Нюрнбергский процесс - Нечаев Сергей Юрьевич - Страница 15

Гитлеризм навязал миру войну, которая принесла свободолюбивым народам неисчислимые бедствия и безмерные страдания. Миллионы людей пали жертвами войны, которую зажгли гитлеровские разбойники, возмечтавшие о покорении свободных народов демократических стран и установлении гитлеровской тирании в Европе и во всем мире. Пришел день, когда народы мира требуют справедливого возмездия и суровой кары для гитлеровских палачей, требуют сурового наказания преступников. Все злодеяния гитлеровских главных военных преступников, всех вместе и каждого в отдельности, будут взвешены вами, господа судьи, со всей тщательностью и вниманием, как этого требует закон — Устав Международного военного трибунала, правосудие и наша совесть. Мы обвиняем подсудимых в организации, подстрекательстве, непосредственном исполнении ими самими и их агентами преступного заговорщического плана. На службу выполнения этого плана был поставлен весь механизм гитлеровского государства со всеми его учреждениями и институтами — армией, полицией, так называемыми общественными учреждениями.

Господа судьи! Я выступаю здесь как представитель Союза Советских Социалистических Республик, принявшего на себя основную тяжесть ударов фашистских захватчиков и внесшего огромный вклад в дело разгрома гитлеровской Германии и ее сателлитов.

От имени Советского Союза я предъявляю подсудимым обвинение по всем пунктам статьи 6 Устава Международного военного трибунала.

Вместе с главными обвинителями Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Франции я обвиняю подсудимых в том, что они подготовили и осуществили вероломное нападение на народы моей страны и все свободолюбивые народы.

Я обвиняю их в том, что, развязав мировую войну, в нарушение основных начал международного права и ими заключенных договоров, они превратили войну в орудие массового истребления мирных граждан, в орудие грабежа, насилий и разбоя.

Я обвиняю подсудимых в том, что, объявив себя представителями ими измышленной расы господ, они всюду, куда проникала их власть, создавали режим произвола и тирании, режим, основанный на попрании элементарных основ человечности.

Теперь, когда в результате героической борьбы Красной Армии и союзных войск гитлеровская Германия сломлена и подавлена, мы не вправе забыть о понесенных жертвах, не вправе оставить без наказания виновников и организаторов чудовищных преступлений.

Во имя священной памяти миллионов невинных жертв фашистского террора, во имя укрепления мира во всем мире, во имя безопасности народов в будущем — мы предъявляем подсудимым полный и справедливый счет. Это — счет всего человечества, счет воли и совести свободолюбивых народов. Пусть же свершится правосудие!

В то же время, по настоянию Руденко было решено не строить процесс исключительно на письменных доказательствах.

«На протяжении долгих месяцев шла систематическая их бомбежка и артиллерийский обстрел. В Эрмитаж попали две авиабомбы и около 30 артиллерийских снарядов, причем снаряды эти причинили значительные повреждения зданию, а авиабомбы привели к разрушению системы канализации и водопроводной сети Эрмитажа». Плюс он добавил: «Я наблюдал ряд памятников Ленинграда, которые пострадали от артиллерийского обстрела и от авиабомб, в том числе повреждения, причиненные Казанскому собору, построенному в 1814 году Воронихиным, Исаакиевскому собору, где колонны и до сих пор носят следы от повреждений — выбоины в граните».

«Когда на процессе советским обвинителем были представлены письменные показания фельдмаршала Паулюса, немецкие защитники заявили, что это фальшивка и подделка. Эту мысль поддержали и некоторые западные органы печати. Они выразили сомнение, что Паулюс, который „так бесстрашно сопротивлялся русским в Сталинграде“, мог выступить с разоблачениями в адрес своего Генштаба и военного руководства гитлеровской Германии. Тогда мне и одному товарищу было дано строго секретное поручение доставить Паулюса в Нюрнберг. Он был привезен из СССР в советскую зону оккупации в Германии <…> Я встретил его впервые на границе двух зон — советской и американской. И не буду вдаваться в детали этой операции, она подробно описана <…> Мне удалось провести Паулюса незамеченным через посты американской армии на границе двух зон и также незамеченным доставить его в Нюрнберг. В зале заседаний произошла довольно любопытная сцена. Когда защитник гитлеровских преступников еще раз поставил вопрос о том, что показания Паулюса „сфабрикованы или сделаны под давлением и под пытками в застенках НКВД“, то председательствующий лорд Лоуренс мягко спросил нашего обвинителя Романа Андреевича Руденко: Сколько дней потребовалось бы, если бы Советский Союз согласился доставить Паулюса в Нюрнберг? И я, знающий невозмутимость Руденко, встречающийся с ним чуть ли не каждый день, вдруг заметил на его лице некую сардоническую улыбку. Он встал и спокойно сказал: — Минут тридцать. Все обомлели. — Где же он? — спросил лорд Лоуренс. — Он находится в апартаментах советского обвинения здесь, в Нюрнберге, — ответил Руденко. И Паулюс дал показания».