Детективное агентство "Штык" (СИ) - "Samus" - Страница 29

— Извини, Ахмат, — сказала она, целуя карлика в лоб. — Ты дорог мне и я думала, что буду заботиться о тебе всю жизнь, но вера дороже.

Ахмат посмотрел с легким презрением. В его жизни встречались женщины, думавшие, что будут с ним всю жизнь, но и они быстро избавлялись от иллюзий, так как он не собирался хранить кому-то верность.

— И все же, ради того, что было между нами, я решила, что должна все объяснить и попросила об этой встрече. Мой утюг выжил и он оказался разумен, как я и знала с самого начала. Он разумен, но он все еще младенец и я обязана заботиться о нем, ухаживать и жить вместе с ним. Мы больше не увидимся.

— Хорошо, — ответил Ахмат. — Мне тяжело слышать такое, но ради тебя я готов на такую жертву.

В чудесных глазах Оли сиял свет веры, а вот разум там отсутствовал, насколько видел Ахмат. Поэтому он выдал пустую пафосную фразу и порадовался, что все обошлось мирно. Оля удалилась, а Ахмат посмотрел на майора.

— Ты же его убил, — сказал он.

— Нет, меня изначально просили вывести из строя, но не ломать, — ответил Иван спокойно. — Поэтому остальные были с разрядниками, мне его тоже предлагали, но я отказался.

— Почему?

— Потому что знал тебя.

Затем к ним подошел чиновник невыносимо официального вида, в сопровождении капитана Лисова, и сообщил занудным голосом.

— Ваш контракт с жительницей Тырнова Ольгой Брысь оплачен городом, деньги переведены на счет и добавлена премия за помощь в развитии города. Благодарю за содействие.

Даже рукопожатие у него было официальное, сухое и никакое. Затем чиновник удалился, а Лисов повел их к выходу.

— Что это было? — спросил Кабанкин.

— Насколько я понял объяснения Николая, управляющий модуль счел Ольгу хозяйкой и у них не оставалось иного выхода, как привлечь ее в проект и все засекретить. Она же уперлась, мол, люблю карлика и все тут, дайте мне с ним объясниться!

Сменяла одного младенца на другого, с иронией подумал Ахмат.

— Неужели нельзя было его перепрошить или что там с ними делают?

— А, он в режим защиты почему-то вошел, может из-за того, что им голову проломили? Умники сейчас ковыряются и таскают туда разное электронное барахло, чтобы утюг им настоящий дом построил, ну и изучают, а Ольга его уговаривает, что вокруг одни друзья и не надо им пятки поджаривать.

— Я же разбирал его!

— Так он в нагревательной пластине спрятался, — хмыкнул Лисов, — для защиты. А потом начал защищать ее от разных… любовничков, ха-ха-ха!! В общем, спасибо, Кабан, повеселил ты нас всех этой историей!

— Спасибо надо Ахмату говорить, он в одиночку все раскрутил.

Капитан Лисов смерил карлика взглядом, но спасибо ему говорить не стал.

Зомби надвигались, покачиваясь, и тянули руки. Скелеты клацали челюстями и тыкали ржавыми винтовками. Ветер над головой свистел и выл, относя трупные запахи, и откуда-то слева доносился вой могильной собаки. Иван расчетливо метнул гранату, продвинулся вперед на десяток метров, два зомби рядом упали, сраженные выстрелами Гусеницы, и вдруг ряды нежити расступились, словно их побрызгали чем-то отпугивающим.

Вперед вышел лич, огромный сверкающий скелет с короной на голове. Кости толщиной с руку Ивана, ребра лича поблескивали металлом, на плечах крутились самонаводящиеся мини-орудия Прежних. Иван начал вскидывать верный автомат, ощущая, что не успевает, не успевает! Лич развернулся, пустил Ивану в глаза блик, как раз тучи над головой разошлись и солнечный луч безвредно скользнул по костяной голове.

Иван задыхался от ужаса и бессилия, не успевал поднять автомат, а лич уже заносил посох, чтобы заклинанием смести не только Кабанкина, но и весь его отряд! Иван подвел их, завел в ловушку, и он кинулся вперед, собираясь ударить автоматом, как дубиной, но страшные костлявые пальцы взметнулись, перехватили оружие. Лич перевел на него взгляд пустых глазниц и сказал ласково:

— Убью тебя в другой раз, а сейчас тебя ждет клиент.

— Ты что несешь? — изумился Иван.

Но лич уже ударил, пробивая ему грудь посохом и Иван проснулся.

— Товарищ майор! — донесся голос Ахмата из-за двери. — Вас клиент ждет!

— Кого там принесло в такую рань, — проворчал Иван, бросив взгляд на часы.

Кабанкин поднялся легко, но все же коснулся рукой груди. Почти так все и было, только никто там не говорил. Он успел, ударил первым, разнес личу череп первым, его же филактерием, и удар лича не убил Ивана. Пробил, пусть и не грудь, а голову, отравил, но не убил, оставив мучиться. Обычно такие сны сразу после сеанса регенерации означали, что нужно повышать продолжительность или интенсивность терапии, ведь камера не лечила Ивана, лишь очищала организм.

— Командир, там, — Ахмат дернулся навстречу, но осекся. — Что, опять?

— Что там стряслось у человека, что прибежал ни свет, ни заря? — спросил Иван в ответ.

— Человека, — хмыкнул Ахмат с высоты летающего кресла, уже устремляясь вверх из подвала.

— Кто?

— Водяной притопал, — объяснил карлик Ивану.

Они быстро поднялись из подвала на первый этаж дома Ивана, по совместительству здания детективного агентства «Штык», о чем горделиво сообщала вывеска наружи. На днях, правда, случился инцидент, откуда-то с берегов Пены вырвалась стая бешеного комарья, каждый размером с добрую собаку, покусали и выпили сотню живых, пока горожане и полиция расстреливали их и жгли в ответ. Один из покусанных, маг на ковре-самолете, не взбесился сразу, а попробовал дать деру и прилетел, прямо в буку «т».

Олеся уже третий день громогласно намекала, что это знак Судьбы и Магии и надо оставить новое название.

— Вставать так рано — просто шык! — провозгласила Олеся сквозь зевок, но тут же оборвала себя.

Она колыхнула своими могучими телесами, поднялась и пошла вокруг Ивана, наконец давая ему разглядеть клиента. Водяной, он же Барас-Бакас (с неистребимой кличкой Баркас, помимо Водяного), относился к так называемым подводным мутантам. При общем строении тела, схожем с человеком, у него были слегка выпученные глаза, жабры и чешуя, мутации, позволяющие ему жить как на суше, так и на земле. Точнее говоря, ему и там, и там, было немного некомфортно, на воздухе все сохло, в воде же было слишком много грязи, отходов и прочих прелестей речки Пены и залива у берегов Тырнова.

— Майор, о могучий майор, защитник прав обиженных и угнетенных, борец за справедливость и права мутантов! Великая беда пришла в наши воды, о великая! Под тьмой ночной свершилось злодеяние страшное, пролилась кровь королевская! Убили вороги принцессу подводную, да не только ее, и шум страшный стоит в порту, все подводные живые под угрозой смерти! Скоро, скоро град, мор и разоренье обрушатся на головы русалок, если не встанем мы грудью на защиту!

— Я не борец за чьи-либо права, это раз, — сказал Иван, подходя ближе. — Ближе к делу, это два. Рад тебя видеть, Барас, это три.

Рука у Водяного тоже была зеленоватая, с перепонками. В кобуре на поясе висел пневмопистолет, ремни крест-накрест на теле создавали иллюзию приличного вида. Барас отлепил от жабр какую-то смолу и заговорил уже деловито, пожимая руку Ивану в ответ.

— Тоже рад тебя видеть, майор…

— Бывший майор.

— И зря на себя наговариваешь, наши права ты все равно защищаешь. Ты же помог тогда Лидонии-русалке, и трехрукую Скарлу спас, Ахмат вон, снова полноценный член общества!

— Он всегда был членом, причем полным и ценным, — хмыкнула Олеся громко. — Командир, давай потом ритуал двойного круга проведу, должно помочь.

Иван кивнул, посмотрел на Бараса, но тот не думал возвращаться к своей прежней речи, подсмотренной в каких-то дрянных телепостановках Прежних. Что-то там в наполовину рыбьих мозгах Бараса давно уже перемкнуло, и он практически любую свою речь начинал с таких завываний, только не всегда останавливался вовремя. А так как он представлял интересы русалок, подводных мутантов и прочих обитателей залива и устья реки Пены (тоже жителей Тырнова), то прозвище Водяной и всеобщая известность нашли его сами.