Верни себя! (СИ) - Завадская Анна Владимировна - Страница 26

Я вспорхнула под самых потолок от неожиданности. Как?! Как он узнал об этом?! Неужели вспомнил что-то из прошлого?

- Госпожа, не бойтесь, я не сделаю этого! Простите, что напугал, умоляю!

Алекс стал на колени, но голову не склонил, наоборот, протянул руки вперёд ко мне, раскрытыми ладонями вверх.

Эп, ошибочка. Моя. Он принял мой вираж за бегство от него. Я тут же спустилась вниз и присела на его правую ладонь.

- Я не боюсь тебя, Алекс. И Янтаря я тоже уже давно не боюсь, а опасаюсь. Я просто сильно удивилась, что ты заговорил об этом. А у фей удивление всегда выражается в спонтанных перемещениях. Поэтому все считают, что мы пугливы.

- Понятно. Ты слишком высока для обычной цветочной феи, Тера.

Я залилась смехом. Слишком высока. Есть немного. Целую мужскую ладонь от запястья и до кончиков пальцев ростом. Да, конечно, обычные феечки ростом в ширину мужской ладони, а не в длину. Но у обычных цветочных феечек и серебристых волос нет. Белые и серые - есть, а вот именно серебристых - не бывает, и всё тут. Почему я смеялась? Не представляете, сколько раз мне приходилось слышать этот вопрос. И отвечать на него тоже. Кстати, Алекс спрашивает меня об этом впервые. Перед пленением он узнал причину моего высокого роста раньше, чем понял, что это необычно.

- Точно. Но я хочу, чтобы ты вспомнил ответ на него, а не узнал. Так же, как вспомнил про маниакальную идею Янтаря заполучить мои крылья.

* * *

- Не совсем вспомнил, Тера, - нахмурившись, ответил госпоже Алекс. - Просто раньше я не понимал, о какой Энотере Изумрудной он говорил. Он отправил меня на аукцион для того, чтобы поймать тебя. И мне... больно осознавать, что я не помню, почему он был так уверен в том, что ты клюнешь на такую приманку, как я.

- Не переживай, Алекс, - сказала фея, взлетая с его ладони и подлетая к лицу. - Если для тебя это важно - то вспомнишь обязательно. Главное, не переживай по этому поводу сильно, тебе просто надо восстановиться, и всё.

Алекс невольно улыбнулся. Такая маленькая и милая фея - и такая серьёзная. И это его госпожа. Теперь понятно, почему госпожа Лилия не показывалась перед ним в малой форме. Милая маленькая феечка - и жёсткая, обожающая огонь госпожа? Это настолько нереально, что становится жутко.

Но госпоже Тере этот облик шёл. Тонкие ручки и ножки, аккуратные пальчики, большие, на половину лица, зелёные глаза и фигурка с очень тонкой талией. Высокий хвост серебристых волос и огромные для такой фигуры изумрудные крылья с яркими синими разводами. По которым тонкими линиями был начерчен витиеватый узор в красно-серых тонах. В тонах его, Алекса, магического каркаса.

- Эти линии, тёмно-серые и красные, они - результат нашей близости, да? - полуутверждая, спросил Алекс.

- Да, это твоя печать на мне. Точно так же, как и среди твоего каркаса теперь присутствуют синие, зелёные и белые линии. Это отражения моей силы в тебе. Со временем печати тускнеют и сходят на "нет", но стоит лишь один раз вновь обменяться энергией с кем-то - снова появляются. Обычный секс печати не ставит, только полная близость, как у нас с тобой. С вихрем магии вокруг и перехлёстом магических каналов. С людьми так тоже не получится, если только с сильными магами. У них каркас более мощный и гибкий, может и растянуться до нужного размера. Ну что, пойдём завтракать?

- А, ну да, - фея слегка смутилась, а потом почесала затылок. - Это мне при смене формы никакой душ принимать не надо... Вечно забываю о таких мелочах. Тогда так, я иду к себе за одеждой, ты - приводить себя в порядок. Встречаемся у беседки. Тебе получаса на всё хватит?

- Да, Тера, даже раньше управлюсь.

- Хорошо. Сола, проводи Алекса до его комнаты. На всякий случай, - сказала феечка, улетая из комнаты.

Алекс же с интересом обвёл студию взглядом. Жаль, что госпожа уже закончила работу над проектом. Алексу хотелось увидеть, что она всё же выбрала и как оно смотрится в целом. Хотя... ещё увидит. На выставке.

- Готов, Алекс? - спросила маленькая золотая феечка у самой двери.

- Да, Сола, готов. Веди меня.

* * *

Я судорожно пересматривала свой гардероб, пытаясь не столько найти костюм для обеда и последующей тренировки, сколько понять, что стоит взять с собой на эти пару-тройку дней выставки. И не только для себя, но и для Алекса. Пока он не "проснулся", мне придётся думать о таких вещах за двоих. Госпожа, как-никак.

- Сола, Алексу упакуешь только вещи из паучьего шёлка. Серая и чёрная классика фэйри, но не торжественные костюмы. Костюм охотника тоже оставь тут. Мне обязательно положи серебристое длинное платье королевской садовницы. И брючный костюм изумрудного цвета. Из паучьего шёлка, естественно. Для малой формы только платья, сотканные папой и самим источником. В белом комбинезоне я отправлюсь.

- Хорошо, фе Энотера. Ваш экстренный набор...

А, это она мой костюм и набор оружия Ядовитого Лезвия так называет. Это было первым, что я даже в список не вносила. Этот набор всегда со мной.

- Я его уже упаковала.

Чуть не забыла! Выставить Алексу на ошейнике полный допуск к магической силе. Да, знаю, я только несколько часов назад поменяла ему допуск с четверти до половины магрезерва, а теперь вдруг вообще снимаю все ограничения. Но за эти несколько часов каркас Алекса полностью адаптировался, и я не видела больше смысла в этих ограничениях. Каркас выдержит, теперь я в этом уверена. К тому же, защиты много не бывает, а в моём случае так и вообще, перебдеть лучше, чем недобдеть. И неважно, что сам Алекс не помнит, как пользоваться заклинаниями. Раз его Высший и Повелитель с ним - то и Охотник тоже приглядывает за телом одним глазом. Вот только без магии он мало что сможет сделать. Пока я не имею права вооружить Алекса хоть чем-то. Нет соответствующего допуска. Он обычный постельный раб, пока, а не раб-охранник.

Всё, теперь готова. Или нет? А, нет, кое-что забыла. Подстраховка на самый плохой случай. Точно. Вновь открыть окно настройки ошейника Алекса и настроить парочку дополнительных параметров. И не забыть о себе тоже позаботиться. Но тут парочкой галочек в интерфейсе не обойдёшься.

- Сола, пять минут меня не беспокоить.

- Хорошо, фе Энотера. Алекс ждёт в беседке у источника.

Быстрый он какой. Ладно, подождёт пока. Я уже морально готова к этому ритуалу и не хочу переносить эту неприятную процедуру на вечер. Вечером нам будет чем с Алексом заняться. Именно нам с Алексом, без хвостатых и высокомерных.

- Предупреди его, что я слегка задержусь. Всё, я начинаю. Полная тишина.

* * *

- Фе Энотера просила предупредить, что она минут на десять задержится, - произнесла золотая феечка, появившись рядом с Алексом в беседке.

Сам фэйри лишь улыбнулся в ответ на эти слова. Госпожа предупреждает раба о том, что задерживается. Дико звучит. Но уже не для Алекса и Теры. Да, именно. Алекс больше не чувствует неправильности в подобном поведении своей госпожи. То, что заставило бы его впасть в ступор ранее, теперь кажется нормальным и естественным поведением. О да, раб по-прежнему не мог представить такие слова из уст госпожи Вриезии или же госпожи Алисы, но они уже не казались ему нереальными, невозможными, немыслимыми. Поверив в то, что раньше он был свободным, Алекс принял и то, что когда-то уже был ровней всем своим бывшим господам. Был. И должен опять стать. И не только потому, что этого хочет его нынешняя госпожа, но и потому, что он сам хотел этого. Хотел, но раньше даже себе не мог признаться в этом.

Почему? Почему он раньше не думал о своём забытом прошлом? Почему не пытался вспомнить? Действительно ли просто потому, что было бы слишком больно понять, что он был господином, а стал - рабом? Или дело было в том, что он даже представить себе не мог того, что у него появится шанс стать свободным? Или первое и второе вместе взятое?

Нет, не первое. Сейчас он уже уверен в том, что был свободным. И ему было не больно от осознания этого. Господин Марк, мелкие пикси, госпожа Тера - им не было смысла врать бесправному рабу. Но они уверяли его в том, что сам Алекс был свободным, но забыл об этом. Почему же ему не было больно и обидно? Наверное, дело было в том, что кардинальным образом изменилась его жизнь сразу после этого известия. Все вокруг перестали относиться к нему, как к бесправному рабу, а начали считать равным. Не было унижений, не было приказов, которые невозможно выполнить, не было боли.