Похититель сердец (ЛП) - Дьюки Кер - Страница 5

— Я люблю тебя, — стонет мне в ухо Илай.

Я изо всех сил стараюсь найти в его словах утешение, осознать, что он говорит правду, но у меня в голове Клара, кричащая: «Беги, живи, ищи приключений!» Не имея фактов о том, что же случилось с Кларой… я никогда не успокоюсь. Где ее сердце? Зачем нужно было его красть? В крови вскипает гнев, а затем печаль и боль сливаются в огненную ярость.

Я отдаю все это Илаю, выдавая за нечто другое — за желание, за любовь.

Мне предстоит пройти много дорог, чтобы добиться для нее справедливости, сквозь сумрак и тьму, но я найду того, кто ее у нас отнял — я потребую возмездия от похитителя сердец.

МОНА

Вокруг меня разносится гул разговоров, нарушаемый всхлипываниями моей матери, все еще оплакивающей потерю своей старшей дочери. Она пытается скрыть свое горе, но я вижу, как она трет глаза. Ей не позволено оплакивать грешницу, но даже спустя пять лет этот день по-прежнему ее гнетет. Позже, когда гости разойдутся, она заплатит за свои слезы.

Мои Дни рождения уже никогда не будут прежними. Этот день не приносит мне радости. Все, о чем я могу думать, — это как пять лет назад стояла в своем черном платье и смотрела на лежащую в гробу сестру. Тогда я чувствовала себя опустошенной, то же самое чувствую и сейчас.

Слухи о ее смерти разнеслись по нашей деревне, как легкий ветерок в летний день, и всем хотелось передышки от мирской жизни. История Клары заразила это место. В сердца молодежи прокрался страх и поселился там, к большой радости моего отца.

Не сходите с пути своего пастора, поскольку, вне его защиты, за пределами нашего острова таятся чудовища, и они украдут ваше сердце.

Чудовище.

Похититель сердец.

Правда в том, что чудовища — это просто злые люди, а зло не может существовать без добра.

Задувание свечей на праздничном торте вызывает бурю аплодисментов. Но, несмотря на свисающие с соседнего столика украшения ручной работы, вокруг царит гнетущая атмосфера.

Это потому, что я отмечаю День рождения, до которого не дожила моя сестра.

Сегодня пять лет с того дня, как ее нашли. И День моего рождения — это дата ее смерти. А через два часа мы будем "очищать" еще одно непослушное дитя за его желание стать по-настоящему свободным.

— Ты загадала желание? — спрашивает мой отец.

Все взгляды устремлены на него, как на Бога.

— Конечно, — натянуто улыбаюсь я.

«Я ненавижу тебя. Ненавижу. Ненавижу».

Мое восемнадцатилетие — это не обычный праздник. На самом деле это не вечеринка. Вместо этого у нас здесь собралась половина острова, чтобы поесть и поговорить о том, как я выйду замуж за местного золотого мальчика, остепенюсь, заведу детей. Тьфу.

Илай был бы славным парнем… но эти люди не осознают, что ему тоже нравится нарушать правила, если это ему на руку. Он жаждет попасть в круг избранных, стать одним из доверенных людей моего отца, говорит о вере и соблюдении правил, но при этом забавляется с дочерью своего лидера — он лишил ее невинности, когда ей было пятнадцать лет.

— Кэтрин, разрежь торт, — приказывает отец, и моя мать, как верная прислуга, вскакивает, чтобы ему угодить.

Будет ли она сидеть и смотреть, как меня заставляют очищаться? Ей не придется этого делать. Я бы предпочла провести всю жизнь в темнице моего отца.

После смерти Клары она замкнулась в себе. Отец все свои силы и внимание направил на эту религию. Он посеял в своих людях страх перед миром за пределами наших берегов. Страх — мощный мотиватор. Как они не видят, кто он на самом деле? Тюремный надзиратель. Палач. Весь этот остров — его тюрьма.

Покинуть остров разрешается лишь тем, кто отправляется за припасами, а все остальные заперты в плену. Он заставляет детей бояться воды — единственной преграды между нами и монстрами внешнего мира. Это только еще больше разжигает во мне желание покинуть это место. Я не боюсь ни воды, ни прибрежных монстров.

— Я слышала, Илай наконец собирается сделать тебе предложение.

Ко мне незаметно подсаживается Мэри, в глазах у нее печаль, но на губах улыбка. Не дай бог, она признается ему в своих чувствах или рискнет заполучить что-то для себя.

— Он будет замечательным мужем. Тебе очень повезло.

У меня перед глазами проносится моя жизнь с Илаем. Обыденная. Одинокая. Пустая. Я чувствую, как сжимаются мои легкие, выталкивая душащий меня воздух. Я пытаюсь сделать глубокий вдох, но не могу. В груди ноет образовавшаяся брешь.

— Мона, ты в порядке? — ахает Мэри, похлопывая меня по спине.

— Я не могу дышать, — хриплю я. — Мне нужен воздух.

Я отстраняюсь от нее и, толкнув входную дверь, чуть не падаю на землю.

Я задыхаюсь.

Это не может продолжаться всю мою жизнь.

Я достаю из кармана свою цепочку с кулоном и сквозь слезы крепко ее сжимаю.

Я ужасно скучаю по Кларе.

Она должна была забрать меня отсюда.

Должна была вернуться за мной.

На меня обрушиваются воспоминания, и глаза обжигают слезы.

— Мона? — окликает меня знакомый голос.

Я засовываю цепочку в карман. Затем поднимаю голову и вижу, что к дому направляется Клаудия. По телу разливается волна радости. Я подбегаю к ней и падаю в ее распахнутые объятия.

— Эй, — нараспев произносит она, прижимая меня к себе. — С Днем рождения.

Клаудия — единственная женщина, которой разрешено покидать остров. Ее отец отвечает за доставку на остров товаров, продуктов питания и медикаментов. Она работает на него и является моей близкой подругой. Теперь, после смерти Клары, уже она рассказывает мне истории о внешнем мире. Клаудия еще не замужем, что в ее двадцать три года вызывает всеобщее порицание. Если она не поторопится и сама не выберет себе жениха, мой отец, вне всякого сомнения, ей его найдет. Дело в том, что Клаудия предпочитает женщин. Когда придет время, она планирует сбежать с острова. Она мне так и сказала. Клаудию все равно изгонят, если узнают о ее нетрадиционной сексуальной ориентации.

— Хочешь прогуляться? — спрашивает она и подмигивает, похлопав себя по карману.

— Да, — улыбаюсь я и вытираю слезы, отметив тот факт, что у нее есть вкусняшки.

Скрывшись от посторонних глаз, мы идем вдоль берега. Я снимаю обувь, чтобы почувствовать под пальцами песок.

— Я хотела сказать тебе, как сильно дорожу нашей дружбой, — говорит Клаудия, глядя на океан. — Когда Клара… погибла, я боялась, что у меня никогда больше не будет подруги.

Она вытирает скатившуюся по щеке слезу.

— Я не думала, что у меня когда-нибудь снова будет такая же подруга, как она, но ты оказалась именно такой. У тебя такой ясный ум при том, что всю свою жизнь ты слушала только проповеди твоего отца.

— Я читала, — пожав плечами, ухмыляюсь я. Это книги, которые она тайком привозит мне из внешнего мира.

— Я уезжаю, — прозаично заявляет она.

У меня замирает сердце, холодеет внутри. Я знала, что это произойдет, но почему именно сегодня?

Клаудия замедляет шаг, останавливается и сжимает в своих руках мои ладони.

— Если хочешь, я возьму тебя с собой.

«Та-дам. Та-дам. Та-дам».

Хочу ли я этого? Да.

Слова матери вступают в противоборство с моими желаниями сбежать из этого места, найти то хорошее, что искала Клара. Почувствовать себя ближе к ней, жить ради нее, ради нас обеих.

«Обещай мне, что никогда меня не оставишь». Все это время эти слова не выходили у меня из головы.

— Я понимаю, что это слишком, и мне не следовало сваливать это на тебя, но мой отец настаивает на том, чтобы я вышла замуж, родила детей, — она вздрагивает. — Я кое-кого встретила.

Я распахиваю глаза, в животе у меня все переворачивается, как будто я съела выловленную прямо из воды рыбу.

— Как… кого? — еле слышно произношу я.