Тринадцатая (СИ) - Белова Полина - Страница 5

Мужчина, как ненормальный, накинулся на перепуганную Озу, пытаясь сорвать с неё одежду, попросту разодрав платье. Оза столько лоскутов сшила друг с другом, чтобы иметь этот наряд!

Она начала отчаянно вырываться, начисто позабыв все свои планы и умные рассуждения, которые она надумала в темнице. В этот момент, лошадь, как раз, слишком резко дёрнула и повернула. Оза вывалилась из коляски прямо на вымощенную камнями дорогу, головой вниз.

Череп взорвался болью. Кровь мгновенно залила ей всё лицо, свет в глазах померк. Сквозь туман адской муки она услышала, как господин Толак вслух переживает, что убил её. Потом она почувствовала, что её, придерживая за плечи, волокут по камням. Шевельнулась мысль, что убирают с дороги. Потом вдруг ощутила, как её безвольное тело пинают ногой, короткое падение и блаженная пустота…

Очнулась Оза в полной темноте. Точнее, вполне возможно, что вокруг было светло, но Оза ничего не видела. Она чувствовала такую сильную головную боль и в нос лезла такая нестерпимая вонь, что это невозможно было терпеть. А ещё, добавляла неприятных ощущений грязь и холодная слизь под ладонями, мерзкая до дрожи. Собрать мысли и что-то понять или решить как-то действовать у несчастной никак не получалось.

Голова её так дико болела, что казалось легче было бы умереть, чем терпеть такую муку, а тут ещё вонь, грязь… С Озой, в её короткой жизни, ничего ужаснее этого ещё не случалось. Сидеть без действия и страдать показалось ей неправильным, поэтому Оза попыталась было куда-то ползти. Но от малейшего движения боль в голове сразу настолько усилилась, что сознание снова покинуло бедную девушку.

Очнувшись снова, она по-прежнему ничего не видела, но поняла, что ничего не изменилось, вокруг по-прежнему страшная вонь, под пальцами чвакает грязь. Разве только лицо неприятно стянуло засохшей кровью.

Оза слабо припомнила, что когда-то удирала от ищеек по городской сточной канаве. Запах тогда был такой же мерзкий и потом долго не выветривался. Неужели господин Толак выбросил её в городскую сточную канаву? У Озы никак не хватало сил выбраться. Она смогла подняться, но тут же поскользнулась и упала снова.

Внезапно к всепроникающей вони добавился пронзительный запах озона. Девушка внезапно почувствовала, как что-то воздушное и мягкое очень плавно поднимает её и медленно перемещает куда-то.

Через несколько минут, по ощущениям Озы, её тело также плавно и мягко снова опустили вниз, но под щекой и ладонями уже не было грязи и слизи. Она почувствовала что-то гладкое и, кажется, траву…

— Кто здесь?

Тишина. В воздухе слышался запах цветов.

Голова Озы по-прежнему сильно болела. Ей было жутко, страшно ничего не видеть. Девочка невыносимо устала. Она лежала, незрячая, не в силах пошевелиться от боли и молила судьбу, чтобы её кто-то добил уже и не мучил!

Кому? Где? Зачем в этом мире нужна слепая приютская девчонка? Она же теперь даже шить не сможет…

— Нет, ну честное слово, девочки, вы только посмотрите на это безобразие! Я, конечно, всегда знала, что к нам из нижнего мира прибывают исключительно полные ничтожества с самым низким уровнем магии! Но я даже представить себе не могла, что однажды во дворе моей школы появится абсолютное дерьмо! Такого я, всё же, не ожидала!

— Фу, девчонки, да, как же она воняет!

— И такая мерзопакость будет вместе с нами учиться?!

— Вы только посмотрите на её лицо! Мало того, что оно грязное, всё в бурых разводах, так, ещё и глаза узкие, как щели, почти не видны! А волосы, вообще, как гнездо на болоте! Это — не девушка, это — чучело, порождённое выгребной ямой.

— Ой, мамочки, за что только нам приходится переживать такой ужас!

— Девушки! Я просто не смогу спать в одной спальне с этим дурно пахнущим недоразумением из нижнего мира!

Услышав звонкие и явно возмущённые девичьи переговоры, Оза, помогая себе обеими руками, попыталась принять сидячее положение. Девушка почувствовала враждебное отношение к себе. За свою пока ещё короткую жизнь, Оза уже привыкла встречать превосходящие силы неприятеля лицом к лицу, поэтому она с большим усилием села и повернула лицо в ту сторону, откуда слышала противные визгливые голоса. Девушка по-прежнему ничего и никого не видела, мир спрятал от неё все свои краски в пугающей чёрной тьме. Её бедная голова уже не только болела, но и неприятно кружилась, отчего Озе очень трудно было удержаться в вертикальном положении. Руки, которыми она упиралась по бокам, чтобы удержать тело сидя, подрагивали от напряжения.

— Алисия! Арния! У вас же магия воды, что вы стоите? Ополосните, хотя бы, эту замарашку водой из фонтана! А то, того и гляди, вонючка сейчас встанет и пойдёт в спальный корпус прямо так! Да, мы же, после неё, никогда не сможем проветрить помещение!

— Девчонки, а может лучше, пока её не заметил кто-то из старших, всем вместе поднять её воздушными потоками и перебросить через забор?

Ответ на странное предложение Оза не расслышала потому, что как раз в этот момент на неё разом вылилось такое количество холодной воды, что девушка едва не захлебнулась и сильно закашлялась. Кашель вызвал резкую боль в голове, и Оза громко застонала, прижав ладони к вискам и теряя связь с реальностью. Вскоре боль немного отступила и сразу появилось ощущение, что она сидит в большой зловонной луже.

— О, нет! Я не в состоянии больше здесь находиться!

— Да! Это выше моих сил!

— Если её разместят в общей спальне, я попрошу родителей перевести меня в другую школу!

— И я!

— И я тоже!

— И я! — голоса становились всё тише, быстро удаляясь.

Оза, сделав над собой усилие, поднялась на ноги. Сидеть в дурно пахнущей луже в мокрой, рваной одежде, было невыносимо, да и неожиданное холодное купание, хоть и было весьма неприятным, но при этом, как ни странно, взбодрило и, словно, придало сил.

Постояв, собираясь с духом, девушка сделала несколько неуверенных шагов в ту сторону, куда удалились голоса и остановилась. Тяжело зашевелились мысли в больной голове: «Куда же мне идти?.. Зачем?.. Холодно… Больно… Ничего не вижу…Страшно… Мне страшно… Где я?».

— О, Ясноликий Арэв! Что с тобой случилось, девочка? Сейчас! Сейчас! — женский голос звучал с искренним участием. — Да, ты что, слепая, что ли? Ну ничего, ничего…

Оза почувствовала, как тёплые мягкие руки её ласково и осторожно обнимают, и куда-то тихонько ведут, скорее направляя, чем заставляя. Только она и не собиралась противиться. Что бы ни ждало её там, куда ведёт её эта женщина, это будет лучше, чем продолжать стоять на месте одной, ничего не видящей и не понимающей.

— Осторожно, деточка, здесь ступеньки, — заботливо предупредила женщина.

— Спасибо, — голос у Озы был тихим и усталым.

Каждый шаг в неизвестное отдавался в голове сильной болью, но девушка шла и шла, сцепив зубы. Когда-то же они придут! Больше всего на свете Оза сейчас боялась, что добрая женщина бросит с ней возиться и уйдёт, оставив её одну.

— Давай, милая, снимем с тебя эти рваные тряпки. Не бойся меня. Я — тётя Роза, комендант общежития и по- совместительству завхоз школы.

Девушка на миг скрестила на теле руки в защитном жесте, потом сразу же опустила их, позволяя женщине Розе полностью раздеть себя. Глупо было цепляться за рваное, пропитанное зловонием сточной канавы платье, превратившееся в грязную тряпку, хоть и шила его из лоскутов полгода.

— Теперь садись. Сейчас мы тебя вымоем… — тёплая вода приятно обволокла озябшую кожу. Заботливые руки начали намыливать тело Озы, потом волосы, и девушка непроизвольно громко застонала от боли.

— Ах! Да ты ранена, деточка моя! Сейчас! Сейчас! Только мыло ополосну.

Теплая вода полилась потоком смывая мыльную пену с волос и тела. Кожи коснулась пушистая мягкая ткань.

— Сделай ещё пару шажочков. Умница! Вот сюда. Ложись. Полежи здесь, моя хорошая, а я сбегаю за целителем!

Оза с облегчением почувствовала под щекой подушку. Как приятно почувствовать себя чистой, избавиться от невыносимого запаха сточной канавы!