Сын Палача 3 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans" - Страница 1

Это книга является художественным вымыслом. Все события, описанные в ней, вымышлены и не имеют отношения к реальности. Все действующие лица являются плодом воображения. Любые совпадения с реальными компаниями, людьми и странами случайны. Все аналогии случайны.

Человек в кресле мычал на одной ноте. Пальцы с побелевшими костяшками впились в подлокотники, мужчина сам не заметил, как вывернул один из суставов. Из перетянутого кляпом рта капала слюна. Глаза безумно таращились в потолок.

Стоявший в сторону маг вздохнул, покачав головой.

— Перестарался. Он умрёт быстрее, чем успеет что-нибудь рассказать.

Мальчик лет двенадцати, что стоял прямо перед прикованным, устало опустил руки.

— Я не могу удерживать стабильный канал…

— Видел, — прервал оправдания мальчика мужчина.

Привязанный тихо стонал, слегка подрагивая. Впрочем, в глазах его разума уже не было.

— Заканчивай с ним.

Мальчик вытащил из набедренных ножен короткий нож.

— Да, отец.

Движения мальчика были хотя и отточенными, но всё же выдавали некоторую неуверенность. Солрен одним движением разрезал горло, так, чтобы кровь просто стекала по шее, а не брызгала во все стороны. Это было не первое его убийство, однако в полной мере привычными чужие смерти ещё не стали.

— Идём, — Эмирс остался равнодушен, поторопив сына.

Маги хаоса покинули камеру и двинулись по тёмному коридору к выходу, откуда лился ровный свет ламп.

— Может быть мне потренироваться… Не на людях? — без особой надежды на успех спросил мальчик.

— И кого предпочтёшь? Кошек? Собак? Рыбы не подойдут, насекомые и подавно, — тон отца оставался безразличным. — Те, с кем мы работаем здесь, в полной мере заслуживают того, что получают, сын. А бедные животные чем перед тобой провинились?

Мальчик потупился.

— Я говорил не о животных…

— Это заклинания работает только с живыми существами. Да и тебе надо привыкнуть работать с людьми! — отрезал Эмирс.

Вопреки надеждам Солрена они шли не к выходу, а к другой камере. Отец открыл магией замок и первым вошёл. Сын заставил себя последовать за родителем.

В этой камере содержалась девушка. Совсем молодая, ей не было и двадцати. Гладкая чистая кожа, ухоженные тёмные волосы, правильные черты лица. Девушка сидела на койке, пытаясь забиться в угол и сделать невозможное: увеличить дистанцию, разделяющую её и вошедших.

— Пожалуйста… Не надо… — тихо молила пленница.

Дворянка. Сдерживающие оковы на руках и лодыжках тому подтверждение.

— Ваши преступления не подразумевают снисхождения, юная леди, — холодно отозвался Эмирс. — Ваши жертвы, я полагаю, тоже молили о пощаде.

Девушка отвела взгляд, побледнев, отчего лицо её приблизилось цветом к тюремной хламиде.

— Я никого не пытала. Они умирали во сне, без мучений.

Мужчина потерял к пленнице интерес, переведя внимание на сына.

— Порой в нашей работе встречаются нетипичные случаи. Как этот. Расследование уже проведено, суд уже состоялся, наказание назначено. Только в форме наказания решили не ограничиваться обычными методами. Смерть и лишение сил показалось суду слишком мягким приговором. Эта юная леди заслужила нечто иное.

Эмирс сохранял абсолютно спокойный тон с некоторыми менторскими нотками. Почему-то Солрену от этого становилось ещё хуже, да и сама пленница сжалась, отлично понимая, что ничего хорошего её не ждёт.

— Я оставлю эту честь тебе, сын. Знаю, ты ещё не применял Гниение Рода на человеке, однако в нашем случае это не проблема. Если заденешь что-то не то… — Эмирс перевёл леденящий взгляд на девушку. — Ей всего лишь будет ещё больнее, так? А от случайной смерти подстрахую я.

Девушка не знала, о каком заклинании идёт речь, что не мешало ей бояться. Зато это понимал Солрен. Мальчик хорошо учился, прилежно запоминая материал. Гниение Рода было изобретено его собственной матерью. Заклинание лишало волшебницу возможности иметь детей. Не на физическом уровне, а на уровне магии. Новое страшное наказание для преступниц, что надругались над законами королевства.

— Начинай, сын. Нам ещё нужно успеть на обед. Сегодня у нас гости, — голос отца потеплел, вопреки действиям.

Мужчина заклинаниями сковывал жертву, чтобы не сопротивлялась и не мешала своими телодвижениями юному сыну палача.

Сознание вернулось рывком, резко, ударив болью по органам чувств. Сориентироваться удалось не сразу, однако ощущения не были мне так уж в новинку. За время войны приходилось пару раз попадать под обстрел, и контузия для меня не была чем-то новым. Стараясь не дёргать головой и вообще двигаться медленно и плавно, я попытался приподняться и оглядеться.

С первого взгляда разобраться, что меня окружает, не удалось. Каменные обломки и кирпичная кладка, много пыли и сажи. И тяжёлый воздух. Кажется, основным источником головной боли была не контузия, а недостаток кислорода. Поэтому сначала магический фильтр для воздуха, позволяющий дышать. Если этим воздухом вообще можно дышать. Здесь и хаос, и тем более огонь помогали слабо.

— Ты очнулся… — знакомый голос снова отозвался болью в голове.

Когда зрение сфокусировалось, я рассмотрел Анжелику. У девушки был перевязан лоб и рука, сама волшебница была изрядно вымазана грязью, но, кажется, жива.

— Я… Да…

Продолжаю оглядываться, пытаясь понять, где я. Тёмного, много камня, и символ городской канализации на стене в паре метров от меня. Мы в каналах под городом. Мы, это я, Анжелика и ещё несколько её соратников, потрёпанных не меньше девушки.

— Сколько времени прошло?

— С обстрела? — уточнила Анжелика и, получив мой кивок, ответила: — почти три часа. Наверху ещё много пожаров, и… Ты можешь сделать такие же фильтры для нас?

Прислушался к себе. Несмотря на физические травмы магия слушалась меня прекрасно.

— Если смогу подняться.

Анжелика помогла мне встать на ноги. Первой дыхательную маску я создал для неё, а уже потом добрался до остальных. Четыре парня и две девушки на меня практически не обращали внимания, и я понимал почему. Провал. Подготовка, практически самоубийственная атака, всё это не имело значения, Антала даже не было в карете.

— Спасибо, — последний парень, Люций, если я правильно помнил, даже потрудился меня отблагодарить.

Сажусь на обломок камня, вывалившийся, вероятно, из свода.

— Я не понимаю.

Ребята хоть и перевели на меня взгляды, вступать в разговор не спешили.

— Вас использовали для отвлечения внимания. Но кто? И кого отвлекали?

— Не всё ли равно? — спросила Анжелика. — Мы ничего не добились.

— Антал мёртв, — сообщил я новость.

Теперь ко мне прислушивались куда внимательнее.

— Ты убил его?

Отрицательно качаю головой.

— Не я. Но умер он на моих глазах. А теперь вопрос. Если Антал знал или догадывался о покушении, почему позволил напасть?

Отец сказал, что охрана должна была задержать нас подольше, но это глупость. Без меня ларрианцы не справились бы. Или ловушка была на кого-то другого? На кого? Не на меня же! Чёртова империя, непонятно, кто и против кого играет.

Сильнее заболела голова.

— Рассчитывал нас поймать, — предложила незнакомая девушка.

Отрицательно качаю головой.

— Лишено смысла. В империи правят Великие Дома. Для них я, вы, даже Антал — инструменты, безвольные марионетки, практически никогда не знающие, чья в действительности воля ими движет.

— Мы знаем, за что боремся! — тут же вспылил один из парней.

Я хмыкнул. Как ожидаемо.

— Не сомневаюсь. И даже те, кто стоят во главе вашего движения могут быть уверены в непогрешимости своего пути. Но вами играют. Вам позволяют существовать. Чтобы в нужный момент использовать. Как было сегодня.

Поднялся.

— Я, вы, нападение, даже смерть Антала. Всё это не имеет значения. Всё это — инструменты, ходы в игре. Убийство северян и обстрел города — вот что имеет значение. Это изменит ситуацию. Нарушит статус-кво.