отцом они будут улаживать там.

Вот я дурная голова.

Восстановив дыхание, выпрямилась и уже спокойнее спустилась на ярус ниже. Тихо прокралась вдоль стены к открытой двери и вовремя шмыгнула за штору.

Из зала вынесли орина Камли.

Я с ужасом уставилась на его огромные ноги, волокущиеся по деревянному полу. Генерал драконов был без сознания, и тащили его неизвестные мне воины-маги.

Сердце забилось как бешеное.

Топот сапог незнакомых мне мужчин вгонял в панику.

Закрыв глаза, вдруг увидела, как огромный изуродованный черноволосый воин склоняется надо мной и пытается схватить. Он зол и явно намерен причинить мне вред.

Я вздрогнула, но видение не исчезло. Оно сменилось иным. Небольшая поляна, усеянная мертвыми и ранеными, жуткий рык все того же ужасного дракона. И я... С мечом в руках. Липкая кровь на пальцах, такая холодная. Передо мной ползает человек, явно из простых и молит о пощаде.

Меня умоляет...

Где-то хлопнула дверь, и это привело меня в чувство.

Моргнув, я наконец сообразила — случилось что-то недоброе. Мгновенно решила сбежать, но остановилась. А если орину просто плохо стало? Или... Или он предал лерда? Нет! Эта мысль показалась мне нелепой.

Они ведь друзья!

Нужно найти папу! Он все объяснит!

Перебежками от шторы к шторе, я добралась до зала переговоров и заглянула внутрь.

Подавив крик ужаса, прижала ладони ко рту.

Папа был там...

Отец лежал на сером каменном полу у своего большого кресла, в котором он обычно сидел во время важных переговоров, или, когда вершил суд. Прислуга всегда тщательно следила, чтобы обивка ткани оставалась чистой. Но сейчас я видела на ней огромные пятна бордового цвета. Они приковывали взгляд.