Монстры под лестницей - Воджик Хельга - Страница 32

Я решил про ядерные бомбы тоже не рассказывать. Эта сторона будущего почему-то заставила меня устыдиться его, хотя я вроде даже совсем не был ни в чем виноват.

– Звучит не очень оптимистично, – Муха прижала томик Уэллса к груди. – Это потому, что нас все-таки захватят инопланетяне?

– Они не при чем. По крайней мере, официально. Даже немного мы их захватим. Но опять же неофициально и лишь одного. Хотя об этом все еще спорят: правда или вымысел. Но я верю. И тебе расскажу. Летом сорок седьмого в Розуэлле собьют одного…

Не забыл я рассказать и о фильмах про «Мстителей» и про свои любимые комиксы, даже подкинул ей пару идей, как уж точно всегда иметь свою комнату и доход.

– Если желаешь реально разбогатеть, то купи через два года первый комикс с Суперменом на обложке. И вложенные десять центов спустя восемьдесят лет превратятся в три миллиона долларов!

А потом я плавно перешел от «Секретных материалов» к «Парку Юрского периода» и обратно.

– Будет много «контактов», но все неподтвержденные. А как в «Войне миров», так нет, не будет.

– Знаешь, мне что-то не очень нравится будущее.

Я почесал затылок, пытаясь вспомнить что-то хорошее.

– Женщинам разрешат голосовать и даже баллотироваться в президенты.

– Вообще-то, женщинам уже разрешили голосовать, – засмеялась Амбер.

– В телевизоре будет сто каналов, и можно будет не выходить из дома.

– Мда, – вздохнула Амбер. – Так себе достижение.

– Скоро клонируют мамонта, – я подумал, что Амбер не знает такого слова и пояснил. – Вернут к жизни. А может, и динозавров. Найдут в янтаре комара с хорошо сохранившейся кровью раптора – и вуаля! Наука сейчас почти как магия: понятна лишь горстке избранных – ученым. А остальные, как дикари, потребляют, что им дают, и возносят проклятия и хвалу «шаманам».

Амбер, судя по всему, слабо понимала, о чем я говорю, поэтому тему компьютеров явно даже не стоило начинать. А игровые автоматы, приставки и тетрисы девчонкам точно не интересны. Все же это знают. Пока я придумывал, чем еще поразить Муху, она спросила:

– А как ты попал сюда, если машину времени не изобрели?

– Я шел спасать… друзей. Провалился в яму. И, блуждая по туннелю, нашел дверь. Открыл. А по ту сторону был твой шкаф. Почти как в Нарнии.

– Нарнии?

– Это сказочная страна. Про нее напишет Клайв Льюис через, – я прикинул в уме, – четырнадцать лет.

– Я уже буду старовата для сказок, разве что детям своим почитаю, – грустно сказала девочка. – Может, ты мне ее сейчас расскажешь? Хоть немного?

Слово за слово, и мы уже болтали так, что не остановить. Я рассказывал про школу, Амбертон и книги, которые еще не вышли. Мы обсуждали прочитанное. Оказалось, летом она почти не покидает дом. Только в библиотеку ходит. А в остальное, не летнее время учится в закрытом пансионе для девочек.

– Знаешь, ты чем-то похож на моего отца, – щеки Амбер зарумянились. – Он тоже любит рассказывать истории о том, чего нет.

– Вот как, – я посмотрел на небо за окном. – А я своего отца почти и не помню. А мама о нем не говорит.

– Это очень грустно. Я почти не помню мою маму, – Амбер вздохнула. – Она постоянно занята. У нее работа или типа того. Но она часто мне пишет.

Девчонка подскочила и вернулась с большой жестяной коробкой. Открыв крышку, она пододвинула коробку ко мне. Та была наполовину заполнена аккуратными небольшими конвертами кремового цвета. Я потянулся, чтобы взять одно из писем.

– Только не читай, – воскликнула она, и я одернул руку. – Все-таки это личное.

– Понимаю.

– Ты по ней скучаешь? – зачем-то спросил я.

– Наверное, – пожала плечами Амбер. – Но я привыкла. А ты?

– Я тоже, – кивнул я. – Тоже привык.

– А представляешь, если б твоя мама была моей! – хихикнула Муха. – Тогда бы ты был моим братом.

Я посмотрел на нее, прикинул и подумал, что не очень хочу сестру, но, может быть, смог бы терпеть Амбер.

– Не думаю, – фыркнул я. – Это было бы слишком фантастично.

– Ну, то, что ты вывалился из моего шкафа и пришел из будущего – уже фантастично!

Я почесал затылок. Конечно, она была в чем-то права, но согласиться я не мог. Как-то не по-мужски, чтобы девчонка была всегда права.

– А это было б небывальщиной. Тем более, твой отец не может быть моим.

– Это почему же, – нахохлилась Амбер. – Лучше моего отца не найти!

– Это потому что ты моего не знала! – отразил удар я.

– Ну, как хочешь, – надулась Амбер, закрыла коробку с письмами и унесла.

Я почувствовал себя виноватым.

– Мне пора обратно.

– А как ты вернешься обратно? – ехидно спросила Муха.

Я пожал плечами:

– Я думал, что так же, как пришел, но не выходит. Видимо, я что-то упускаю. Какую-то важную деталь. Не могу подобрать ключ к этой загадке. Ключ! Точно! Вот я болван! Все время о нем забываю!

Я обшарил карманы, достал мятый конверт, еще раз заглянул в него. Конечно же, он был пуст.

– Какой ключ? – Амбер выдернула из моих рук конверт и заглянула в него.

Конечно же, там было пусто.

Напряжение развеялось, и я охотно затараторил.

– У меня был ключ. Такая золотая металлическая загогулина, – я попытался объяснить. – Она как спираль вечности и дорога. Может, дело в ней. Я не мог открыть дверь, пока не вставил ее в замочную скважину. Серый человек из сна подсказал мне. Я попробовал и получилось!

– Но в моем шкафу нет замка, – удивилась Амбер.

Я подошел к шкафу, оглядел ручку. Пусто. И никакого замка!

– Может, ты сможешь его нарисовать, и мы пойдем к ключнику? И он сделает новый ключ.

Амбер протянула мой же пустой конверт и карандаш:

– Рисуй!

– Нарисовать-то я смогу, – я старательно выводил спираль и линию. – Но мне кажется, это был волшебный ключ, и его просто так не сделать.

– О! Это восхитительно! – хлопнула в ладоши Амбер и забрала конверт. – Можно я оставлю его себе?

Я кивнул. Ведь это был всего лишь пустой конверт.

– То есть у тебя ключ для путешествий во времени? – прищурилась Муха и скрестила руки на груди.

– Типа того.

– А как он работает?

– Я еще точно не знаю, – я начал разглядывать узор на ковре. – Это мое первое путешествие. И мне нужен ключ, чтобы вернуться домой.

Амбер внимательно посмотрела на меня и очень серьезно ответила:

– А мне никогда не хотелось домой. И, будь моя воля, я б ушла вместе с тобой!

Я удивленно посмотрел на нее, и девчонка тут же рассмеялась:

– Шучу! Давай, поищем твой ключ.

Похоже, она верила мне. И, кажется, эта девчонка была вполне ничего.

Мы обыскали каждый уголок ее комнаты, проверили ванну и коридор. Все безрезультатно!

– Может, ты его выронил на улице? – предположила Муха, когда мы на третий раз перерыли все содержимое шкафа. – Пошли, поищем?

– Пошли, – вздохнул я.

Мы вышли в коридор, и теперь я мог лучше разглядеть дом. Это был огромный особняк с двумя изогнутыми лестницами.

«Как крылья», – подумал я, и в памяти что-то шевельнулось.

Пока мы спускались по ступеням, я разглядывал портреты незнакомых и явно уже мертвых мужчин и женщин.

– Это твоя родня?

Амбер кивнула.

– Они любили птиц?

– С чего ты взял?

– У них у всех рядом вор́ оны. Вон у того на спинке стула сидит, – я бесцеремонно тыкал в лица напыщенным позерам. – У этой – на брошке. А этот, с хитрым прищуром, держит трость с набалдашником в виде головы птицы…

Легкое дежавю кольнуло в затылок.

– А, ты про это, – Амбер задумалась, стоит ли раскрывать семейные секреты. – Они просто все – члены одного клуба, что-то вроде не особо тайного общества для совместной игры в бридж.

– А, масоны, – понимающе протянул я. – Или Совет Сов?

– Нет, но, если хочешь, спроси моего отца?

– Твоего отца? – я как лом проглотил. Врос в ступеньку.

– Ну да, – пожала плечами Амбер. – Если не найдешь свой ключ, то вечером у нас чай и время историй. Он вернется из конторы, и мы будем пить чай.