"ДПП" - Дневник Простого Попаданца (СИ) - Макара Дэйв - Страница 37

Ну или хотя бы, с клубничным вареньем…

И с ба-а-а-а-а-альшой тарелкой макарон. С антрекотом и кетчупом!

Сглотнув слюну, уставился в окно.

Если не знать, что шарага, в принципе, место злокозненное, то можно подумать, что все творящееся вокруг — просто сон моего воспаленного разума, не спокойного, не утешившегося, не утихомирившегося.

И мир шараги, на самом деле — не только красивый, размеренный и наполненный тягой к знаниям.

Нифига не так, дорогие товарищи!

Это сама природа шараги хороша, а вот весь этот недовуз — кладезь существ, которым нет дальше дороги, чем ассенизатор и пушечное мясо, да и то, пока не припрется какой-нибудь выпускничок "столичной академии" и случайно не пукнет, сметая соломенный домик поросенка…

— Теперь я понимаю, почему Николь в тебя так бешено влюблена… — Сказала от порога хвостатая лекарка, опершись плечом о косяк.

Сказала и развернулась ко мне спиной, с опущенным хвостом.

Не знаю.

Но мне кажется, что это не так уж и хорошо, эта самая "бешеная любовь".

Отдышавшись, не торопясь, поплелся обратно в кроваточку, мысленно недоумевая, почему до сих пор не сработало мое желание оказаться у себя, в своей общаге?

Может быть, что-то сломалось в системе исполнения желаний?

Или просто не стало сил, после такого странного поединка?

Со вздохом, улегся в остывшую постельку и мысленно выругался — надо было проверить спутниц.

Но встать во второй раз сил не было.

Да и будь там что-то страшное, вокруг бы уже бегала, кричала и материлась Марушка…

Я вновь "попросился домой", в свой родной подвальчик с сиреневенькими бутыльками "полного восстановления" и снова — ничего.

Прикрыв глазки, сделал глубокий вдох и…

С грохотом приземлился на голый каменный пол подвала!

Ругая себя за то, что на "финишное место" ничего не подстелил заранее, дотянулся до "флякончика" и с наслаждением сделал всего один глоток.

Стало значительно лучше.

Отступила слабость, пропал мерзкий, липкий пот, в голове воцарилось блаженное спокойствие.

"А жизнь-то налаживается!"…

Чаще всего, когда ты радостно думаешь, что "все, хуже не будет, черная полоса на исходе, надо просто поднапрячься и будет тебе свет…", как приходит милое осознание, что этот свет вообще последнее, что светит тебе в этой сраной жизни!

И ты начинаешь страстно хотеть жить, до стертых в кровь пальцев, до… до…до…

Николь вышла из кабинета своего непосредственного начальства и, выбравшись из приземистого, "всего-навсего" трехэтажного, блистающего серебром и стеклом здания "Министерства Магического Образования", пошла по дорожке желтого кирпича, в сторону ближайшего парка, где можно было забиться в тенистую беседку и спокойно прорыдаться, повесив табличку "НЕ БЕСПОКОИТЬ!"

Нет, плакать она конечно не будет, но вот создать маленького, бегающего по столу беседки Его Лордшество Сазун Левоногую и пару-тройку раз прихлопнуть тапком…

Пару десятков раз…

И, нет, Сазун Левоногая не была лесбиянкой или упаси Звезды из этих, "новомодных столичных штучек", что путали пол и положение, просто "Его Лордшество" — это титул вызывающий немаленький диссонанс в сфере образования, до Имперской Академии Белгруна, включительно и женской формы не имеет.

А если Сазун Левоногая и дальше себя вести подобным образом, то и иметь не будет — за те восемь лет, что министерство возглавляется Левоногой, по ее костям не сплясал только ленивый, а решения, которые то принимаются, то отменяются, то признаются действительными, то оспариваются в вышестоящих инстанциях значительно подзадолбали всех, кто к сфере образования имеет хоть какое-то отношение.

И даже тех подзадолбали, кто отношения к сфере образования имеет исключительно опосредованное, типа родителей юных магов, которым то приходится искать белые гольфики для девочек, то синие гульфики — для мальчиков, то покапать форму на свои, а то сдавать на форму в школу-шарагу-ВУЗ.

И вот именно эта сука и обратила свой астигматичный взор на Николь, вынуждая провести внеплановую стажировку столичным студням старших курсов, за счет шараги.

Учитывая, что в начале года Ее Лордшество недрогнувшей рукой подписало указ о "Снижении бюджетных средств, тратящихся на ассимиляцию и стажировку студентов, не окончивших обучение", то…

Платить студентам-стажерам Николь придется из собственного кармана.

Нет, "протест" Николь выставила и даже успела собрать девять сотен подписей, столь необходимых, чтобы "указ" отправился в мусорную корзину, но средства-то уже того, тю-тю!

А ведь как хорошо смотрится Левоногая в своей тщательно отутюженной, серебристо-голубой мантии Министра Магического образования!

Как красиво говорит, оставшись тет-а-тет с просителем!

И какая чума творится, когда посетителей больше двух…

Добравшись до беседки, Николь все-таки, немножечко всплакнула.

А потом, на всякий случай окружив беседку заклятьем невидимости и проклятием от любопытствующих, создала пятисантиметровую Сазун и с чувством полного морального удовлетворения принялась гонять ее по столу своей новенькой туфлей на 11 сантиметровом каблуке.

Верещащее существо успело восемь раз избежать встречи с остренькой шпилькой и более тридцати — избежать не сумело, превратившись в быстро тающий кровавый фарш, по которому бегала следующая Сазун Левоногая, уворачиваясь от разошедшейся магички.

Так, за развлечениями, промелькнул добрый час и Николь, тщательно убрав за собой, развеяла заклятье с проклятьем и развернулась на выход.

Который ей преградила пятерка в легких кожаных доспехах, увешанная антимагическими амулетами, как новогодние елки.

— Согласно Указу 944 от 24 числа сего года, создавать образы и существа, похожие на Ее Лордшество Сазун Левоногую строжайше запрещено! — Вымученно начал читать по бумажке старший патруля. — За издевательство над образом или существом, похожим на Ее Лордшество, положен штраф в сорок три золотых, из которых сорок одна идет пострадавшей стороне, чей образ использовался, одна идет на оплату услуг городской антимагичной стражи и одна отходит короне, в качестве налога на образы и существа…

— Ничего не знаю! — Безапелляционно отмахнулась Николь. — Я игралась с мышкой!

— Ее Лордшество… — Мужчина тяжело вздохнул. — Точно — мышка?

— Да! — Гордо вздернула свой нос магичка и, подумав, достала из кошелька монетку и протянула стражнику. — Но, за лично предупреждений, заботу о чистоте облика Ее Лордшества и внимательность…

Николь подкинула монетку с ногтя большого пальца в воздух, подмигнула седоусому стражнику, стоящему слева и королевой поплыла вон из парка, на всякий случай запомнив, что Ее Лордшество не только "редиска", но еще и полная, бесповоротно конченная, блядь…

В общем, я снова сломал заклинание запрещающее перемещение в пределах нашего шаражного лазарета…

И теперь на меня откровенно говоря окрысились уже не только Марушка, которая исправно отгребает за мои побеги, хотя ее вины, как все понимают, ноль целых хрен десятых, но и Логгерз, Мудила Страшный, который Балберг, Амаль Великолепный-Многоцветный и еще трое, включая Ласкатта оМори, который, кажется, догадался кто именно автор "Дневника шаражного студиозуса".

Но догадки к делу не пришьешь, так что, так что, так что…

В общем, я снова мою посуду, в наказание, в столовке, в чем мне, не особо радостно, но помогают Синти с Марой.

И наказание это у нас, теперь, до конца моего второго года пребывания в шараге.

Синти наказали на три месяца, а Маре…

Маре сперва просто не повезло, потом стало скучно, а теперь она даже как-то втянулась в работу и не шарахается от фантастического, на ее взгляд, вида разномастных поварих, нарезальщиц и прочих кухработников, к которым теперь причислены и мы.