Стеклянные крылья - Энгберг Катрине - Страница 16

– Собаку выгулять надо. Я думала, мы до тебя успеем.

Голос у Сары усталый – так бывает, когда у нее заканчивается терпение. В том, что ты умнее большинства людей, есть недостаток: приходится часто ждать окружающих. Эту не самую приятную черту такого разностороннего человека, как Сара, Йеппе особенно любил.

– Малена Педерсен, девушка Николы, и Йеппе Кернер, следователь Копенгагенской полиции.

Малена Педерсен протянула свободную руку для приветствия – левую, – и они поздоровались. Затем она бросила недокуренную сигарету на велодорожку и достала из глубоких карманов куртки ключи.

Она была красива, как соседская дочка, с искусственными длинными ресницами, а грудь, несмотря на силу земного притяжения, почти упиралась в подбородок. Украшения отчасти лишали ее природного обаяния, но, видимо, добавляли чего-то другого, чего Йеппе не понимал.

Они поднялись на шестой этаж и сели на бирюзовый велюровый диван. Собака запрыгнула ей на колени и спрятала крошечный хвост между лап.

Йеппе аккуратно, насколько это вообще возможно, рассказал об убийстве. При каждом произнесенном им слове по щекам Малены Педерсен скатывалась слезинка. Через пару минут она перестала их вытирать.

– Тело осматривают, и нам нужно, чтобы вы поехали с нами и опознали Николу. Чтобы не осталось сомнений, что это он. У него родные есть?

– Его семья в Италии живет… боже мой, его мама.

Она поправила на затылке наращённые волосы, казавшиеся настоящими.

– Как думаете, где он был сегодня ночью?

– На работе. Уехал после ужина, как всегда по понедельникам. Никола работает на неполную ставку в яслях, а по ночам водит такси, чтобы подзаработать.

– Он вел себя как обычно?

– Абсолютно.

Собака пискнула, и Малена рассеяно почесала ей живот.

– Мы расследуем смерть Николы как убийство. Вы знаете кого-нибудь, у кого были основания его убить? Отомстить? Кто-то ревновал, вымогал деньги; может, старая семейная вражда? Все что придет в голову.

Йеппе успокаивающе кивал.

– Никола крупный, сильный парень с татуировками и пирсингом, в то же время никого добрее него во всем мире нет. Он из тех, кто на семейных праздниках играет с детьми. Мои племянники его любят.

Сара протянула ей бумажное полотенце, и та высморкалась.

– Может, это сделал клиент, который к нему в машину сел?

Посомневавшись, Йеппе спросил:

– Вы слышали о Беттине Хольте?

Вид у Малены был растерянный.

– Которую в фонтане нашли? Никола о ней упоминал! Он ее знал, его все это очень потрясло. Как она связана со смертью Николы?

Йеппе заговорил осторожно.

– Между убийствами есть сходства. С этого момента мы расследуем их, исходя из того, что преступник один и тот же. Откуда Никола знал Беттину Хольте?

Малена Педерсен смотрела в никуда, раскрыв рот.

– Они вместе работали. Кажется, два-три года назад.

– Как это – вместе работали?

Собака свалилась на диван, испуганно залаяв, когда Малена резко вскочила и пошла к старому кожаному чемодану в углу, раскрыла его и стала рыться. Папки и письма она кучами выкладывала на пол, и вскоре вернулась к дивану с брошюрой.

– Какое-то время Никола работал воспитателем в интернате. По образованию он не педагог, но, как я уже говорила, хорошо ладит с детьми. Там он с ней и познакомился. С той, которую в фонтане нашли. Это было до нашего знакомства, поэтому я мало что об этом знаю, но вчера, когда мы говорили об убийстве, он показал мне брошюру.

Йеппе взял цветной проспект. В половину листа бумаги, около двадцати страниц, с сильно потрепанными краями, потускневший. Фотография с первой страницы – фахверковый дом, оштукатуренный в синий, среди высоких деревьев, вверху подпись – «Бабочка», интернат для детей и подростков с психиатрическими заболеваниями.

Йеппе быстро его пролистал. В конце нашлась общая фотография сотрудников, выстроившихся, как улыбающаяся футбольная команда, на газоне, возле флагштока. Беттина Холте была крайней справа в первом ряду и улыбалась с закрытым ртом, Никола Амброзио – широкоплечий и белозубый – возвышался в заднем ряду.

– Можно я возьму?

Малена Педерсен пожала плечами.

– Спасибо. – Йеппе посмотрел на Сару. – Вы кому-нибудь позвонили?

– Мама Малены уже едет. Она живет в Драгёре, скоро будет.

– Хорошо. – Он осторожно сжал руку Малены. – Моя коллега побудет у вас, пока ваша мама не приедет. Передадите ей имена родственников и друзей Николы. Хорошо?

Она спрятала лицо в ладони. Йеппе знал, что будет дальше, знал стадии шока, принятия, гнева и депрессии. Знал, что не сможет помочь, и вышел из квартиры с вполне привычным ощущением никчемности.

Пока он спускался по лестнице, зазвонил телефон. Имя на экране приподняло ему настроение.

– Вернер, ты без меня совсем не можешь?

– Нет, Кернер, я как прыщ на заднице – так просто не избавишься.

Йеппе заулыбался против собственной воли.

– Чего ты от меня хочешь, Анетта?

– Хочу узнать, что там со вторым убийством. Убили так же?

Он услышал, как вдалеке захныкал ребенок.

– Зачем это тебе? Скажи, мне попросить Свенна привязать тебя к креслу, чтобы ты отдохнула и насладилась декретным отпуском?

Йеппе дошел до двери и вышел на Амагерброгаде, к шуму двигателей и визгу тормозов.

– Отдохнуть? Это последнее, что можно сказать о декрете. Блин, вообще-то это тяжелый труд!

Она поправила телефон и переложила ребенка.

– Ну же, Йеппе, дай мне хоть что-нибудь! Сейчас в моей жизни мало что происходит, мне надо поразвлечься.

Йеппе шел к Норгесгаде, где припарковал машину.

– Поразвлечься? Да пожалуйста. Что ты хочешь узнать?

Ответила она быстро.

– Между убийствами есть связь?

Йеппе обошел группу подростков с мобильными телефонами.

– Анетта, я тебя знаю! Ты ведь не успокоишься, если влезешь в дело.

– Ну хватит! А что, по-твоему, я собираюсь делать? Катать коляску и вести свое расследование?

– Похоже на тебя!

Йеппе остановился и на секунду задумался.

– Ладно, дам тебе всего одно слово. Одно! Если захочешь еще поразвлечься, оформи подписку на «Нетфликс». Ясно?

– Да, черт возьми. Ну же!

Йеппе посмотрел на брошюру в руке.

– Ты услышишь от меня всего одно слово и ПООБЕЩАЕШЬ им не пользоваться, – «Бабочка». Интернат «Бабочка». Видишь, ты из меня вытянула два слова. А сейчас я еду на вскрытие. Передашь привет Свенну и малышке?

– Йеппе? Знаешь, о чем я думаю?

– Нет, и о чем же?

– Я думаю, ты по мне скучаешь.

Анетта Вернер отложила телефон и посмотрела на маленькую девочку, заснувшую у нее на груди. В первую половину дня ребенок делал это регулярнее всего – если о регулярном сне вообще можно говорить. Как правило, до обеда он спал час или два, и Анетта обычно ложилась в то же время, чтобы наверстать ночной сон. Надо бы и сейчас поступить так же.

Она осторожно вынула изо рта дочери свой чувствительный сосок и отнесла ее на тот край дивана, где лежали подушки и который она по какой-то причине предпочитала дорогой дизайнерской коляске.

Не дыша, она переложила ребенка на диван – все прошло гладко. Анетта застегнула бюстгальтер для кормления, поправила футболку и села за компьютер, стоявший на обеденном столе рядом с непрочитанными газетами и молокоотсосом. Она все быстренько прочитает, а потом ляжет.

«Бабочка». Судя по поиску в гугле, это название интерната для психически больных подростков, владелица и руководитель – некая Рита Вилкинс, а расположен он неподалеку от городка Гуннсёмангле. Значит, частный, не муниципальный, рассчитан на небольшую группу подростков с психическими заболеваниями, в частности специализируется на шизофрении и расстройстве личности. Сайт «Бабочки» не открывался, и дальнейший поиск показал, что интернат закрылся два года назад, но в архиве изображений гугла нашлись уютные комнаты для подростков, футбольное поле и живописные угодья с лесом и озером позади дома.