За пределом. Том 2 (СИ) - Кири Кирико - Страница 59

Что касается нападавших, они так и не выехали с территории, так как картель не зря платил деньги своим солдатам. Их расстреляли на одной из улиц и бросили прямо там в машине.

Забавно, что благодаря этому в Нижний город зачастили полицейские. Причём приезжали они не на стрельбу или по вызову, а когда всё заканчивалось, чтоб осмотреть место и увезти трупы. Ездили они и просто так по улицам, патрулируя их, но делали это неохотно, держась подальше от района, где стреляли. Да и здесь скорее картель защищал их, а не они город. Убийство полицейских не было редкостью, пусть и привлекало общественное внимание. Однако это был отличный способ подставить кого-нибудь и привлечь к нему внимание. И ничем хорошим, кроме арестов и убийств, это не закончится.

— Шрам, — толкнул мне папку Бурый, когда мы были в нашей штаб-квартире. — Это всякая хрень по коммуналке. Плюс там по контейнерам надо заполнить как в прошлый раз. Сделаешь?

— Мне забрать домой? — раскрыл я папку.

Ничего интересного или важного. Списки, списки, списки… Попадаются, конечно, занимательные моменты, но по большому счёту бюрократия.

— Нет, ты чего! Какой, блять, домой, документы не покидают картель, заруби на носу. Завтра припрёшься и заполнишь, окей?

— Да, Бурый, как скажешь, — положил я папку на стол.

— Ещё, Фиеста должна навестить одного парня, который немного мутный. Поговорить с ним. Поедешь, поддержишь её.

— Опять я? — но, увидев взгляд Бурого, тут же перефразировал свой вопрос. — В смысле, обязательно мне с ней ехать? Если надо, то без разговоров, но может меня можно поставить на что-то другое?

— Ты всё с ней на ножах? Не пытался помириться?

— Чтоб знать, за что просить прощения, надо знать хотя бы причину ссоры. Она же начала ни с того, ни с сего.

— Понятно… Но тебе всё равно придётся с ней сжиться. Пойми правильно, Томми-Шрам, я знаю её больше, чем тебя, и если мне придётся выбирать, я не буду думать дважды по этому вопросу.

— Я понимаю, — спокойно ответил я. — Я завтра поеду с ней. Всё будет в лучшем виде.

— Я знаю, — кивнул Бурый. И, когда я уже вставал, окликнул меня. — Не парься. Она знает, что если что-то случится с тобой, она ляжет рядом. Я не потерплю убийств внутри группы. Но это работает в обе стороны.

— Я понял, — кивнул я.

Намёк был таким толстым, что не понять его было сложно. С другой стороны, если что-то с ней случится вне нашего рабочего времени, то с меня спрос чист.

Я был на нашей штаб-квартире. Мы только что вернулись с сопровождения Бурого по делам, но на этот раз закончили значительно раньше. Потому сейчас здесь было оживлённо. Француз опять что-то готовил, Пуля и Гильза о чём-то спорили, Ряба, Панк и Гребня что-то обсуждали, — обсуждение чего-то с Гребнёй — это когда он всегда молчит, — Фиеста… Она рассматривала свои ногти. А когда заметила мой взгляд на себе, тут же спросила:

— У тебя проблемы?

И ведь если бы не её жёсткий голос с лёгким вызовом и этот взгляд отмороженной стервы, то я бы мог воспринять это как любезность, когда просто интересуются, как у тебя дела. Правда, она своим видом мне такой роскоши не давала.

Кстати, она так никому и не рассказала, что же произошло в школе. Молчала, как партизанка, которая боится выдать тайну и последующее за это наказание. Почему? Чёрт знает, но чем больше я с ней провожу времени, тем больше у меня появляется вопросов по поводу неё.

Да не только неё, у меня вообще очень много вопросов появляется, и я даже не знаю, за какой браться. Такое ощущение, что оказался в центре непогоды, которая сносит всё на своём пути, и вопрос, смогу ли я противостоять этому, лишь вопрос удачи и моих навыков.

— Томми-Шрам, ты уходишь? — позвал Француз, когда я подходил к выходу.

— Да, Француз, домой пойду, немного высплюсь, — кивнул я.

— А как же еда? — приподнял он сковороду. В этом большом складе было всё: от кухни со всем необходимым до качалки и даже ванной комнаты. Посередине так вообще бильярдный стол стоял, чтоб не скучать. — Кислый, ты только попробуй!

— Мне бежать надо, Француз. Завтра ещё дела будут, так что приду я спозаранку.

— А зря, — он подкинул всё, что было на сковороде, после чего ловко поймал. Я однажды так же сделал и потом отмывал пол от масла. — Тебе на завтра оставить?

— Пожалуйста, если не затруднит, — кивнул я.

— А зря! — вставила свой цент Гильза. — Он очень вкусно готовит!

— Я же вчера ел с вами, знаю, — напомнил я, хотя вряд ли она запомнит мои слова. — Кстати, а Ряба уехал?

— Ряба? — Француз огляделся. — Да минуты две назад здесь же был…

— Вышел, — ответил с дивана Панк, лазя в телефоне. — Поехал куда-то там. Он ещё, наверное, машину не успел взять.

— Спасибо, — хотя спасибо говорить не за что здесь. Он таким голосом это сказал, будто прямым текстом говорил «ты всех задолбал, вали уже». Иногда интонации могут сказать куда больше, чем слова.

Рябу я действительно успел перехватить на улице. Он отъезжал, чтобы разрешить вопрос с одним человеком. То есть без крови, просто урегулировать вопрос.

— Разве вопросы регулирует не Бурый? — поинтересовался хрипло я.

— Ну… он сказал, что там ничего серьёзного, поэтому можно, типа, не париться, — пожал Ряба плечами.

Забавно, обычно он сам ездит, если появляется такой вопрос.

Мы поговорили с Рябой ни о чём. Вернее, он по большей части говорил, а я слушал. Иногда поражаешься, что можно узнать о других, просто слушая.

Ряба был сплетником. Нет, он был просто складом сплетен и историй, к которым открывался доступ с определённого уровня доверия. Пусть он и выглядел опрятным и дружелюбным, но у меня создавалось ощущение, что он собирал информацию на всё и на всех. И его дружелюбие — лишь попытка раскопать на тебя что-нибудь интересное. Это была не работа, а увлечение. Более того, он и язык за зубами держал плохо, рассказывая то, что знал о других. Не всё подряд, естественно.

— А как он познакомился с Фиестой? — задал я вопрос, который задавал всем подряд.

— С Фиестой? Да чёрт знает. Она точно не отсюда, если ты заметил.

— Латиноамериканка, — высказал я своё мнение.

— Верно. Я бы сказал, что она из Бразилии или Мексики. Может из Амазонии приехала. Я без понятия, где Бурый её достал, но у неё какие-то психические расстройства, — неопределённо ответил Ряба. — Ты не обращай на неё внимания просто.

— Ага, когда она спрашивает ни с того, ни с сего «У тебя проблемы?», — ответил я. — Ещё таким голосом, что будто мне лицо хочет разбить.

— Ну… может она просто волнуется и спрашивает, есть ли у тебя проблемы?

— Таким голосом?

— Ну эмоции немного не так передаёт, — хмыкнул Ряба. — Да, она странная, но пока особых проблем не доставляла.

— А если бы доставила?

— Ну… наверное, была бы уже мертва, — покачал головой Ряба. — Хотя Бурый не из тех, кто сразу убивает за ошибку, но вполне может. Он обычно оставляет предупреждение, которое сложно проигнорировать. Может покалечить, и не обязательно тебя.

— И кого же?

— Да не знаю… Сестру, если она у тебя есть. Глаза ей выколет, например, — пожал он плечами, сворачивая на боковую улицу.

— Глаза выколет? — слегка удивлённо переспросил я, почувствовав, как слегка ёкнуло сердце. Уж больно мне это что-то напоминало.

— Ага. Да и бывали уже случаи. Вон, однажды чувак один облажался и сорвал планы Бурому. Тот влетел так конкретно на бабки из-за этого, но так и не убил парня. Просто ослепил его сестру.

— Ослепил… сестру?

— Ага.

Я почувствовал, как всё внутри скрутило.

Много ли я знаю людей, которым ослепили сестру за то, что они по-крупному облажались? И каков шанс, что история будет практически идентична той, которую я однажды слышал? Может быть совпадение, конечно, но не такое откровенное же. Но был ещё момент, который надо было невзначай проверить, чтоб быть точным.

— Он жёсткий, — спокойно отозвался я, не выдавая то, что было у меня на душе. — Уже в то время был таким? Сколько ему тогда было?