Герцог для королевы - Молох Саша - Страница 9

Служанка сняла с зеркала покрывало, достала строгое темное платье бутылочно-зеленого цвета (видимо, такое полагалось носить при траурных прогулках) и почтительно застыла рядом.

Да, для человека, который привык переодеваться сам, чужая помощь в этом деле была как щуке зонтик. И очень раздражала. Я поднимала и опускала руки, а на меня как на манекен надевали: нижнее платье, подъюбник, нижнюю юбку, корсет, основное платье, накладной шлейф.

Как капуста, только стройная. Удивительным образом все надетое на меня не согревало. Спину холодили металлические вставки в корсете, ноги мерзли в чулках и туфельках на тонкой подошве. Очень хотелось замотаться поверх в одеяло, но это точно бы нарушило весь образ.

Пока чужие руки меня старательно упаковывали, я старалась запомнить, как правильно надеваются все эти вещи и на какую сторону застегиваются сотни крючков и петелек. Особенно пугал корсет – тройной шнуровкой и хитрой системой боковых завязок. Адская штука оказалась: дышать тяжело, наклониться не дает, и все время ощущение, что ребра треснут. А ведь когда-то я мечтала примерить такие платья и ощутить себя восхитительной королевой. Вот, ощутила. Бойтесь своих желаний, они сбываются совсем не так, как представляется.

Служанка быстро разобрала мою прическу, выпустив на волю густые локоны. Королева своими волосами могла гордиться – они падали тяжелой волной на плечи и спускались ниже талии. В моем мире от такой длины была бы одна морока, а тут в средневековье в самый раз. Как в сказках про Рапунцель. Я провела рукой по шелковистым прядям, пропуская их между пальцами.

Предложенные служанкой траурные украшения оказались восхитительно стильными: черненое серебро с черным же жемчугом. О стоимости такого ожерелья, серег и двух браслетов я предпочитала не думать. Жемчужины были ровные и крупные, как на подбор, идеально круглые, но без блеска. В серебре выглядели богато и со вкусом. Первый приятный бонус от пребывания в чужом теле – в моем мире такие красивые вещи я могла увидеть только на витрине ювелирного магазина.

Волосы служанка забрала в тяжелый узел с помощью неприметных черных заколок и серебряного старинного гребня. К жемчугам он не подходил и смотрелся куда грубее. Словно наследство от бабушки, на которое отворотясь не налюбуешься, а носить положено – традиция.

Как я и думала, в обычное время королеве полагалось золото и яркие камни – в шкатулках на специальном низком столике лежали именно такие драгоценности. Особенно потрясало воображение ожерелье с крупными, яркими сапфирами, ограненными в капли. Очень хотелось достать и полюбоваться, но служанка маячила за спиной и уходить не собиралась. Пришлось отложить примерку на потом.

Плащ, накинутый мне на плечи, от первого отличался не сильно – такой же темный плотный бархат, только подол почищен и вместо завязок серебристый шнур.

Я набросила капюшон на голову, желая скрыть не столько лицо, сколько взгляд – стоило хорошенько осмотреться в замке. И запомнить как можно больше.

Ведь если все пойдет по плану, то ночью мне придется в одиночку пробираться по этим этажам, да еще и не наткнуться на стражу. Или у меня все выгорит, или мне светит до конца моих дней торчать в их дурацком храме Многоликих богов. И судя по тому, как тут решаются вопросы – дни закончатся очень быстро.

Я медленно и величаво (чтобы поддерживать образ скорбящей вдовы) шла по пустынным каменным коридорам. За мной семенила служанка, замыкала процессию положенная мне стража.

Сразу трое рослых закованных в железо мужиков, с рисованными дубовыми листьями на нагрудниках. Настоящие великаны. Мелких в гвардии, похоже, не держали.

Мужики позвякивали при ходьбе, и от этого я с трудом сдерживала улыбку. Хоть что-то веселое.

Отсылать прочь стражников и служанку я не решилась. Во-первых, меня могли не послушаться: неясно, кто на самом деле отдает им приказы, и были крупные сомнения, что они подчиняются мне.

Во-вторых, кто его знает, вдруг неизвестный убийца, прикончивший короля, решит разобраться и со мной? Так что пусть звякают.

Выход в парк находился напротив моих комнат, но чтобы до него добраться, пришлось сначала спуститься по огромной мраморной лестнице: у ее подножия сидели каменные горгульи самого злобного вида, и кажется, внутри них были спрятаны какие-то механизмы. Потом предстояло долго идти по галерее, с которой открывался вид на расстилавшийся внизу город, затем снова оказаться внутри замка.

Тут, похоже, располагались покои кого-то из знати, во всяком случае, откуда-то сверху доносились переборы гитары, звонкий женский смех и лай собак.

Я замедлила шаг, нахмурилась и развернулась лицом к шуму.

Один из стражников, шествующих за мной, поспешил пояснить:

– Это из покоев великих герцогов, Ваше Величество. Горюют.

Значит, стража господ не любит. Полезно знать.

Да, в грянувшем сверху кокетливом женском визге горя было – комара не утопишь. Потом сверху что-то грохнуло, по галерее раздались нетвердые шаги, и показался тот самый. Насмешливый. Со злым взглядом.

Принесла нелегкая.

Прихлебывая прямо из горла, так, что винные капли падали в распущенный ворот рубашки, он тащил на плече расхристанную девицу.

Увидев меня, остановился, оскалился приветственно и даже изобразил шутовской поклон – не снимая своей ноши с плеча.

– Великим герцогам все можно, – пробормотал еле слышно второй стражник.

Ага, значит, это и есть один из королевских братьев. Интересно который. Хорошо бы не грошовый Ксандр. Потому что для моего плана мне до зарезу нужна была ясная голова, а этот темноглазый лишал меня всякого соображения одним только видом. Угораздило же! Как наваждение какое-то. Колдовство.

Может, тут в ходу приворотные зелья или какие-то заклятия? Раз магия существует, наверняка есть ее любовная разновидность.

Герцог нагло улыбался, довольный произведенным на меня эффектом.

Ну и ладно! В конце концов, королева тут я. Хоть и поддельная внутри. А он всего лишь брат моего покойного мужа.

Я ответила на шутовской поклон герцога легким кивком, а потом сказала громко и четко, так что эхо, отразившись от каменных стен, разнесло мой голос далеко по коридорам:

– Главное, не забудьте – здесь траур по вашему брату. Так что медленно и печально.

Служанка охнула и прикрыла рот ладонью. Стражники напряглись и, кажется, даже потянулись к оружию.

Герцог замер, опустил бутылку и тряхнул головой, как большой пес, на которого вылили таз холодной воды. Потом прищурился, словно увидел меня впервые.

Ждать ответа я не стала, развернулась, расправила плечи и продолжила свой путь.

О королеву, даже если ей остается править не больше недели, ноги не вытирают. Будь ты хоть трижды красавец и любимец женщин.

Сад оказался прекрасен, даже в сумерках, которые подкрались, пока мы шли по замку.

Тот, кто его распланировал, обладал великолепным вкусом: узкие мощеные дорожки ныряли в арки из хмеля и плюща, чтобы вывести к небольшому укрытому в тени фонтанчику, а оттуда к укромной беседке, со стен которой свешивались виноградные гроздья. Потом дорожки выводили к круглой мощенной белым камнем площадке около одуряюще пахнущих ночных фиалок и вновь ныряли в тенистый сумрак.

Я выбрала широкую мраморную скамью у выложенного плоской галькой источника. Сразу за ней начинался ажурный парапет, а за ним справа простирался город, который отсюда был виден целиком.

А слева темнело море. Бескрайнее, пахнущее водорослями, солью и удивительно тихое. Над морем низко висели две луны – одна огромная и фиолетовая, а вторая почти черная на ее фоне.

Совсем иной мир. Абсолютно. Даже небо другое. Но удивительно то, что дышалось мне здесь в разы легче, чем в привычном современном мире. А может, все дело было в чужом юном теле, которое не знало, что такое городской смог и душный офис.

Служанка осталась где-то на дорожках вместе со стражниками, не решаясь нарушить мое уединение.