Газлайтер. Том 1 (СИ) - Володин Григорий - Страница 18

Следующим днем мы каждую свободную минуту используем, чтобы полистать энциклопедию Светки. Книжка, которую она принесла, была потрепанной, листы пожелтели, корешок истерся. Явно энциклопедию, в свое время, много с собой таскали. Возможно, она служила путевым помощником аристократам, охотившимся у Аномалий.

На переменах мы изучаем самые распространенные виды зверей. Каких стоит ловить, на каких лучше не тратить силы. Удобно все-таки, что нас со Светкой вместе посадили. Не надо к ней подсаживаться. Каждую перемену Гриша приставлял стул с другого от меня бока и тоже заглядывал в книгу.

Остальные одноклассники удивленно поглядывают на нашу компашку. Свита Светы мнется в сторонке, не зная куда им прибиться. Девочки растерянно теребят подолы юбок, в замешательстве, куда деть руки.

Вскоре выясняется, что смущены не только они.

— Светлана, — к нам быстрым шагом подходит Богдан Предякин, глаза у него блестят как сосульки. — Не хочешь объяснить, почему ты проводишь время вместе с этим простолюдином?

Я не отвлекаюсь, продолжая читать характеристики очередного зверя. Но краем уха слушаю. Всё же любопытно, как его Светка отбреет.

— Я должна объясняться перед тобой? — Соколова приподнимает одну бровь. — Ты кем себя возомнил, Предякин?

Богдан сжимает кулаки, но сказать ему нечего. Не те возможности у Предякиных, чтобы нарываться на Соколовых.

— Скажи мне одно. Значит, теперь ты с ними общаешься? Прибрала к рукам? Будешь их защищать в случае чего?

Оторвавшись от книги, я усмехаюсь:

— Ты что-то путаешь, снеговик. Твоя шайка вовсе не является для меня угрозой. Сам тебя отделаю, если нарвешься.

Богдан сужает глаза.

— Тогда поговорим с тобой на боевом спасе, — злобно смотрит он на меня и уходит.

От Светы никакого послесловия не следует, да и мы с Гришкой ничего не говорим. Молча продолжаем читать книгу. В себе мы уверены, с четвероклашками уж как-нибудь справимся.

На большой перемене мы также собираемся почитать за едой. Но едва входим в столовую, мне машет какой-то четырнадцатилетний парень со стильной прической.

— Данила, да⁈ Можешь, к нам присесть ненадолго?

Он сидит в компании таких же ухоженные мускулистых парней и пары кокетливого вида девчонок. На столе у них роллы, блюда из морепродуктов, фреши из грейпфрутов и ягод. Шикуют пацаны, ничего не скажешь. Мощно для школьного обеда.

— Витя Шерстов, — Гриша смотрит в ту же сторону.

— Простолюдин, — снисходительно говорит Света, держась рядом со мной. Вообще сегодня она весь день от меня ни на шаг не отходит, не только на уроках, но и на переменах.

— Да, но не из бедных. Отец вроде владеет стриптиз-клубом.

Я приподнимаю бровь. Интересно, не тем ли самым заведением, где танцует наша несравненная Антонина Павловна, гроза хулиганов и королева шеста.

Без причины отказывать банде мажоров неразумно. Поэтому, сказав Грише со Светкой, чтобы без меня принимались есть и читать, иду к старшеклассникам.

Парень со стильной прической подвигает мне тарелку с роллами. По его кивку другой парень подтаскивает от столика рядом свободный стул.

— Угощайся, парень. Хочешь — пей свежевыжатый сок. Или тебе капучино заказать? Вот еще неплохой крем-брюле.

— Спасибо, — я не спешу тянуться к угощениям. — А чем я заслужил столько щедрости?

— Ты ешь, ешь, — благосклонно улыбается Шерстов. — Перемена большая. Еще успеем обсудить дело.

— Дело, значит, — повторяю. — И какое?

Другие парни за столом с неодобрением косятся на меня. Девушки надувают без того пухлые губки. Один Шерстов не теряет хорошего настроения.

— Ну раз настаиваешь, пообщаемся. Говорят, ты — телепат, Данила, — сообщает старшеклассник. — И заставлял своих одноклассников то по-песьи скулить, то зады друг другу нюхать. Правда?

— Допустим.

— Мне требуется кое-кому мозги подправить, Данила, — Шерстов косится на столик в дальнем углу. Там общаются несколько старшеклассниц. Вниманием мажора же завладевает четырнадцатилетняя рыжая девушка. Симпатичная, с ярко выраженной талией и не по возрасту крупными формами. — Лерка Казанцова нехорошо обо мне думает. Это надо исправить. Сделай так, чтобы она хотела моего внимания. Ты понял, Данила?

Ага. Понял, что ты ушлепок.

— Я — телепат, а не абьюзер, — встаю из-за стола. — А роллы можешь засунуть себе в одно место.

Парень кладет мне руку на плечо. Сил у него больше, чем у меня, и я падаю обратно на сиденье стула.

— Э, нет, шкет, — нависает надо мной Шерстов, а остальные парни злобно скалятся. — Я тебя не спрашивал. Ты просто это сделаешь, теперь понял наконец? — крепче сжимает он мое плечо.

— Я кое-что действительно понял, — выцеживаю.

Пытаюсь нырнуть Шерстову в голову. Сходу не получается. Ментальные щиты.

— В голову лезешь? — сходу понимает мажор. — Сосни! Как только мой отец узнал, что у нас в школе завелся мелкий мозголаз, сразу нанял телепата для установки щитов, — смеется Шерстов и еще больнее давит на мое плечо. — Ты мне ничего не сможешь сделать, щенок. Так что исполняй, что тебе говорят. Влюбляешь в меня Казанцову и свободен. Пока что.

Старшеклассники вокруг ржут как кони. Парни, девушки — все. Ясно. Все за этим столом — жалкие прихлебатели мажора Шерстова. «Шестерки» без своего мнения.

Света и Гриша замечают, что у нас не все в порядке, и встревоженно смотрят. Я незаметно подмигиваю ребятам, и они остаются на месте.

Вообще, ситуация смехотворная. Щиты-то у Шерстова дерьмовые, сломать их мне нехрен делать. Но зачем светить своими навыками? Когда самое простое решение находится на виду. И как только оно не пришло в голову Шерстову. Наверное, Казанцова и динамит его за недалекий ум.

Один из здоровых прихлебателей Шерстова вдруг встает из-за стола. Подходит к мажору и убирает его руку с моего плеча. Шерстов в непонятках вскидывает подбородок.

— Гримов, ты чего…

Другой старшеклассник хватает Шерстова за волосы и макает его лицом в крем-брюле. Третий берет стакан фреша и переворачивает над головой Шерстова. По столовой разносится удивленный гул. Казанцова с подружками тоже оборачиваются и видят запачканную физиономию мажора.

Стоило бы еще и ролы ему в задницу засунуть, но ладно уж, такое мне отец этого мудака точно не простит. Обойдемся лайт-режимом.

Я поднимаюсь с места и, отряхнув с плеча невидимую пыль, предупреждаю сплевывающего крем Шерстова:

— Учись завоевывать девушек подарками, цветами и комплиментами, ушлепок. Иначе я тебе устрою профилактику пожестче.

На этом покидаю стол говнюков и ухожу к раздаче. Что у нас сегодня на обед? О, моя любимая гороховая каша. Надо было хоть один ролл умять, правда.

На перемене через два урока к нам в класс заходит… Казанцова.

— Данила Вещий, можно тебя на секундочку? — обворожительно улыбается она.

С такой аппетитной девушкой грех не пообщаться, хоть я еще и не в том возрасте. Под хмурым взглядом Соколовой встаю и подхожу к двери. Казанцова шагает ближе, наклоняется и вдруг целует меня в щеку. За спиной весь класс ахает.

— Спасибо за то, что проучил Шерстова, — промурлыкало это рыжее чудо. — И не выполнил его грязную просьбу. Я узнала про нее у девчонок, что с ним сидели в столовой.

— Пожалуйста, — отвечаю с улыбкой до ушей. — Если что обращайтесь. В любое время я готов постоять за вашу честь.

— О, благодарю, — расцветает девушка и посылает мне воздушный поцелуй. — Мой маленький герой! С такой защитой мне теперь никакой Шерстов не страшен.

— Абсолютно верно, — киваю.

Она еще что-то щебечет и со звонком убегает. Я же, не торопясь, воздушной походкой возвращаюсь на свое место. Соколова смотрит на меня и бурчит:

— Помаду вытри с лица.

* * *

— Нас даже до леса не довезли, — возмущается Света, когда такси, высадив нас на границе Южного Парка, уносится прочь.

— Они дальше не едут, смирись, — отвечает Гриша.