Я не желаю нагибать! (СИ) - Крынов Макс - Страница 35

Дергаться тут было бесполезно. Я был человеком, а люди в этом мире были убийцами. И если вдуматься — то это было в целом и неплохо, все лучше, чем быть убитым. Страшно подумать, что случилось бы со мной, если бы я оказался в этом мире в тушке какого-нибудь орка.

Как оказалось, когда убиваешь — легко войти во вкус. Тем более, что пауканов на самом деле не жалко, они на людей не похожи.

— Мне страшно! — неожиданно прошипел один из паукообразных, — Хочу к маме! Что мы тут делаем, зачем нас сюда притащили? Я хочу назад домой, к своим игрушкам! Мама говорила мне не ходить так далеко от дома.

— Не бойся, Шуш, — ответил второй паукан, — Мы просто играем. Люди любят играть, вот зачем мы здесь. Это все просто веселое развлечение. Когда люди закончат — они нас вкусно покормят, и нас вернут назад к нашей маме, в наши домики-яички…

— Твою мать! — вот на этот раз я уже не стал сдерживаться, я даже яростно вогнал свое копье острием в пол подвала, аккурат между двумя булыжниками, — Сев, это дети! Я не буду убивать детей. Делай со мной что хочешь, но пошли вы к черту с таким качем. Вместе с вашим императором!

Сев удивленно уставилась на мое застрявшее в полу копье:

— Что? Ты понимаешь их язык?

Удивление наставницы было вполне понятным, для неё речь тенеплётов наверняка звучала обычным шипением.

— Я все языки понимаю. Ты же видела мой статус. У меня есть специальный навык.

— Люди злятся… — тем временем с любопытством прошипел один из детишек-пауканов.

— Ага, люди вообще злые, — прошипел я ему в ответ.

Услышав, что я балакаю на ихнем, оба паучьих детеныша впали в такой шок, что даже перестали издавать шипение, вместо этого они заскрипели лапками, что означало крайнюю панику.

— Ты закончил беседовать с этими милахами? — осведомилась Сев.

— Да, — я пожал плечами, делая вид, как мне на все плевать.

Вообще я отлично понимал, что зашёл слишком далеко, и от этого мне было не по себе. Я сознавал, что наставница не спустит мне неповиновение. Возможно, я уже одной ногой стою за пределами города, куда меня в ближайшее время и вышвырнут.

— А если ты закончил — то бери свое копье обратно, идиот, — вот теперь Сев на самом деле рассвирепела, — Потому что ты должен убить пауков, а не камни на полу! И еще… Одному из этих рабов триста лет, а другому сто двадцать. Ты мог бы это прочитать на их ошейниках, если бы пригляделся.

— Мда, но они все равно дети…

— Тенеплёты достигают половой зрелости в возрасте десяти лет, глупец! — разоралась Сев, — Какие к черту дети? Они вообще уже старики, приглядись — у них шерстка местами седая. И у каждого из них уже есть пра-правнуки. А еще тенеплёты владеют телепатией, так что они просто залезли тебе в башку, поняли, что в тебе нет мужества и теперь пудрят тебе мозги. Пользуются твоей добротой, дурень!

Я на миг растерялся. Приглядевшись к пауканам, я осознал, что наставница-то права. Но особо поразглядывать пауков мне не дали: обе твари уже одновременно ринулись в атаку, оглушительно зашипев.

А мое копье тем временем продолжало торчать из щели между камнями в полу…

Господи, ну почему я такой идиот? Казалось, что этот мир создан специально для того, чтобы унижать меня. Унижать, а потом пытаться убить особо мучительным способом. Притом, что остальные люди над всем миром властвуют…

Паукан, которого его собеседник назвал «Шушем», забулькал и забурлил, как брошенная на пол бутылка кваса, а потом смачно харкнул в меня черной жижей. Харчок угодил прямиком на мой ватник, и ватник тут же начал разлагаться на глазах, от него повалил мерзкий дым, вонявший жженой ватой.

Боли я пока не чувствовал, видимо, до моей кожи паучья отрава еще не добралась, но это — дело времени. Второй паук тем временем бросился на меня слева, пытаясь повалить меня на пол всем весом своей громадной туши.

Я кое-как, насколько мне позволял вес брони, отпрыгнул в сторону. Мои руки скользнули по копью, но выдернуть его из пола я так и не смог. Навык копейщика сыграл со мной злую шутку, именно с его помощью я вогнал копье в пол с такой силой, что теперь не могу вытащить обратно!

Паучьи лапы тем временем схватили меня за ногу, вот теперь я уже упал, моя голова в шлеме треснулась о камни, раздался гадкий металлический звон, а в башке у меня загудело.

— Сев, помоги! Дай копье!

— Нет, — отрезала девушка, — Ты же самостоятельный мальчик? Судя по твоим дерзким речам — да. Так что сам решай свои проблемы!

Паукан уже влез на меня, впечатав в пол, воняло от него, как от стаи дохлых кошек, так что я чуть не задохнулся.

Своими жвалами чудище разодрало мне стеганку на горле, открыв мою шею для последней атаки.

Я выбросил вперед руку и на адреналине ткнул в нависшую надо мной морду пальцами — сразу всей пятерней. Да, конечно, я не был качком, но ведь я был профессиональным копейщиком, а у хорошего копейщика развиты два качества — сила кисти и хлесткость удара.

И этого хватило: мои пальцы вошли прямо в белесые глаза паука, я вдавил их твари почти до самого мозга. Раздалось гадкое хлюпанье, потом последовали хлопки, будто я давил сочные апельсины. Глаза твари полопались, оросив меня бурой жидкостью: паукан лишился сразу же половины своих зенок. Он зашипел на сверхвысоких тонах и заметался от боли.

Вообще сейчас самое время достать кинжал и воткнуть чудовищу в брюхо. Если бы не одно но: кинжалом меня не снабдили. Так что я просто протянул руку, схватился за мое копье, все еще торчавшее рядом из пола, и, используя его как рычаг, выскользнул из-под паучьей туши.

Через мгновение я уже стоял на ногах, а еще через мгновение победоносно вырвал из пола свое копье и лихо крутанул им.

— Ну всё, мрази! Ну теперь держитесь!

Откуда-то из-за моей спины раздался оглушительный визг. И явно не паучий, так обычно визжат человечьи женщины.

Я не стал совершать ошибку и оборачиваться сразу — прежде чем сделать это, я даровал пауку с выбитыми глазами удар милосердия. Я проткнул ему голову копьем насквозь, благо, вошло мое оружие в паука легко, тварь была сильной, но не имела костей, так что оказалась довольно таки мягкой.

Я довольно слабо представлял себе физиологию арахнидов, но в одном был уверен — мозг у тенеплёта явно помещался внутри головы, а с пробитым мозгом ни одно живое существо жить не может.

И я не прогадал: паукан под моим копьем еще дернулся, всхлюпнул, а потом бешено зашевелил всеми лапищами, явно в агонии. Я вырвал из его головы копье и только потом обернулся на визги.

И увидел именно то, что ожидал.

Второй паук по имени Шуш, пока я сражался с его товарищем, определенно решил сломать систему, нарушить все правила боя и полакомиться моей наставницей. В принципе логично в его ситуации. Я-то курочить тенеплётов изначально не хотел, виновником нынешнего торжества была именно Сев. Это она заставила меня убивать.