Град разбитых надежд (СИ) - "Сумеречный Эльф" - Страница 111

Но тварь издала неразборчивый вопль и кинулась на крыши, вернее, хуже того — полетела, воспарила, влекомая черной веревкой, темной пульсирующей линией, подобной сгнившей конечности.

Джоэл под действием стимуляторов взобрался наверх в два прыжка, вцепившись в незаметные выступы стены. Он сам будто летел, но не успел остановить существо. Сомн не убежал, о нет! Он растворился в черной линии, впитался в нее, как вода в землю, как яд в острие дротика. И не осталось ни монстра, ни человека, которым он был еще накануне.

«Проклятье! Что происходит?» — ругался мысленно Джоэл, вспоминая и более крепкие слова. Но даже самые заковыристые их сочетания не дали бы ответа. Хотелось надеяться, что все это безумие вызвано побочным действием от передозировки стимуляторов. Джоэл уже согласился бы и на такую версию.

Вокруг него из окон выпрыгивали все новые и новые люди, вернее, те существа, которыми сделали их худшие кошмары. А недавние бунты помогли в этом. Выступлениями измученного народа наверняка управлял тоже Змей, давая людям иллюзию сопротивления, чтобы получить больше рабов темных нитей, больше изломанных марионеток.

Несколько слабых чудовищ пронеслись мимо, не замечая охотника, еще двое или трое слились с роем черных линий. Джоэл заслонился мечом и выставил блок, разрубая один из «поводков». На него брызнула кровь или пролился какой-то сок, похожий на кровь. Запаха он не ощущал, здесь все тонуло в беспросветной душной вони и ледяных порывах ветра. Вермело больше не было, остался только кошмар о вечном проклятом городе.

В Квартале Ткачей началось массовое обращение, сомны вырывались из домов и уносились прочь, ведомые волей тьмы. Некоторые падали замертво, разрубленные взмахами мечей. Очевидно, Ли все-таки вызвал подкрепление. Казалось, что сквозь темноту слышится и его голос, отчаянно зовущий обратно в мир людей, в мир живых. Но образы друзей и союзников трепыхались слабыми тенями отблесками света в мутном провале колодца. Они сражались по другую сторону реальности, а он очутился здесь, в клубке тлена и лжи, о котором предупреждал Каменный Ворон. Джоэл встретил саму смерть в Квартале Ткачей.

Началось все намного раньше, может, недели за две, может за месяц до того. Они разворошили осиное гнездо с бунтовщиками, но истинное зло таилось за шорами незримого мира. Вестник Змея взывал к своим слугам, они вылетали из домов, выпрыгивали оголтелыми тенями из окон и дверей, разрывали ловушки. И за каждым тянулись переплетения гибельных линий.

Джоэл пересекал улицы по крышам, то взбираясь на мостки, то спрыгивая вниз. Действие стимуляторов в этом мире кошмаров заканчивалось быстрее, чем в привычных условиях. А тварей вокруг кишело все больше. Тварей… Людей. Тех, с кем еще утром он, вероятно, здоровался, желая хорошего дня.

Теперь двери домов распахивались и вылетали, как пробки из перегретой бутылки шампанского. Джоэл уклонялся от щепок и скоб, а затем наносил точные колющие и рубящие удары мечом. Ему уже не требовалось четко видеть в кромешном мраке, чтобы улавливать движение вокруг. Многие новоявленные сомны не обращали на него внимания. Они неслись вперед, к своему господину, как обезумевшее стадо овец к краю пропасти. Теперь Джоэл следовал за ними, будто за светом зловещего зеленого маяка. Его смутные предчувствия об улье и муравейнике все отчетливее воплощались в страшных картинах, которые встречались на этих жутких искаженных улицах иного Вермело.

«Как же… как же я сюда попал?» — думал Джоэл на бегу, стараясь не сбить дыхание. Он разбрасывал маковый порошок и вкалывал себе новые дозы стимуляторов. Но мрак сгущался, пульсировал «гангренными» лианами. Оставалось лишь догадываться, всегда ли город скрывал эту изнанку или ее создал своим прибытием Вестник Змея.

Джоэл отсек голову налетевшему на него слабому сомну и хотел спрыгнуть с крыши двухэтажного дома, потому что мостки буквально растворились под ступнями. Все вокруг менялось и сливалось вихрем неразборчивых очертаний. И среди них вдруг отчетливо проступили не то лапы, не то руки, непомерно длинные, тянущиеся из пустоты мрака. Джоэл успел взмахнуть мечом и отсечь два или три, но щупальца сбили на мостовую.

Острый булыжник впился в щеку, стесал кожу, во рту появился неприятный привкус крови, но Джоэл немедленно вскочил и подобрал едва не отлетевший в сторону меч.

— Бифомет Ленц! — прохрипел он, оскалившись диким псом. Теперь он видел отчетливо, без стимуляторов и чудесных средств. Просто Вестник Змея достаточно напитался силой несчастных горожан и решил показаться воочию охотнику, что разгадал его маскировку.

Легендарный Сомн небрежно обернулся на голос, и на мгновение маска превратилась в лицо отвратительного старика, сморщенного, заживо гниющего, похожего на засушенного мертвеца из музея. Седые космы развевались спутанной гривой, как у отчима Ли, но на этом сходство заканчивалось. Джоэл никогда раньше не видел это иссушенное лицо с глазами навыкате, наполненными невыразимым бешенством помешательства.

— Кто? Кто вторгся в мои владения? Жалкий человек! — проскрежетала тварь, и лицо расплылось, превратилось снова в маску, в убогое подобие очертаний. Все остальное «тело» сомна шевелилось и изменялось, то вскидываясь торчащими конечностями всех известных животных и птиц, то растекаясь бесформенным сгустком тьмы. Вестник Змея в эту ночь вобрал в себя новых невольных последователей, пробудил их посреди сна и оставил навечно в кошмаре. Поработил, сделав собой.

— Этот человек пришел убить тебя! — заявил Джоэл, перехватывая поудобнее меч. Диалог прозвучал надуманно и глупо, ведь тварь все равно ничего не понимала по-настоящему. Голос из-за маски лишь обманывал, лишь притворялся Бифометом Ленцом. Или… Или кем-то еще, кем угодно! Связи терялись и рушились, когда в груди смерзался ком зарождавшегося ужаса. Вокруг обманным эхом перешептывались сотни голосов, отзвуки тех, кто навек слился с чудовищем. И некоторые умоляли спасти, другие исходили гневом и яростью, лишь подпитывая Вестника Змея.

«Семь лет? Да… его не могли найти, потому что его и не существует! Вестник Змея — это все сомны Вермело! — подумал Джоэл, пока тварь медленно поворачивалась в его сторону, рассматривая и точно насмехаясь. — Улей!»

Он отчетливо узрел, как слетаются «пчелы-сомны», как они служат своему королю, плененные невозможностью проснуться, порабощенные собственным душевным уродством. Муравьи в незримой армии Хаоса. Никакая стена уже давно не спасала, древние инженеры не видели черные линии, которые проросли сквозь город сетью отравленных корней. А Джоэл увидел, один во всем мире. И теперь предпочел бы безумие этому знанию, но по ту сторону ужаса и невозможных открытий сражались друзья, товарищи по оружию. Возлюбленный Ли в центре этого месива. Подвергал себя опасности и наверняка искал среди толпы сомнов его, пропащего Джоэла, надеялся помочь в этой борьбе, не подозревая, куда попал его напарник.

— Ты станешь завершающей частью Змея, — спокойным, почти меланхоличным тоном проговорил Легендарный Сомн. Он надвигался грозовой тучей, режущей небо пиками молний. Но вместо них из клубка чернильного мрака высовывались когтистые лапы, щупальца и, конечно, проступали маски. Сотни масок, в которые превратились лица поглощенных им жертв.

— Не дождется! — прорычал Джоэл, кидаясь в атаку. Отступать или придумывать хитрый план не получалось. Вокруг них сомкнулось кольцо из сомнов, образовав подобие арены.

Откуда-то издалека доносились бравые возгласы охотников. Они упрямо рубили мелких сомнов, но не подозревали, что те больше не нужны самому Вестнику Змея. Он нашел иное развлечение. Джоэл не пытался постичь, почему именно он обязан стать некой «завершающей частью» Змея. Может, какого-то зловещего плана, ради которого великий монстр и оставил весь Вермело пожирать себя изнутри на долгие двести лет. Как инкубатор… Инкубатор зла. Яйцо, которое разбивается и истекает гноем.

Джоэла охватывало отвращение от собственных слишком ярких сравнений, обрушившихся вместе с новой атакой щупалец. Тварь насылала эти образы намеренно, чтобы сбить с толку, свести с ума. Вестник Змея — верно назвали его после первого появления, воля самого Хаоса, которую следовало уничтожить. И Джоэл кинулся вперед, перекатился вправо, нырнув под спонтанно возникшую когтистую лапу.