Наследница клана Лунных (СИ) - Меллер Юлия Викторовна - Страница 26

Во-вторых, крупицы дара Лазурных, доставшиеся Анхе по наследству от князя Гераба помогли восстановить севший голос и это стало приятной неожиданностью. Она ведь совсем забыла, что обладает энергией синеволосых.

Дар Лазурных никак не ощущался ею без поддержки родного ему источника, но, оказывается, он потихоньку самостоятельно сформировался внутри неё в полноценную замкнутую систему, состоящую из резерва и каналов, и всегда стоял на страже здоровья Анхи. Безусловно, для уровня княжны этот дар был крайне слабым, особенно по сравнению с возможностями Лунных, но он был и работал! Анха не могла позволить себе расточительство и далее не замечать его, поэтому взялась за его развитие.

Было сложно. Анха чувствовала себя отрезанным ломтём, когда пыталась работать с сине-голубой энергией. Резерв был маленьким, каналы тонюсенькими и слабыми. Источник Лазурных продолжал игнорировать её, хотя при отсутствии других наследников мог дать знак, что готов принять под свою опеку.

А источник Лунных ревниво берёг чистоту собственной магии и наглухо закрывался, когда маленькая княжна просила побыть его проводником энергии по слабеньким потокам Лазурной силы и помочь укрепить их. Но Анха не сдавалась и изо дня в день пыталась чувствовать свою вторую силу, гоняла её по каналам, трения их; опустошала резерв и замеряла время, требующееся на наполнение его.

За пару месяцев после снятия проклятия с Микошева, Анха назубок выучила десяток основных заклинаний против скверны. Да, они станут стопроцентно эффективными при индивидуальном подборе звукового сопровождения для пострадавшего, но это рабочий момент. Главное, она разобралась с принципом построения формул, и теперь, даже забыв слова, могла самостоятельно восстановить их.

Конечно, ей все знания преподнесли на блюдечке, а собственная база знаний и умений помогла всё усвоить в короткие сроки, но Анха гордилась своими успехами. И ей очень приятно было осознавать, что люди уважают её не только в память о предках, но и за собственные поступки.

Жаль, что её родичи в стремлении изучить магию как предмет не получили поддержку от государства, как финансовую, так и силовую, но до этого здешнее общество дорастёт ещё не скоро, и помехой этому клановое разделение. Никто не думает о стране в целом, все «тянут одеяло» на себя.

Даже князь Песочный посчитал помощь проклятому воину блажью, хотя ему отплачено было сторицей. И когда на пороге особняка княжны Лунного клана появился ещё один проклятый в сопровождении соклановцев, то князь Песочный содрал с клана вояки кругленькую сумму.

Анха долго не могла поверить, что ей заплатят так много, но князь Песочный объяснил, что забота о клановых воинах — дело престижа, и магическое исцеление всегда стоило дорого. Тем более, что больше никто не специализируется на снятии проклятий со скверной, а надеяться на золотых целителей могли только самые богатые и высокопоставленные.

В общем, теперь у проклятых скверной вояк благодаря Анхе появился шанс выжить, но благодаря Песочному стоило это дорого.

Правда, граница, как говорится, была на замке, и редко когда воины нарывались на существ, способных проклинать. И почти все пограничники являлись клановыми бойцами и князь оказался прав, сказав, что оплата исцеления — это дело престижа клана. Но были ведь и простые люди. Они выбрали военную стезю в надежде прибиться к какому-нибудь клану и получить пожизненное покровительство. Надеялись, но не успели.

Анха не собиралась отказывать им в помощи, придумав посильную плату в виде годового служения её роду, но пока до неё никто не добрался из неклановых вояк. Может, люди не знали, что у них теперь есть надежда спастись и оставались умирать в гарнизоне, а может, действительно шанс нарваться на тварей с проклятиями было редким явлением. Но княжна старалась через людей донести весть, что на её землях пострадавшие могут получить помощь, а вот в газете отказались печатать её объявление объяснить это тем, что оно подрывает установившуюся систему заботы кланах о своих. Дед посоветовал не спорить и не привлекать к себе лишнее внимание.

Княжна весь год училась, как одержимая, понимая, что для приезжающих (пусть даже изредка) к ней людей она стала последней надеждой. Девочка за прошедшее время освоила не только все заклинания Лунных, но и развила дар Лазурных до уверенного слабого мага с претензией на середнячка.

Граф Федоровский целиком поддерживал её в освоении второго дара и начал потихоньку скупать старинные целительские артефакты, чтобы Анха изучала их, отбирала те, с которыми могла управиться, упрощала нагромождённые плетения и заряжала.

Но на этом они с дедом не останавливались. Его сиятельство при помощи своего дара алхимика подбирал более дешёвый материал - основу и копировал целительские артефакты, с учётом поправок, сделанных внучкой.

Они не спешили показывать кому-либо свои наработки, чтобы не привлекать лишнего внимания недоброжелателей, но в хранилище Анхи пополнялся сундучок с кулонами, брошками, кольцами, хранящими в себе малые общеоздоровительные заклинания и средние. Заряжая их, Анха целенаправленно раскачивала в себе энергию Лазурных и училась контролировать её.

И если Лунной энергией она могла бы зарядить сразу сотни артефактов, то используя Лазурную на зарядку малого артефакта у неё уходил один день. Он не мог спасти жизнь умирающему, но давал силы, чтобы дождаться помощи или облегчал течение тяжёлого заболевания, переводя острое состояние болезни в вялотекущее.

В среднее заклинание для подготовленного для целительства артефакта входило три малых, и его работа больше походила на чудо, но был и подвох: не во всех случаях быстрая регенерация была полезна. К примеру, в случае с проклятием Микошева она убила бы его.

Но чудом было ещё и то, что доработанный Анхой и дедом артефакт могли заряжать маги почти всех направленностей. Даже стихийная магия преобразовывалась в целительскую в сделанном Алексисе артефакте по наработкам внучки. Правда, при преобразовании происходили потери магии, но артефакт можно было заряжать постепенно.

Так вот, учитывая всё вышесказанное, граф Федоровский предпочитал придержать целебные артефакты, считая, что риск нарваться на неприятности при их продаже больше, чем прибыль. В конце концов, они не нуждаются в деньгах, а артефакты не имеют срока годности и, возможно, настанет момент, когда они станут важнее денег.

И в результате основным источником заработка стало избавление клановых проклятых от скверны, и за это надо было благодарить князя Песочного.

Анха смотрела на отчёт и поверить не могла, что все её усилия не принесли ожидаемого денежного прибытка, а граф смотрел на неё со снисходительной улыбкой:

— Ну что же вы так переживаете, — покачал он головой. — Вы и так сделали невозможное!

— Да что толку-то! — буркнула Анха, делая вид, что не понимает, что дед имеет в виду совершенные за год открытия.

Он усмехнулся и одобрительно кивнул. Алексис сам настоял на секретности её работы с Песочным и с артефактами. Умение внучки видеть магию во всей своей полноте и разбираться в том, как устроены заклинания расширили горизонты и для его работы. Пока они только копировали и совершенствовали то, что уже было сделано до них, но даже это могло вызвать волнение среди других кланов. Князь Гераб уничтожил всех Лунных всего лишь за копирование архивов, а что же говорить о копировании магии, приносящей доход?

— Толк есть и будет, — уверенно произнёс его сиятельство, забирая отчет. — Помните тех пчёл, что вы как-то прикормили своей энергией?

Анха с удивлением посмотрела на деда и кивнула. Однажды она от избытка сил выпустила энергию Лунных наружу и заметила, что пёс видит её. Наверное, что-то в нём изменилось после экспериментов Песочного. Тогда она создала серебристую кошечку, чтобы поддразнить Пузика.

Щенок нырял в сгусток энергии своей лобастой башкой, радостно потявкивая. Но вскоре к забаве присоединились пчелы, они потянулись к сгустку лунной магии отовсюду. Более того, когда они облепили «кошечку», то переключились на руку Анхи.