Последний кольценосец - Еськов Кирилл Юрьевич - Страница 64

• Предыдущая
• 64/103
• Следующая

Итак, он ищет самых симпатичных и, может быть, самых близких ему по духу людей Умбара.

Он ищет их, чтобы убить.

Как там говаривал Халаддин? «Оправдывает ли цель средства – задача в общем виде нерешаемая»…

Умбар, улица Фонарная.

Ночь с 14 на 15 июня 3019 года

Умбарцы в один голос утверждают, что человек, не видавший Большого Карнавала, не видел вообще ничего в этой жизни; звучит, наверное, излишне категорично – однако основания для того имеются… Дело тут вовсе не в красоте ночных фейерверков и костюмированных шествий, хотя они великолепны и сами по себе: неизмеримо важнее иное. Второе воскресенье июня – день, когда разлетаются в пыль все сословные перегородки общества: уличные девки обращаются в благородных барышень, а барышни – в девок, пара же комедиантов, которые представляют в лицах анекдот из жизни славящихся своим тупоумием горцев Полуострова, запросто могут оказаться на поверку один сенатором, а второй – членом гильдии нищих; это день, когда время обращается вспять и всякий может заново обрести свою восхитительно легкомысленную юность – как теплые ласковые губы незнакомой девушки в черной полумаске, которую ты похитил в танцевальном вихре у ее предыдущего кавалера: день, когда наживаться грешно, а воровать – западло. В этот день всем дозволяется все – кроме одного-единственного: нарушать инкогнито партнера…

В этом смысле действия пары благородных господ, отставших от увитого серпантином хоровода, который под треск петард удалялся вдоль Фонарной улицы от места ее пересечения с Мятным переулком, следует признать предосудительными – хотя совершались оные действия, похоже, с самыми благими намерениями. Эти двое – один в разноцветном трико циркового гимнаста, другой с головы до ног увешанный бубенчиками шута – склонились над лежащим на земле человеком, одетым в сине-золотой плащ звездочета. Они не слишком умело пытались привести того в чувство («Эй, мужик, ты че?»), снявши с него при этом серебристую маску; чувствовалось, что и сами «спасатели» едва стоят на ногах.

Тут из переулка навстречу им выпорхнула щебечущая стайка из трех девушек в домино разного цвета.

– Кавалеры, кавалеры! – загомонили они, хлопая в ладоши. – И как раз по штуке на каждую! Чур, гимнаст мой! Пойдешь со мною, красавчик?

– Легче на поворотах, подруги, – отмахнулся тот. – Видите – нашего третьего кореша чего-то совсем развезло…

– Бедненький… Перебрал, да?

– Без понятия. Так вроде классно выступал в хороводе и вдруг ни с того ни с сего оп-па – и уже в дровах. Вроде и пил-то немного…

– А если я верну его к жизни поцелуем? – кокетливо проворковало синее домино.

– Сделай одолжение, крошка! – ухмыльнулся шут – Может, проблюется – оно знаешь как пользительно…

– Фу, какие вы… – обиделась девушка.

– Ладно, красотки, не дуйтесь как мыши на крупу, – примирительно рассмеялся гимнаст и твердою рукой приобнял бордовое домино несколько ниже талии (за что был немедленно вознагражден томным: «Ах, нахал!..») – Все вы, девицы, совершеннейшая прелесть, мы вас любим до умопомрачения, и все такое… Выпить нету? Жалко… Тогда сейчас сделаем как – вы двигайте по Мятному на набережную, там возьмите на лотках нурнонского на всю нашу компанию, – с этими словами он протянул девушке кошелек, набитый мелким серебром, – а главное – забейте местечко поближе к музыкантам. А мы вас нагоним через пять минут – только оттащим эту пьянь зеленую во-он в тот скверик, пускай подремлет на травке… Вот же, блин, навязался на нашу голову!..

А когда девушки, звонко цокая каблучками по брусчатке, скрылись в переулке, шут, будто бы еще не веря себе, покрутил головою и перевел дух:

– Уф-ф! Я уж решил – все, придется их мочить…

– Да, я знаю – ты у нас любитель простых и быстрых решений, – проворчал гимнаст, – за тобою гляди в оба… А вот куда б мы тут три трупа девали – это в твою умную голову не приходило?

– Ума не приложу, – честно развел руками тот. – Ну дык что, командир? Вроде как проехали?

– Не факт. Так что мочить – не мочить, но вот потопать за ними следует… Хрен его знает, что за девки, хотя на прикрытие не похоже. Двигай-ка следом за ними на набережную, и если что – немедленно назад.

– А вы? В одиночку-то…

– Манценилла – штука верная, парень оклемается не раньше, чем через час. Подсоби-ка взвалить его на загривок, – с этими словами гимнаст опустился на колено рядом с неподвижным звездочетом, – а уж сотню ярдов до нашего крылечка я как-нибудь сам осилю.

…Звездочет всплывал из своего наркотического оцепенения медленно и тяжко; однако едва лишь он начинал подавать признаки жизни, как ему зажали ноздри и влили в раскрывшийся рот флакон стимулятора на основе колы – время уже поджимало, надо было поторапливаться с допросом. Он мучительно закашлялся (часть обжигающей жидкости попала не в то горло) и открыл глаза: с первого же взгляда он понял, куда попал, – да и чего тут было не понять… Помещение без окон (но скорее все же цокольный этаж, чем подвал), двое в карнавальных костюмах – циркового гимнаста и шута; постой-ка… ну да – они же отплясывали вместе с ним в одном хороводе, а потом – точно! – именно этот гимнаст и дал ему глотнуть вина из стеклянной фляги с выдавленными на ней веселыми дальневосходными дракончиками… Хорошее вино – только вот с пары глотков вырубаешься напрочь, а потом оказываешься неведомо где, и руки твои уже наглухо примотаны к подлокотникам кресла, а на табурете перед тобою красуется жестяной тазик с инструментами, при одном взгляде на которые все внутренности как будто окунаются в ледяную слизь… Но как же так – он ведь точно помнит, что гимнаст и сам отхлебывал вино из той фляги… Противоядие?.. А, черт, какая теперь разница, важно – кто они такие… Департамент? Или все же Приморская, 12? Он перевел взгляд на озаряемое багровыми отблесками лицо шута, который деловито шуровал в угольях, заполняющих большую напольную жаровню, и его передернуло ознобом – да так, что едва не свело мышцы между лопаток.

– Господин Альгали, младший секретарь МИД, если я не ошибаюсь? – нарушил молчание гимнаст: он сидел чуть в отдалении, внимательно разглядывая своего пленника.

– Не ошибаетесь. С кем имею честь? – Тот, похоже, уже овладел собою и внешне не выказывал страха – одно лишь удивление.

– Мое имя вам все равно ничего не скажет. Я представляю тайную стражу Воссоединенного Королевства и надеюсь на сотрудничество с вами. Здесь, конечно, обстановка не столь роскошная, как на Приморской, 12, но подвал мало чем уступит тамошнему…

– Странные у вас методы вербовки агентуры, право слово, – пожал плечами Альгали, и в глазах его промелькнуло что-то вроде облегчения. – Пора бы уж вам понять: здесь, на Юге, любую вещь проще купить, нежели отнимать силой. Вы хотите заполучить меня в свою сеть? Да сколько угодно! Чего ради было устраивать этот идиотский спектакль?

– Спектакль вовсе не так уж глуп, как может показаться. Нам ведь нужны не документы по обстановке в Кханде, к коим вы имеете доступ по службе, а нечто совсем иное.

– Не понял… – озадаченно приподнял бровь секретарь.

– Да ладно осину-то гнуть! Все ты уже понял, если не дурак… Нам нужна эльфийская сеть, в которой ты состоишь, – имена, явки, пароли. Ну?!!

– Эльфийская сеть? Да вы чего, ребята, кокнара нанюхались? – небрежно хмыкнул Альгали – пожалуй, чуть более небрежно, чем следовало бы по обстановке.

– А теперь послушай меня – только очень внимательно. Прибегать в нашей беседе ко всему этому, – гимнаст широким жестом обвел тазик и жаровню, – мне страсть как не хочется. Вариантов тут два. Либо ты сам выкладываешь все, что тебе известно, после чего возвращаешься домой и дальше спокойно работаешь на нас. Либо ты опять-таки выкладываешь все – но уже с нашей помощью, – тут он опять кивнул на жаровню, – и тогда ты отсюда уже не выйдешь: видок у тебя после этого будет сам понимаешь какой, зачем лишний раз травмировать чувства твоих эльфийских дружков? Мне больше нравится первый вариант, а как тебе?..

• Предыдущая
• 64/103
• Следующая