Зверь. Том 1 и Том 2 (СИ) - Калинин Алексей - Страница 54

Однако, если меня пригласят, то грех будет отказаться. Они хотят повеселиться, я тоже хочу расслабиться. Это всё равно что козла запустить в огород и ждать от него культурного поведения. Ждать, что он не будет жрать капусту, а станцует краковяк. Нет, у меня есть несколько зелий на такой случай, веселящих, бодрящих и вызывающих прилив энергии. Ничего запретного, всего лишь боевые энергетики. Но влияние оказывают такое, что все отведавшие станут носиться электровениками. Так что зря девчонки улыбаются раньше времени — «клоун из глубинки» приготовил бомонду веселый вечерок.

— Ох, такие названия… Мне уже не терпится сыграть во всё это. Надеюсь, что завтра в пять часов вы будете у нас и научите этим играм, — Ирина Разумовская достала из кармана телефон, написала сообщение и подняла на меня зеленые глаза. — На какой номер посылать адрес?

Я продиктовал. Через пару секунд телефон дзинькнул сообщением. Я официально приглашен. Неплохо!

Прислушался к своему чутью. Нет, меня тянуло к девушкам, но тянуло в физиологическом плане, как тянет молодого самца. А так, чтобы они пытались очаровать меня суккубскими штучками… Нет, такого не было. Симпатичные девчонки, я был бы не прочь с ними покувыркаться, возможно, даже с обеими сразу, но… Не было того томления, какое бывает при встрече с суккубом. Не было желание вырвать сердце и бросить к ногам. Всего лишь животный инстинкт размножения, не более того.

— А госпожа Салтыкова будет с вами? — спросил я на всякий случай.

— Увы, Марину Кирилловну редко отпускают на посиделки, — покачала головой Велихвостова. — Однако, если она интересует вас больше, чем мы…

И сделала многозначительную паузу. Кокетка, блин! Тут я должен спохватиться, начать оправдываться, но не на того напали! Не буду я рассыпаться на комплименты. Я же дикий человек из непролазной чащи!

— Она весьма интересная особа, — пожал я плечами. — Не менее интересна, чем вы, но всё-таки есть в ней какая-то изюминка, заставляющая иногда задумываться о Марине…

Мой вызов достиг цели — на щеках обеих девушек вспыхнули кумачовые пятна румянца. Они явно не ожидали подобного. Ну да, привыкли, что возле них все на цирлах носятся, а тут…

Зато теперь они вдвое усерднее будут меня опекать, чтобы я передумал относительно Салтыковой, зато начал думать о них.

Женщины… Чем меньше мужчина вас любит, тем больше он вам нравится…

— Что же, мы будем ждать вас завтра, Эдгарт Южский, — произнесла Ирина. — И я не приму никаких отговорок!

— Даже если меня нечаянно в какой-нибудь тайфун затянет? — подмигнул я в ответ.

— А вы постарайтесь не прогуливаться в тех местах, где сильно дует ветер, — подала голос Инна. — Поберегите себя.

— Хорошо, тогда буду беречь себя для знакомства с вашими друзьями, — поклонился и произнес. — А сейчас вынужден откланяться — мне надо ещё разок пробежать глазами доклад про друидов. Не хочу ударить в грязь лицом перед вами.

— Да уж, вы постарайтесь, — снова лучезарно улыбнулась Разумовская. — Мы будем держать за вас кулачки.

Я подмигнул в ответ и отправился в аудиторию. Лопатками ощущал заинтересованные взгляды. Потом ощутил, что взгляды сместились вниз… Ну да и ладно, пусть смотрят, всё равно без штанов интереснее вид.

Уже в аудитории мне пришло ещё одно сообщение. От Рундара Лупоглазого. В сообщении значилось:

Я добыл то, что ты просил. Сегодня в полночь на Введенском кладбище. Возле склепа Гатырева. Не забудь деньги!

Что-то в последнее время зачастил я к мертвякам. Может быть это знак — они зовут в свою компашку?

Да нет, это просто совпадение. Всего лишь дурное совпадение, в которые я не верю. А раз я не верю, то надо собраться так, чтобы не было потом мучительно больно от бесцельно прожитых часов перед встречей.

Вот скажите: что за манера такая — встречаться в полночь на кладбище? Разве нельзя передать папку с документами где-нибудь в забегаловке под кружку пенного? Чтобы кругом были люди, веселье и шум?

Нет, обязательно надо на кладбище. Да ещё в полночь!

Это только в дурацких романах такое возможно — встреча под покровом ночи среди мертвых тел. В настоящей жизни гораздо важнее другое — скрытность при полном раскрытии! То есть если вы видите, что два мужика в баре что-то увлеченно вполголоса обсуждают, то знайте — они планируют слямзить медные трубки из адронного коллайдера. А если три блондинки что-то рисуют на салфетках — точно передают коды запуска межконтинентальных ракет.

Сейчас всё делается на виду, чтобы никто не заподозрил. А когда двое встречаются на кладбище в полночь… Ну, это или некроманты какие-то, или некрофилы. К первым и вторым я отношусь отрицательно.

Да, недавно я будил Карамышева, но это чисто ради благой цели — вызнать его убийцу! А всякие темные силы, наоборот, используют трупы для других целей, более мерзких и гнусных.

Вот это всё я и рассказал Оксане, когда мы встретились после уроков. Про приглашение на светский раут тактично не стал упоминать. Если её пригласили, то она сама скажет, а если не приглашали, то нечего и расстраивать.

— И это значит, что сегодня снова будет ночь без сна? — спросила Оксана, когда я закончил разглагольствование. — Ох, опять надо надевать черное, а мне так не хочется…

К слову сказать — мы сидели в кафешке неподалеку от гимназии, так как в женское отделение меня всё ещё не пускали, а в мужском на Оксану могли подумать плохое. Ну да, если один раз пришла, то ещё куда ни шло — могла взять материалы по учебе, а второй раз могло означать многое. Это дурно сказалось бы на её репутации, а ей дурная репутация была не нужна. Потому мы и сидели сейчас с чашками зеленого чая и строили из себя благообразную картинку.

— С чего ты решила, что я тебя с собой возьму на это мероприятие? Я сам быстренько смотаюсь, получу информацию и назад. Ты-то мне зачем нужна? — отхлебнул я напиток.

— Да вляпаешься во что-нибудь без меня — я же себе потом вовек этого не прощу, — хмыкнула Оксана.

— Ой, скажите пожалуйста, какая защитница и заступница нашлась, — помотал я головой. — Лучше скажи — что у тебя с Василием Комовским? Получилось глазки построить?

— А что с ним? Обычный великовозрастный дурак. Думает о себе много, представляет из себя мало. Барчук, одним словом. Впрочем, этот барчук пригласил меня на вечеринку к госпоже Разумовской. К той рыженькой красотке, которой ты строил возле общежития глазки, — сказала Оксана.

— Ничего я не строил, — буркнул я в ответ. — А что там за вечеринка? Какие-нибудь посиделки с вязанием макрамэ?

— Порой мне кажется, что ты недалеко в своих суждениях ушел от Комовского, — покачала головой Оксана. — Ты ошибаешься по поводу вечеринки — это будет великосветский раут, на который приглашено только высшее общество.

— О как, — почесал я голову как будто в задумчивости. — А меня туда сможешь протащить?

— Да ну, — махнула рукой Оксана. — Куда ты с таким рылом в калашный ряд? Повторюсь — там будет только высшее общество. Тебе туда даже соваться не стоит — спустят с лестницы, да ещё и по шеям надают.

Я промолчал о том, что получил приглашение лично от Разумовской — сюрприз будет. Но мне не очень понравилось выражение на лице Оксаны. Ощущение было, как будто девочка из бедных слоев общества получила новое платьице и теперь хвастается перед подругами. И чем хвастается? Что её пригласили на вечеринку с дворянскими детишками?

Тоже мне достижение… Нашла чем гордиться. Если она и в самом деле боярыня, то это не должно вызывать такого энтузиазма.

Я помешал ложечкой в чашке. Нет, сахар не добавлял — всё-таки он вреден для организма, но вот само это движение…

Оно должно было намекнуть Оксане, что мне этот разговор неприятен. Если она знает этикет, то позвякивание ложечки о стенки чашки считается чем-то из ряда вон выходящим. Помешивание должно быть беззвучным, чтобы не привлекать внимание посторонних. А тут…

— Да уж, когда Василий Комовский пригласил меня на этот раут, то я невольно задумалась — а как я должна быть одета? Так, чтобы не слишком вызывающе и в то же время не в монашескую рясу. Вот придется теперь идти по магазинам. Эх, тяжела всё-таки боярская доля… Балы, красавицы, лакеи, юнкера… Как тут не вскружиться голове девушки из глубинки?