Измена: (не) прощу дракона (СИ) - Семёнова Екатерина - Страница 28

— Доброе утро! Удобно ли тебе в комнате, хорошо ли спалось? — без самоуверенности и вальяжности спросил Флориан, можно было подумать, его, и правда, интересовало как я провела ночь.

В ответ я только дежурно улыбнулась и приступила к завтраку. После блюд собственного приготовления всё казалось изумительно вкусным. Я искренне зауважала труд кухарок и поваров. В чём-то леди Дасия была права: пока на своей шкуре не почувствуешь, как тяжёл домашний труд, до конца не поймёшь.

Верхом на резном буфете обнаружилась Булавка. «Ну конечно, где еда, там и моя кошка».

Булавка не мигая, сощурив оранжевые глаза, смотрела на Флориана.

— Тьфу ты! — он покосился на кошку, затем встал и отошёл от стола. Булавка проводила его неодобрительным взглядом. — Почему она так на меня смотрит?

— Ты ей не нравишься. А Булавка не прощает только одного. Ты отнимал у неё еду?

— Вот ещё. Я, по-твоему, ем кошачью еду? — Он задумался. — Твоя кошка у меня вчера выпрашивала котлету на кухне, пока я ел. Но я не дал.

— И что же ты делал на кухне? Искал замену Денизе?

Флориан раздражённо схватил свой сюртук, который лежал на кресле.

— Я ел! Ты отказалась со мной ужинать, и я уехал. Поздно вернулся и не стал дожидаться пока накроют в столовой, отправился на кухню. Пришла твоя проклятая кошка, попрошайничала, но я её прогнал.

— Ну всё. Ты для неё враг номер один. На твоём месте я бы теперь очень внимательно относилась к своей одежде и не бросала бы обувь без присмотра.

Хоть я знала, что Булавка на такие пакости не способна, но очень уж хотелось позлить Флориана. Он застыл на несколько мгновений, а потом недоверчиво перевёл взгляд на сюртук в своих руках. Помедлил и нерешительно понюхал. Я засмеялась — непозволительно громко и бесстыдно расхохоталась, настолько нелепым и глупым был вид у Флориана.

— Тоже мне герцог-дракон! Обыкновенная кошка загнала тебя в угол.

Всё ещё весело смеясь, я позвала Булавку и направилась в свою комнату.

— Хохочешь как ведьма, ещё и кошка эта.

Глядя на багровое от злости лицо Флориана, я лучезарно, как можно шире улыбнулась ему, и мы с Булавкой скрылись в дверях.

Дел предстояло масса, не стоило тратить время попусту. Много домом я заниматься не собиралась, хотя тоска при виде родных, таких знакомых комнат, которые я с любовью обставляла, бередила душу. «Но как-то же особняк существовал без меня, вот и сейчас не развалится. Займусь-ка я лучше своими личными делами».

Я осмотрела несколько помещений и выбрала одно на первом этаже. Светлая комната, не заставленная мебелью и с окнами в сад, прекрасно подходила для швейной мастерской. Там, в домике в предместье, было мало места, приходилось ютиться. А здесь мне было раздолье. Две служанки, которые несколько лет уже работали в особняке, — мисс Этти и миссис Оливия — перенесли швейную машинку и материалы в эту комнату.

Я косилась на служанок, хоть и старалась не подавать виду. «Интересно, в моё отсутствие кто тут распоряжался? Они Денизу слушали? Может, прислуга уже её хозяйкой считает».

Служанки смиренно посматривали на меня, но когда я распаковала наряды, повеселели, даже осторожно сунули любопытные носы в коробки с тканями и образцами, и увидев, что я не против, решились на разговор, принялись расспрашивать что и как. Впрочем, я не ругалась: строгость нравов меня больше не волновала, а похвастаться своими платьями хоть перед кем-нибудь очень хотелось.

Ближе к обеду меня нашёл Флориан. Он окинул внимательным взглядом мастерскую и попросил служанок выйти. Я вытянулась как струна, ожидая его слов. «Посмеётся надо мной и моей затеей? Прикажет прекратить? Будет упрекать?» Я суматошно перебирала в голове ответы, но разговор зашёл совершенно не о том.

— Тахарис прислал записку. Он будет сегодня ближе к вечеру. — Флориан умолк, и его лицо на мгновение исказилось. — Аурелия, тебе нужно перебраться в нашу спальню. Ты не можешь жить в гостевой комнате, — настойчиво и решительно потребовал он.

— Нам нужно будет делить спальню?

Я так удивилась, что выронила из рук ножницы.

— Конечно, — уже ласковее заговорил он. — Как иначе мы будет изображать семейную пару? Да ладно, Аурелия. — Он беспомощно улыбнулся и слегка наклонил голову. — Несколько дней назад, на приёме, ты была совсем не против моего близкого соседства в кровати.

Я вспыхнула:

— Мне уехать? Мы не договаривались, что я должна буду терпеть твоё ехидство.

— Кровать большая, поместимся.

— Я не вернусь в ту спальню, в которой ты забавлялся с другой.

— Но мы не можем разойтись по разным комнатам, иначе наш гость заметит это.

— Мне всё равно. Делай что хочешь! В ту спальню я не войду!

— Я вижу это портит тебе настроение. Так мы ничего не решим. Поговорим позднее.

Флориан о чём-то задумался и ушёл.

«Ну ничего же страшного если мы займём какие-нибудь соседние комнаты. И вообще мне надо думать, как устроить получше мастерскую». Но мысли мои против воли возвращались к общей спальне и к ночи, которая никак не хотела забываться. Наоборот, память услужливо подсовывала самые сладостные моменты.

Наверху послышались громкие крики и что-то бумкнуло. Потом ещё раз. «Что такое?» Я боязливо вышла в холл и уставилась на лестницу, как будто там мог появиться ответ. Ответ не появился, но зато показались две служанки. Они поспешно спустились и, встревоженно перешёптываясь и осеняя себя защитными знаками, убежали в сторону кухни.

Я растерянно посмотрела им вслед. Наверху снова что-то громыхнуло и отчётливо запахло дымом.

«Дымом?! Святые небеса, что там творится?»

Подхватив юбку, я быстро поднялась по лестнице и с опаской заглянула в коридор. Там толпились слуги и взволнованно переговаривались. В широких дверях спальни сложив руки на груди стоял Флориан, и перед ним танцевала яркими всполохами огненная спираль. Я подошла, заглянула ему через плечо и испуганно отпрянула назад — наша бывшая спальня горела.

— Что… Что тут случилось?!

Флориан посмотрел на меня. Голубой лёд его глаз сменился жёлтым диким пламенем. Мне стало не по себе от натиска огненной бездны в его взгляде. Флориан снова повернулся к пожару.

— Тебе никогда не придётся возвращаться в эту спальню. Её больше не существует.

— Ты сумасшедший? — взъярилась я. — Ты же спалишь дом!

— Не волнуйся. Защитный контур окружает спальню со всех сторон. Дом в безопасности. Запах гари тоже скоро исчезнет.

— А как ты это пожарище объяснишь Тахарису? — чуть ли не кричала я. Его слова совсем меня не успокоили. Я прислонилась к стенке: ноги дрожали.

— Скажем, что затеяли ремонт. — С хитрой улыбкой Флориан посмотрел на меня. Пламя в его глазах снова преобразилось — раскалённое золото и манило, и страшило своей нереальностью. Он мягко приобнял меня, задержав руки на моих плечах больше, чем следовало, а потом легонько подтолкнул в сторону коридора. — Ты иди, Рэй, не беспокойся. Мы прекрасно обустроимся и во второй спальне. Не всё же ей пустовать.

Постоянно оглядываясь, с колотящимся сердцем я спустилась на первый этаж.

«Он и правда её сжёг. Ради того, чтобы я изображала счастливую жену перед герцогом Тахарисом, уничтожил спальню. Драконы точно не от мира сего!»

Через полчаса Флориан спустился и распорядился, чтобы мои вещи из гостевой комнаты перенесли во вторую спальню. «Обжигающий ветер» был построен так давно, что по старым традициям господских спален здесь было две: одна для хозяина, другая для хозяйки и рядом две гардеробные комнаты, мужская и женская. После свадьбы мы использовали только одну спальню, она была нашей общей. «Теперь Флориан её уничтожил, и ночевать мы оба будем в другой, — медленно осознавала я. — Сжёг, только чтобы оставаться вместе до утра. Милостивые угодники, и что теперь с этим делать?!»

До вечера я пряталась от Флориана в мастерской. Хоть он и порывался поговорить со мной, видеть его совершенно не хотелось, и я тщательно его избегала. Герцог Тахарис обещал быть к ужину, и чтобы не дожидаться его приезда вместе с Флорианом, вечером я вышла прогуляться.